Спасая в Афгане раненого солдата, Олег не думал, что им окажется брат-близнец

Три афганские истории – три судьбы

Забытая война. Так сегодня называют военные действия Советской армии в Афганистане. В школах эту тему обходят стороной, да и фильмов, снятых про афганскую войну, тоже по пальцам пересчитать.

Три афганские истории – три судьбы
Вывод войск из Афганистана.

К самим ветеранам относятся настороженно, кивая на «афганский синдром». А между тем павшие в бою и вернувшиеся домой «полуживые» солдаты заслуживают не меньшего внимания. За девять лет на афганскую войну из Бурятии было призвано 2,4 тыс. человек, из них погибли 24, двое до сих пор числятся пропавшими без вести. Ежегодно 15 февраля в день вывода советских войск из Афганистана к памятнику «Черный тюльпан» в Улан-Удэ приходят сослуживцы и родственники погибших. О том, что же такое Афган и как служилось вдали от родины, «МК» в преддверии 23 февраля рассказали участники тех событий.

Не наша война

— Поздно мы поняли, что война эта не наша, — вспоминает ветеран Афгана, полковник в отставке Анатолий Романович Халтаев. Он служил военным советником, обучал афганских офицеров как организовывать медицинскую помощь в полевых условиях. Командировался в возрасте 36 лет, за плечами большой опыт подобной работы и трезвая голова. Про войну вспоминает с досадой, сразу видно, что многое повидал.

Анатолий Халтаев.

— Нам как тогда говорили. «В самое подбрюшье Советского Союза, в Афганистан, хотят десантироваться американцы, образовать военную базу и грозить целостности нашей страны». Хорошо работала пропаганда. Попытка оценить афганскую войну встречала мощную преграду. Только со временем пришло понимание, что государство не вправе было отправлять на войну людей для этого неподготовленных. Они как с гражданки сюда пришли: чему в военном округе за полгода научиться можно было? И как начали гибнуть... Это потому уже при Горбачеве оценка афганской войны была сделана. Комиссию назначили, изучали все и пришли к выводу, что наше участие и не требовалось. А сейчас для молодого поколения Афган — это просто забытые страницы истории.

Службу Анатолий Романович нес в кишлаке Мукур. Небольшое поселение, где среди множества «мазанок» (дома из глины) стояли всего четыре капитальных здания, два из которых достались местным еще после английского владычества. «Мукур — земля, где не ступала нога советского солдата», — говорит полковник. Военные колонны заходили редко, а советские пилоты и вовсе в эту сторону не летали. Припасы доставляли на афганских машинах, у духов к ним меньше всего претензий было. В патруль офицеры заступали на сутки, солдаты по 8-12 часов. После пяти вечера патруль снимался, выходить было запрещено. Забор, колючая проволока, в особо опасных местах растяжки. Боевые действия тоже велись, если с миномета обстрел — пережидали в убежище, ну а когда стрелковая атака, каждый на своем рубеже.

— Ни о какой линии фронта речи и не велось. Это была исключительно партизанская война, в которой всегда надо быть начеку. Даже спать приходилось с пистолетом под подушкой. Кто тут свой, кто чужой — понять трудно. Восток вообще дело очень тонкое. Больше половины — партизаны. Вот представьте: беседуем мы с вами, я военный советник, а вы афганец, живете в Мукуре. Вы мило мне улыбаетесь, руку подаете, здороваетесь. Ночь наступает, вы взяли автомат и приходите меня убивать, или тех афганцев, которые в армии. Потому что отличить духа от рядового крестьянина было невозможно. И вот как отношения строились. Никто и никогда не покажет тебе, что он тебя ненавидит. Если улыбаешься, это не означает, что ты меня любишь и мы друзья, — рассказывает Анатолий Романович.

О товарищах с улыбкой

На самый частый вопрос о том, приходилось ли вам убивать и видеть ужасы войны, капитан запаса Валерий Молоков всегда отвечает: «Не без этого». После окончания Тэгдинской школы Молоков в институт не поступил, а пошел работать в совхоз. В 1986 году призван в ряды Вооруженных сил и по распределению попал в авиационные войска. В течение полугода обучался на механика по вооружению и десантному оборудованию в городе Канске Красноярского края, после был направлен в Республику Афганистан для прохождения дальнейшей службы. Дослужился до командира отделения и в этом же звании вернулся домой. Про свое первое впечатление от Афгана говорит, «попал в сказку», о товарищах по службе вспоминает с улыбкой.

Валерий Молоков.
Однополчане.
Афганский альбом Валерия Молокова.

— Когда самолет приземлился в Кабуле, первое, что я увидел из окна иллюминатора, это небольшие глиняные домишки и стоящих около них афганских женщин. Когда самолет заруливал, ветер от двигателей раздувал надетую на них паранджу, вот тогда-то и вспомнились мне сказки тысячи и одной ночи. Для нас, советских парней, все было в диковинку, мы же из Сибири. А когда стали из самолета выходить, смотрим, кругом солдаты бегают в касках, бронежилетах, с автоматами и мы стоим. В простой форме, рты пораскрывали, ничего еще не соображаем, не осознавшие, куда попали. А на горизонте уже были слышны взрывы. Все ведь ждут, что скажешь, как было тяжело, что вокруг только боль и горе. Да, не без этого. На войне просто не может быть по-другому. Только вот служба в армии — это самое счастливое время в нашей жизни. И про Афганистан, и про службу вспоминается большей частью только хорошее: друзья, однополчане, искренние и чистые отношения друг к другу. Там все было ясно и понятно, кто друг, а кто враг. Конечно, после войны тяжело было сталкиваться с действительностью, да еще и перестройка началась, кругом ложь, обман. А на той стороне осталась другая жизнь, более надежная, что ли.

Возвращался Валерий домой, как и большинство солдат-срочников, самолетом. Вылетали ночью, без каких-либо сигналов оповещений и знаков отличий — могли сбить со стингера. Они как раз в то время уже ходили по рукам у духов.

— И вот сидим мы в полной темноте, ждем, когда же домой прибудем. Вдруг включается свет, из кабины пилота выходит борттехник и говорит: «Все, ребята, мы пересекли границу Советского Союза. Дома». После этих слов все давай радоваться, обниматься.

Военное братство

Как бы ни был приветлив Восток с первого взгляда, это всегда обман. Немногие, на кого ты можешь надеяться, — ты сам и твой боевой товарищ. В условиях негласного недоверия приходилось искать компромиссы и договариваться. Ведь духам и наемникам все равно кого убивать.

— Держались всегда вместе. Даже на заставе с местными все равно сближаешься. Кто в Кандагаре из хатов был (это такой особый вид войск), по-русски хорошо понимали. Многие из офицеров учились в Москве и в Питере. По-другому нельзя было. Если духи или наемники на заставу пойдут, все полягут. Пятьдесят человек это ничто, а наемники все как один до конца сражаются, потому что им за наши жизни кто-то заплатил, — делится воспоминаниями подполковник запаса Олег Щербаков.

Война, в самом деле, превращала незнакомых друг другу ребят в настоящих товарищей, формируя нерушимое военное братство. Но были и случаи, когда уходили на войну «семьями». Олег и его брат-близнец Сергей в 23 года написали рапорт на имя командира и были направлены в Афганистан. За два года службы они виделись пять раз, один из случаев навсегда им запомнился. В перестрелке Олег спас раненого солдата, и велико же было его удивление, когда этим самым солдатом оказался его брат.

— Я тогда танки перегонял, а на заставе проходил осмотр и обслуживание техники. И вот ночью подходит ко мне начальник заставы и говорит: «Там колонну жгут, помочь надо». Недолго думая, взяли мы два танка и отправились ребятам на выручку. Как потом выяснилось, с пустынного батальона в сторону Тургунди шла колонна с поврежденной техникой. Когда мы прибыли, уже был подбит один «КамАЗ» и повреждена машина БТР. Духов мы отогнали, но потери все же были. При осмотре обнаружили одну машину с сильно помятой кабиной, водитель, заметив впереди броню, успел выпрыгнуть, а двум пассажирам в результате аварии металлом зажало ноги. Когда мы шли вытаскивать ребят, нам было абсолютно без разницы, кого спасать. Мы знали, что там наши сослуживцы, такие же бойцы Советской армии, надо помочь. В тот момент никто из нас не ожидал увидеть друг друга.

Вернувшаяся память

Одним из способов почтить вечной памятью павших защитников является установление мемориальных досок с именами солдат и офицеров. Они служат напоминанием о мужестве и героизме наших солдат. В 2016 году на здании лесопромышленного колледжа были увековечены воины-афганцы, выпускники колледжа Александр Мокров и Александр Малыгин. Они были призваны в восьмидесятые годы, едва окончив учебу. Александр Мокров был награжден орденом Красной Звезды, а Александр Малыгин — медалью «За отвагу». Не прекращается и поиск наших соотечественников, не вернувшихся после войны в родную Бурятию. Так, в ноябре 2016-го была найдена могила нашего земляка Григория Соловьева родом из деревни Новый Заган Мухоршибирского района. Майор, сотрудник военной контрразведки. В апреле1986-го при нападении мятежников на транспортную колонну погиб в бою. Посмертно награжден орденом Красной Звезды. Похоронен в поселке Анино во Владимирской области, где его именем названа одна из улиц.

Справа налево: братья Олег и Сергей Щербаковы.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №9 от 22 февраля 2017

Заголовок в газете: Забытая война

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру