Формируется макет самой стратегии, которую предстоит содержательно наполнить. Подготовлен проект закона «О стратегическом планировании в РБ».
При подготовке этого документа, формирующего облик Бурятии 21-го века, определяющего ее миссию в решении общегосударственных и внутренних задач, безусловно, могут попасться «ловушки». Основные из них — опасность сползания на рельсы конкретики ныне действующих программ, упуская из виду стратегические задачи. Во избежание таких сползаний сначала следует сформулировать, обнародовать, согласовать с общественностью и утвердить основную идею «Стратегии», воплощенную в миссии Бурятии на горизонте 2030-2050-х гг.
Формирование дееспособного проекта миссии будущей Бурятии — задача непростая, если исходить из сегодняшних реалий и собственного потенциала. Обратимся к истории. В советский период экономика Бурятии была вплетена в единый народно-хозяйственный комплекс. Ее миссия заключалась в том, чтобы не допускать сбоев, не создавать «узкие места». Авиационный, стекольный, цементный, шиферный, судостроительный, локомотивовагоноремонтный заводы, мясоконсервный, суконный и трикотажный комбинаты и другие работали по госзаказу. В постсоветской экономике миссия Бурятии, с одной стороны, упростилась, а с другой — стала более ответственной, так как заключалась в самовыживании, адаптируясь к новым незнакомым правилам рыночных отношений.
Рыночная свобода без государственного заказа и без централизованного материально-технического обеспечения оказалась для большинства промышленных предприятий губительной и привела к их банкротству. Со значительными потерями, но «на плаву» остались предприятия с оборонными заказами (авиационный и приборостроительный заводы), жизнеобеспечивающие предприятия («Бурятэнерго», Гусиноозерская ГРЭС, предприятия коммунального обслуживания), а также те, чья продукция имела сбыт на зарубежных рынках. Это в основном лесозаготовительные, угольные и отдельные пищевые предприятия. Единственной высокотехнологичной экспортной продукцией Бурятии являются вертолеты авиационного завода.
Скажем откровенно: самовыживания у Бурятии без государственной поддержки не получается. Это вполне понятно и объяснимо. Любая, даже сверхмодерновая рыночная система не может функционировать в абсолютной автономии от государства, тем более унаследованная от планового хозяйства экономика регионов России.
Поэтому на общественное обсуждение нами выдвигается проект миссии Бурятии в горизонте 2030-2050 гг., разработанный на трех принципах. Необратимость прогресса в науке, технологиях, в экономике и социальной сфере; преемственность социальных и экономических процессов; триединство и гармоничность экономических, социальных экологических задач в парадигме устойчивого развития (sustainable development).
Какие направления экономики соответствуют этим принципам, чтобы стать воплощением миссии? Машиностроение? Но оно имеет короткую историческую ретроспективу, не обладает местной металлургической базой и химическими производствами. Горнорудная промышленность? Хотя Бурятия располагает уникальными месторождениями полиметаллических и редкоземельных руд, динамика развития данной отрасли диктуется конъюнктурой мирового рынка и глобальными игроками на ней. Поэтому регион от разработки полезных ископаемых получит незначительные доходы в бюджет, но приобретет огромные экологические проблемы. Строительный комплекс? Его по праву называют локомотивом экономики, но в Бурятии он может стать таковым лишь на базе развитой промышленности строительных материалов. На практике, кроме песка, гравия, щебенки, частично цемента, шифера, кирпича и деревянных материалов, остальной ассортимент из десятков тысяч наименований ввозится из других регионов России и импортируется из-за рубежа. Поэтому ускорение темпов строительства провоцирует адекватный отток денежных средств для завоза стройматериалов, включая мебель. Туризм? Да, но какие его виды, с учетом короткого цикла туристического сезона?
Наступившая вторая рецессия национальной экономики свидетельствует о том, что эпоха простых решений и действий в управлении безвозвратно ушла в историю. Ставка только на один фактор развития — «физическую силу» природных ресурсов априори обрекает экономику страны на роль аутсайдера по отношению к экономикам, базирующимся на мягкой, «умной силе» человеческих знаний. Не исключение Республика Бурятия. Сюда не дотянулись импульсы набирающей обороты Евразийской экономической кооперации и интеграции. Хотя географическое положение Байкальского субрегиона в центре европейско- азиатского суперконтинента, соединившего в единое духовно-культурное пространство цивилизации Востока и Запада, предопределяет нашему субрегиону активную роль в становлении Евразийского экономического союза (ЕврАзЭС). Причина, на наш взгляд, кроется не в пространственном факторе, а неспособности ныне действующей экономической модели формировать рыночный спрос на свою продукцию — из-за ее неконкурентоспособности.
Фокус перспективных решений сосредотачивается на тех секторах экономики, которые базируются на возобновляемых источниках и ресурсах. Это аграрный, лесной секторы, акваэкономика плюс туризм. Сюда же относятся IT-технологии. Они не противоречат всем трем принципам, они вечны в силу своей возобновляемости и многофункциональности. Они независимы от внешних вызовов в виде кризисов, так как являются жизнеобеспечивающими. Они социально значимы, малозатратны и экологичны. Особое место в данной приоритетной линейке занимает этноэкономика. У местных аборигенов — это номадное скотоводство, у русских старожилов — земледелие и стойлово-пастбищное животноводство. Общим является лесной, охотничий, рыболовный и другие виды промыслов. Но наиболее важным свойством этноэкономики является ее тождественность повестке 21-го века — достижение устойчивого развития, отвечающее потребностям нынешнего поколения, позволяющее будущим поколениям избежать существенных рисков окружающей среды и ее обеднения.
Тренд современного научно-технического прогресса — это экономика знаний и ее разновидность — «зеленая» экономика. Свое название «зеленая» она получила благодаря гармонизации экономики с экологией и социальной средой. По таким же принципам действует и этноэкономика. Главная цель «зеленой» экономики — обеспечить рост экономики и инвестиций, одновременно обеспечивая улучшение качества окружающей среды и социальной интеграции.
Наполнение этноэкономики биологическими, информационными и другими современными технологиями послужит каркасом будущей «зеленой» специализации Республики Бурятия и всего Байкальско-Транссаянского субрегиона. Отсюда формируется миссия-2030: «Создание территории «зеленой» цивилизации».
