— Геннадий Архипович, спустя 20 лет после фактически возрождения местного самоуправления в Улан-Удэ можно ли сказать, что реформа удалась и МСУ стало самостоятельной ветвью власти?
— Да, 20 лет это солидная дата, целое поколение прошло, но если сравнивать с европейским самоуправлением, то мы еще молоды. Хотя, если вспомнить новгородское вече, то самоуправление как таковое упоминается еще в начале ХIII века. Когда те же новгородцы на сходе (вече) решали вопрос не только жизнедеятельности города, но и вопросы международной торговли, земельных отношений, налогов. Они избирали тысяцких и посадников, а князь был наемным работником, прообразом нашего сити-менеджера. Да, как Зандра Сангадиев. Фактически князь в Нижнем Новгороде был не господином, а обычным служащим, которого можно было лишить должности, если он чем-то разозлил горожан или не справился. Вспомнить то же земство на Руси. Так что достаточно долгая история самоуправления в России тоже есть. Местное самоуправление у нас было и в период СССР. Люди старшего поколения помнят выборы в сельские и городские советы, Верховные Советы Бурятии, России и СССР. Хотя в то время не было особого выбора — ведь всегда был один кандидат и набирал он условно 99,9% голосов. Были сходы, собрания и как они проводились, мы помним. Первые же альтернативные выборы появились в эпоху перестройки. Правда, и здесь не обошлось без регулирования со стороны компартии. И хотя они были альтернативными, по сути все заранее было предопределено. Потом действительно пошли бескомпромиссные выборы, со всем набором грязных технологий, дрязгами, подкупом. Хорошо помню первые выборы в Народный Хурал, когда баллотировался по Советскому району Улан-Удэ. Тогда испытал на себе все прелести демократических выборов. Сегодня мало что изменилось в выборной системе, может, технологии стали изощреннее. А по факту — тот же набор грязных технологий, попытки ошельмовать оппонента, облить грязью. С другой стороны, люди стали разбираться и отличать зерна от плевел, так что они часто не срабатывают в попытке выдать желаемое за действительное.
— Чем отличаются советы депутатов два десятка лет назад от сегодняшних?
— Многим. Тогда компартия решала, какой процент в совете будет у рабочих, инженеров, служащих, военных и так далее. Тогда все слои более-менее были представлены во власти. Сегодня также предпринимаются попытки сохранить баланс, но как это получается — вы видите сами. Второе, КПСС тогда четко регламентировала работу советов. И сегодня также депутатам раздаются проекты уже готовых решений, что объясняется наличием оппозиции, лоббизмом депутатских групп. И, наконец, многое зависит сегодня от авторитета исполнительной власти, которая в основном и вносит готовые решения, начиная с бюджета. И, конечно, от профессионализма депутатского корпуса. Если происходит такой же «одобрямс», как и в советские времена, то падает авторитет и уважение со стороны сограждан.
В 90-е годы мы активно изучали опыт мировых государств в области МСУ, в результате появился закон, который постоянно усложняется. Распускали советы, объединяли в одном лице должности главы местного самоуправления и председателя горсовета. Я как мэр проводил сессии горсовета, подписывал их решения, одновременно руководя исполнительной властью. Потом произошло разделение властей, появилась должность председателя горсовета, но решения сессии подписывал я. Что тогда было правильным или неправильным — рассудит время. Но главное, что мы двигались вперед, часто методом проб и ошибок, иногда в обход, как говорится, через Онохой. Нами двигало чувство ответственности перед избирателями. Что касается ответственности, то я бы не стал ставить в один ряд ответственность перед группой депутатов, которые сегодня избирают главу МСУ, перед ответственностью перед всем населением города, района, поселения. Может быть поэтому некоторые главы ведут себя как временщики...
— Тем более, что нестабильно все, как показал несостоявшийся импичмент председателя Народного Хурала.
— Ситуация в Народном Хурале по спикеру возникла не сегодня, она вызрела. Хотя подобные ситуации и раньше возникали — вспомните голосование по доверию спикерам Михаилу Семенову или Александру Лубсанову. Тогда не получилось. Но никто не делал из этого сенсации или трагедии. Думается, что депутаты искренне хотят, чтобы у Народного Хурала был авторитет. А вот когда спикер, по мнению депутатов, ни в чем не перечит главе РБ, во всем с ним соглашается, не посоветовавшись с депутатским корпусом, это вызывает непонимание. Значит, надо его поправить или радикально его проучить, выразить недоверие. Хотя и у Матвея Матвеевича есть своя позиция и своя правда. Думается, на ситуацию со спикером повлияли и экономические проблемы в стране, когда были тучные нулевые годы, когда денег было, как махорки, все были довольны. А сегодня денег не хватает и депутатам надо отчитываться перед своими избирателями. Началась борьба за финансовые потоки и некогда спаянный депутатский корпус разошелся в своих интересах. Проблем добавила и не совсем продуманная политика отдельных членов правительства РБ. Нет у нас уже и той благоприятной экономической ситуации, как бы ни убеждало нас в обратном минэкономики РБ. Так что нужен стрелочник. И его нашли. Хотя лучшим вариантом было бы сесть сторонам за стол переговоров, не забывая при этом, что большинство жителей республики — против раздрая во власти и раскачивания ситуации.
— Что сегодня происходит вокруг скандальных выборов ректора БГУ…
— Ситуация по вузу вызревала постепенно, чему способствовали непродуманная кадровая политика, зарвавшиеся чиновники, которые своими действиями только подставляли свое руководство. А в ответе за все у нас только глава РБ и его окружение, которое в случае с БГУ допустило недальновидность и незнание ситуации. На мой взгляд, кризис в БГУ подтвердил, что в Бурятии нет продуманной, выверенной кадровой политики, учитывающей национальные моменты. БГУ не единичный случай провала в этом архиважном вопросе.
— Возвращаясь к МСУ: есть ли перспективы развития местного самоуправления и в целом города Улан-Удэ в нынешней ситуации?
— Есть, конечно! Но когда это наступит, этот счастливый момент, не могу сказать, потому что не знаю. Ведь не решен главный вопрос — самодостаточность в финансовом плане. Какое может быть самоуправление, когда в поселениях собственных доходов не хватает даже на зарплату главе? В свое время в республике поддались эйфории и стали создавать в каждой деревне местное самоуправление без какой-либо доходной базы на местах.
— А нет денег, нет и песен...
— Да, власти искусственно увеличили число чиновников на 350 человек, что утяжелило республиканский бюджет. А есть ли эффект? Кто-нибудь заметил улучшение, кроме отдельных случаев в некоторых селах? Мы в Улан-Удэ в те годы смогли избежать реформы в МСУ через разделение города на три округа, бог нас уберег от этого непродуманного шага, к которому нас подталкивало правительство РБ. Сегодня ясно одно — муниципалитеты в районах будут укрупнять, а глав поселений — назначать. Может быть, в определенный период развития такие шаги возможны, поскольку назрело построение вертикали власти на местах. Но, с другой стороны, будет ли это полноценным, полнокровным местным самоуправлением — сказать сложно. Жизнь покажет. Но в одном я уверен: местное самоуправление — это волеизъявление жителей территории. И оно будет. Для этого необходима поддержка властей, умная, грамотная политика во всех ее аспектах, работа с кадрами, национальная политика и многое другое. Одним росчерком пера это не сделаешь. Как гласит народная поговорка — что посеешь, то и пожнешь. Хотелось бы, чтобы и посев был хороший, и урожай добротный!
