Такой психологический прием – принуждать людей к ненужным усилиям.
Не сговариваясь, решили, что Голков мстит директору издательства, депутату Улан-Удэнского городского совета Николаю Будуеву за его вопрос Владимиру Путину, прозвучавший 28 апреля на медиафоруме о непомерно высоких доходах мэра Улан-Удэ за бюджетный счет — 400 тысяч рублей в месяц (и еще ранее — на сессии горсовета). Вместо того чтобы сократить аппетиты, мэр напустил на издание своих адвокатов. Его стремление расправиться с неугодной газетой и теми, кто в ней работает, оказалось так велико, что заслонило собой главное: честь и достоинство.
У Александра Голкова, разумеется, свое понятие о чести и достоинстве, и, на мой взгляд, оно у него довольно тренированное, чтобы обижаться по пустякам. Политик, который позволяет себе публично оскорбить другого политика, вряд ли способен на искренние душевные переживания по поводу нелестных характеристик на свой счет. Помнится, Голков говорил о себе, что он «толстокожий». Те, кто долго работал с ним, мог бы рассказать, что этот человек сам весьма скор на оценки и характеристики в адрес бывших или нынешних соратников. Охотно верится, если вспомнить, как некрасиво он отозвался о школьном приятеле, коллеге по депутатскому цеху Андрее Ларионове, публично обозвав того на телекамеры и в микрофоны «плачущей девочкой».
В этом смысле известные люди могли бы сегодня составить компанию Андрею Ларионову. Например, бывший декан факультета машиностроения Михаил Егоров, много лет назад разорвавший отношения со своим бывшим студентом. Бывший руководитель Улан-Удэнского городского совета Василий Гранат, ставший жертвой интриг и наушничества. Экс-мэр столицы Бурятии Геннадий Айдаев, произнесший после поражения на выборах сити-менеджера риторическую фразу о пригретой на груди змее... Со всеми с ними Александра Голкова связывали годы совместной работы. Вряд ли кто-то из них мог бы сказать, что сохранил к нему дружеские чувства.
Сомневаюсь, что директор Улан-Удэнского авиационного завода Леонид Белых, под началом которого Александр Голков работал в исполнительном органе СПП РБ, при каждой вынужденной встрече с мэром искренне улыбается и жмет ему руку. Как не забыть об объявленном Александром Голковым накануне нового 2014 года чрезвычайном положении на машзаводе и попытке свалить всю вину за энергетический кризис на Леонида Белых, возникший из-за хронических неплатежей авиационному предприятию со стороны «Байкальских коммунальных систем»?
Говорят, мэр Улан-Удэ настолько увлекся, что чуть ли не инициировал процедуру отзыва у Леонида Белых звания почетного гражданина Улан-Удэ — за то что, якобы, именно он подверг поселок авиастроителей угрозе замерзания.
Остались люди, которые помнят о высказываниях в адрес ныне покойной Клавдии Альцман, которую, конечно же, было за что критиковать. Но только не Голкову! Именно Клавдия Павловна в свое время привлекла никому неизвестного до сих пор предпринимателя и директора «Спецмебели» в СПП РБ, откуда и начался поход Александра Голкова в большую политику.
А до этих событий в начале 90-х годов была «Азиатская биржа», куда, по сведениям «МК», его позвал бывший декан машиностроительного факультета ВСТИ Михаил Егоров, памятуя, очевидно, студенческий период их совместного сотрудничества. Тогда, говорят, Михаил Егоров приложил много усилий, чтобы привести Александра Голкова к посту секретаря комсомольской организации одного из самых многочисленных факультетов вуза. А потом между учителем и его учеником случился конфликт, заставивший Михаила Егорова навсегда забыть про подающего надежды бывшего студента.
Да и автор этих строк, будучи не раз приглашенным на аудиенцию к Александру Голкову, слышал пренебрежительные речи о люмпенизированном населении, которое ни в коем случае нельзя допускать до власти, что, собственно, и породило в муниципалитете стремление как можно быстрее избавить улан-удэнцев от права самим выбирать себе мэра.
Можно вспомнить еще много интересного: историй с чиновниками, которым не повезло попасть на острый язычок или быть уволенными со скандалом в знак признания за преданность и верность, — пруд пруди… Но не будем ворошить прошлое, даже если свидетели готовы высказать свое мнение. Пока не будем...
