Парадокс в том, что чем больше наши властные структуры уделяют этой проблеме внимание, тем больше всплывает на свет леденящих душу подробностей. К сожалению, в общем хоре экспертов по нефритовому вопросу голос законных недропользователей услышать удается не всегда. Нам такой случай представился. Мы беседуем с генеральным директором ООО «Аллами» Алексеем Куренковым.
— Алексей Алексеевич, вот уже больше года вы возглавляете предприятие по добыче нефрита и находитесь, условно говоря, в гуще событий. Какими впечатлениями хочется поделиться в первую очередь?
— Наше предприятие выкупило на аукционе лицензию на добычу нефрита в Муйском районе, где с прошлого года мы ведем геолого-разведочные работы на выделенном нам участке, создаем необходимую материально-техническую базу. Поясню, мы еще не добываем нефрит в промышленных масштабах, а только ищем нефрит, но уже, как и все остальные недропользователи, находящиеся за многие сотни километров от ближайших селений, вынуждены тратить огромные усилия и средства на охрану своего участка, собственных рабочих и решения массы других проблем, связанных с «черными копателями». Были случаи, когда наших людей в поселке избивали, принуждали воровать со складов камень, угрожали. Были случаи, когда мы сталкивались с квалифицированной подделкой наших документов, с разными незаконными предложениями о «сотрудничестве», откровенным вымогательством и так далее.
Когда я говорю о «черных копателях», я имею в виду не каких-то лихих людей, которые сами по себе бродят по тайге в поисках сокровищ — таких там давно нет. Там, где работает наше предприятие, нефрит не лежит на земле и в воде, его нельзя собрать, его можно только добыть с помощью техники. «Черные копатели» сегодня — это хорошо организованные группы людей, которых снабдили дорогостоящей техникой, оружием, бумагами, проинструктировали, обнадежили и отправили в тайгу, заручившись поддержкой какого-либо высокопоставленного чиновника, кто гарантировал им, что «проблем не будет». И в самом деле, таким старателям никто в тайге вопросов не задает, они делают, что хотят, а вот у недропользователя, который посмеет не пустить таких старателей на свой участок, начинаются проблемы.
В мае прошлого года мы не пустили на свой участок бригаду, которую отправил работник Муйской администрации, а через некоторое время этот человек пришел на наше предприятие с проверкой. Такие люди есть в республиканских и федеральных органах власти, их немного, но они есть, создают коррумпированную среду, разжигают нездоровый ажиотаж вокруг нефрита. Сначала от своего имени отправляют в тайгу братьев, племянников и друзей, а когда мы отказываем очередному такому «племяннику», завтра к нам на вертолете прилетает проверка, которая до этого здесь никогда не была и о реальном состоянии тайги понятия не имеет. И вот эта проверка находит в тайге, где десятки лет самым варварским способом уничтожали природу, нарушения, грубо говоря, предъявляет нам претензию за дерево, которое было спилено еще десять лет назад, после чего начинается разговор о лишении нас лицензии.
— Как вы предлагаете бороться с “черными копателями”?
— Когда министр МВД РФ по РБ говорит, что ничего с «черными копателями» сделать не может, мне кажется, это говорится с некоей долей хитрости. Оперативные службы эту работу ведут, причем сегодня они больше всех делают в этом плане. Достаточно посмотреть криминальную сводку с нефритом, которая пополняется практически еженедельно. Как человек, который прожил в командировках семь месяцев, еще раз повторю, никто не пойдет в тайгу, не заручившись так называемой «крышей». Задерживают исполнителей, которых прикрывает либо криминал, либо высокопоставленные чиновники. Самым страшным открытием для меня стал тот факт, что такие «услуги» «черным копателям» оказывают те, кто должен контролировать исполнение природоохранного законодательства. К примеру, зимой в мороз 50 градусов появляются люди, которым выдали лицензию на «сбор минералогических, палеонтологических и других коллекционных материалов» и, потрясая этой бумагой, требуют пустить их на участок что-то собирать. Потом с этой лицензии делаются нотариально заверенные копии, которые продаются китайцам или кому-то еще за огромные деньги как документы, по которым якобы можно идти добывать нефрит. Начинаются разбирательства, дело доходит до стрельбы, страдают люди.
Все это сопровождается намеренно подогреваемым ажиотажем вокруг сверхприбылей, которые якобы можно получить, добывая нефрит. Действительно, если речь идет о незаконной добыче варварским способом, где все расходы – это купить бульдозер, взрывчатку и нанять людей, то заработать можно очень быстро. Если вы все делаете по закону, во всяком случае, на первых порах, о каких-то прибылях вообще говорить не приходится. Посчитайте сами – одна лицензия на осуществление работ по недропользованию обошлась нашему предприятию в 38 млн. рублей, для чего был взят кредит, практически равнозначный этой сумме. На проведение всех поисково-оценочных работ (геологоразведка) на 2011-2014 годы мы должны потратить 35 млн. рублей. Наш фонд оплаты труда в прошлом году составил 5 млн. рублей, столько же потрачено на отчисления во все бюджетные и внебюджетные фонды. За сотни километров от ближайшего населенного пункта построены ремонтные цеха, боксы, жилье, где созданы все условия для человеческого существования, — горячая вода, телевизор, тепло. По закону мы взрывать не можем, поэтому покупаем дорогостоящую технику, без которой в тайге ничего не сделать. Для местного населения создано около 30 рабочих мест, с администрацией Муйского района заключено соглашение о сотрудничестве, оказывается посильная помощь.
Что касается гигантских цен на нефрит, о которых много пишут (10 тыс. долл. за кг), их просто не существует. Реальная цена на нефрит сегодня — от 5 долларов США и выше, причем в каждом отдельном случае она зависит от множества факторов, таких, как цвет, прозрачность, ценность жилы, одним словом, уникальность нефрита. Наде-яться на огромные нефритодоллары в этих условиях не стоит, но чтобы бюджет получал от нефрита доход, надо проявить жесткую волю и правительству, и правоохранительным органам – убрать «черных копателей» и тех, кто за ними стоит. Задерживают с нефритом много, но задерживают стрелочников. Мы не видим, что происходит дальше — нет ни одного примера, когда бы руководителя, организатора, высокопоставленного чиновника или авторитетного бизнесмена пусть не осудили бы, но довели до суда. Это возможно.
— Что еще возможно предпринять?
— Пришло время создать консультационный орган с участием недропользователей, привлечением широких специалистов из числа общественных организаций, которые могли бы выносить совместные рекомендации, адресованные властям, помогали решать эти проблемы. В республике есть прекрасный опыт создания таких советов в охранном бизнесе. У нас же вошло в правило создавать консультационные органы тогда, когда что-то случится. На самом деле законные недропользователи, вложившие в это дело миллионы, меньше всего заинтересованы нарушать законодательство, а больше всего – решить проблему с наведением порядка в нефритовой отрасли. К примеру, сделать в Бурятии пошлины на нефрит, равные с другими субъектами федерации.
Другой вопрос. Для продажи нефрита создан торговый дом «Шень-Шень», вся информация сегодня выложена в Интернете, легко посмотреть, кто возглавляет эту организацию. Возглавляет ее человек, который работал в спецслужбах и привлекался за мошенничество. Скажите, как такому человеку можно доверять? Еще раз подчеркну, за нефритовой отраслью – будущее Бурятии, и каждый в этом будущем должен заниматься своим делом. Недропользователи должны исправно платить налоги, создавать рабочие места, обеспечивать социальную сферу. Правоохранительные и контролирующие органы обязаны создать для этих недропользователей приемлемые условия работы.
