И если благодаря праймериз все внимание сегодня обращено исключительно к будущим кандидатам-одномандатникам, информации о тех, кто возглавит партийные списки и какими будут эти списки, практически нет. Прояснить ситуацию мы решили вместе с зампредседателя комитета по госустройству, местному самоуправлению, законности и вопросам госслужбы Народного Хурала Виктором Малышенко.
— Виктор Анатольевич, последний раз депутатов в Госдуму в 2011 году мы выбирали исключительно по партийным спискам. Особенность этих списков состоит в том, что они межрегиональные, то есть их составляет не один регион, а несколько. Какие регионы были включены в эти округа в прошлый раз и какие будут включены в этом году?
— Согласно действующему законодательству, каждая партия, участвующая в федеральных выборах, выдвигает список кандидатов по единому федеральному округу и списки региональных групп. Нарезка округов утверждается Государственной Думой, и эта нарезка не единая для всех партий. Поскольку популярность каждой партии в конкретных регионах различная, каждая партия формирует свои округа, включая туда не один, а несколько регионов. К примеру, на прошлых выборах КПРФ сформировала свой список по Республике Бурятия. Результатом голосования стало избрание депутатом Госдумы лидера списка КПРФ Вячеслава Михайловича Мархаева. «Справедливая Россия» получила депутата Госдумы Константина Константиновича Ильковского, который в связи с назначением на пост губернатора Забайкальского края передал свой мандат следующему по списку Иринчею Эдуардовичу Матханову. Таким образом Бурятия получила сразу трех депутатов Госдумы.
— Случай с Ильковским можно рассматривать как некое исключение, так как обычно происходит наоборот. Большинство возглавляющих партийные списки лидеров — это и есть губернаторы, выполняющие роль «паровозов», которые идут на выборы только затем, чтобы, выиграв, передать свой мандат следующему, как в 2011 году Наговицын передал свой мандат Слипенчуку, который даже не был членом «Единой России». Сколько было разговоров о том, что от такой практики надо отходить, что губернаторы больше не будут «паровозами», и что в итоге?
— Как известно, впервые практика паровозов была введена на выборах в Госдуму в декабре 1995 года Всероссийским общественно-политическим движением «Наш дом — Россия», когда федеральный список движения возглавил действующий тогда председатель правительства Российской Федерации Виктор Черномырдин. Потом эта практика по наследству перешла «Единой России» и активно используется до сих пор.
В прошлом году несколько фракций, включая КПРФ, поднимали в Госдуме вопрос об отмене «паровозов», убеждая, что глава региона, который возглавляет список той или иной партии на областных выборах, ставит вопрос о доверии не только к партии, но и к себе. Первое лицо региона, как и государства, не должно быть членом какой-то партии, если в стране многопартийность. Владимир Владимирович Путин не является членом какой-то партии, и это, на мой взгляд, правильно. Вслед за этим последовали громкие высказывания о том, что главам запретили быть «паровозами». Но, скорее всего, и на этих выборах многие губернаторы вновь возглавят партийные списки, потому что это не противоречит законодательству. «Паровозами» на выборах всегда были мэр Москвы Лужков, губернатор Кузбасса Аман Тулеев, глава Татарстана Рустам Минниханов. 100 процентов, что «паровозом» на этих выборах для Московской области станет мэр Москвы Сергей Со-бянин, хотя всего три года назад он шел на выборы мэра как независимый кандидат. В силу местной специфики традиционно главы кавказских республик возглавят только региональные округа. Странно было бы ожидать, что глава Ингушетии возглавит список округа, куда войдет Ингушетия и еще, к примеру, Северная Осетия.
Таким образом, на выборах в Госдуму каждая партия должна выставить столько межрегиональных списков, чтобы закрыть не менее 35 округов, но не каждая партия способна на это. Среди 14 партий, которые получили такую возможность на этих выборах в Госдуму, выставить своих кандидатов без сбора подписей, то есть «закрыть» 35 округов способны 2-3 партии.
— С одной стороны, многие губернаторы возглавляют списки «Единой России» только потому, что у них самые высокие медиарейтинги в своих регионах, с другой — уступить место «паровоза» кому-то еще означает, ни много ни мало, выдвинуть нового лидера в региональной политике, который уже завтра может стать конкурентом действующему губернатору. В нашем случае ситуация сложнее, потому что межрегиональный округ может включать даже не один и не два, а три региона — Иркутскую область, Забайкальский край и Бурятию, общей численностью около 3 млн избирателей. Вопрос на засыпку — какой политик мог бы возглавить список такого округа от «Единой России», если губернатор Иркутской области — коммунист и для Бурятии малозначим, в Забайкальском крае губернатор исполняет обязанности и ему самому предстоят выборы, а Вячеслава Наговицына назвать авторитетом за пределами Бурятии довольно сложно? Какой политик, кроме Мархаева, мог бы возглавить межрегиональный список от КПРФ?
— Я не согласен с постановкой вопроса об отсутствии лидеров. Способность возглавить межрегиональный список как раз говорит о силе партии, о том, что у нее есть такие лидеры, известные за пределами того региона, где он непосредственно работает. Например, Сергей Георгиевич Левченко был достаточно известен в нашем регионе еще задолго до избрания губернатором Иркутской области. Не согласен, что в республике нет известных личностей. У нас только из состава бюро рескома практически на каждого можно сделать ставку. На федеральном уровне также создана мощная команда профессионалов. Недавно наши ряды пополнились звездой мирового профессионального спорта, бойцом смешанных единоборств Джеффом Монсоном, ставшим гражданином России и вступившим в ряды КПРФ.
— Тем не менее ситуация уникальная, потому что до этого «паровозов»-губернаторов у коммунистов не было, а в нашем случае на этой почве даже возникает интрига. Получается, что межрегиональный список КПРФ мог бы возглавить и губернатор Иркутской области Левченко, и сенатор от Иркутской области Вячеслав Мархаев, но кандидатура Мархаева здесь наверняка предпочтительнее просто в силу большей известности, как вы считаете? Вот у «Единой России» таких кандидатов явно нет, а раз нет, то почему бы, к примеру, в таком случае объединить не три, а более региона. К примеру, к Бурятии, Иркутской области и Забайкальскому краю присоединить еще и Красноярский край и попросить возглавить межрегиональный список Виктора Толоконского — человека, который уж точно известен во всей Сибири?
— Этот вопрос следует адресовать другой партии.
— Вместе с инициативой убрать «паровозов» выдвигалась инициатива ввести для избранных по спискам «крепостное право», то есть, если ты избран по списку от партии, ты имеешь право потом выйти из партии, но не выйти из фракции. Как это реализовалось на практике? Вы сами были избраны в Хурал по спискам, вы эту идею поддерживаете?
— Полностью поддерживаю эту идею. Должен быть механизм привязки депутата к его партии, которая его выдвинула и благодаря которой он избран по спискам. Случаи выхода из партии были неоднократными как в Народном Хурале РБ, так и в Госдуме. Но, к сожалению, судебная практика сложилась не в пользу поборников «закрепления» избранных от партии депутатов. По этому поводу были даже судебные иски, и Конституционный суд России совершенно четко определил, что отобрать мандат у такого депутата нельзя. Однако буквально 3 мая 2016 года президентом подписаны изменения в федеральный закон «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Госдумы», согласно которому Госдума получает право досрочно прекратить полномочия депутата или члена Совета Федерации по инициативе фракции, в которой он состоит, либо по инициативе комитета, членом которого он является. Прекратить полномочия депутата парламент имеет право, если депутат систематически не ходит на заседания, нарушает законы этики и прочее. Совершенно точно мы наблюдаем на федеральном уровне некий тренд, который рано или поздно дойдет и до регионов.
— Впервые за многие годы минимальный проходной порог в Госдуму для партий опущен с 7 до 5 процентов, чтобы позволить и маленьким партиям принять участие в законодательной деятельности. Как вы к этому относитесь? Как вы относитесь к широко обсуждавшейся еще совсем недавно идее ограничить квоту на мандаты от одной партии до 40%?
— В Великобритании во многих представительных и законодательных органах существует ограничение — представителей одной партии не должно быть более 40 процентов, а некоторые должности имеют право занимать только представители оппозиционной партии. Во многих странах есть специальные механизмы поддержки оппозиции. У нас же, чтобы внести какое-то изменение в Конституцию и другие законы, надо получить 2/3 голосов парламента. При этом у нас есть партия, которая может одна обеспечить эти голоса, и поэтому необходимость договариваться с другими партиями отпадает сама собой. С другой стороны, нельзя не признать, что нынешнее обилие маленьких партий, которые не имеют кадров, ресурсов, идеологической основы и реальной политической силы, часто выступают на выборах партиями-спойлерами, и это не есть хорошо. Надо также учитывать, что слишком низкий проходной порог в парламент, как, к примеру, в Бразилии на уровне 3 процентов, создает фактически неуправляемый парламент, что в условиях кризиса просто опасно. В любом случае мы должны создавать по-настоящему действенные механизмы демократического общества, а это, на мой взгляд, невозможно без развитой системы политических партий.
— Спасибо за беседу!
