Андрей Бурмакин: двадцать лет спустя

«МК» воспринималась как дерзкая газета, которая могла позволить себе то, что не могли другие»

Прощаясь на своей последней пресс-конференции с журналистами, Вячеслав Наговицын хорошо отозвался о республиканских СМИ, отметив, что местные акулы пера удивили его своим высоким профессионализмом.

«МК» воспринималась как дерзкая газета, которая могла позволить себе то, что не могли другие»

Уверены, бывший глава говорил в том числе и о редакции «МК» в Бурятии», которой в следующем году исполнится двадцать лет. Вряд ли кто будет спорить, что все эти годы газета держит планку лучшего политического издания в регионе. Что скрывается за этим статусом, мы решили спросить у Андрея Бурмакина, когда-то открывшего «МК» в Бурятии» и много лет возглавлявшего в регионе этот проект.

Андрей Бурмакин. Фото: Сергей Примаков.

— Андрей Анатольевич, с высоты минувших лет «МК» в Бурятии» можно назвать уникальной газетой. Несмотря на то, что в последние годы появилась масса политических СМИ, не говоря уже об интернет-ресурсах, рискну предположить, что такого влияния на политбомонд республики до сих пор не имеет ни одно издание. С чего все началось?

— Со случая. В середине 90-х после учебы в Казани вернулся в Улан-Удэ, открыл рекламное агентство, выпускал газету «Теленеделя». Потом наткнулся на «МК» в Иркутске». Очень удивился, потому что до того «МК» в регионах не было вообще. Так что на последней странице «МК» в Иркутске» нашел телефон и позвонил главному менеджеру Николаю Константиновичу Бондровскому. Тот в это время был где-то на море, поднял трубку, сказал — приезжай. Выяснилось, что проект «МК-регион» они запустили год назад, причем по инициативе какой-то небольшой области. На стене у директора ЗАО «МК-регион» Андрея Ивановича Лапика, курировавшего все региональные проекты, висела карта по «захвату страны», флажками были отмечены города-миллионники, наиболее привлекательные регионы, в число которых Бурятия не входила. Но поскольку я приехал, «МК» в проект не вкладывал ни копейки, условия для франшизы были вполне лояльные, мне сказали — делай.

— А сколько стоило тогда начать выпускать «МК» в регионе?

— В тот 1998 год была выборная кампания пре-зидента Потапова. Последний выпуск «Теленедели» я полностью продал под агитматериалы, там было что-то против Александра Коренева. Этот номер напечатали тиражом в 70 тыс. экземпляров, загрузили им целый «Камаз» и отправили куда-то в районы. Собственно это и был стартовый капитал для «МК» в Бурятии». Помню, только на рекламу новой газеты с учетом взаимозачетов было потрачено 10 тысяч долларов, между прочим, столько стоила тогда 2-комнатная квартира в центре Улан-Удэ. Но все это уже не имело особого значения, потому что первый номер «МК» в Бурятии» вышел 17 августа 1998 года, в день, когда в стране случился дефолт, рынок рухнул. У меня был составлен бизнес-план на год вперед, работа с рекламодателями и прочее. Помню, я тогда сел, порвал этот план и решил, будь что будет.

— Дефолт не пережили многие известные республиканские газеты. Какое чудо помогло газете «МК» в Бурятии», которую в Бурятии тогда никто и не знал?

— На несколько месяцев реклама исчезла не только из газет, ее вообще нигде не было. С другой стороны, из-за кризиса возник повышенный интерес к политике, и это очень способствовало популярности «МК». Надо понимать, что в Бурятии тогда был Советский Союз, все события происходили в Москве, они и сейчас там происходят. Кто закупал вагонами шубы, кто коробками майонез, люди не знали, что делать дальше, им нужна была информация о политике, экономике, и такую информацию давал «МК». Плюс «МК» воспринималась как дерзкая, независимая газета, которая могла позволить себе то, что не могли позволить другие. Для меня риск был огромный, экономили на всем — на журналистах, полиграфии, но тираж начал расти, долгие годы держался на уровне 15 тысяч. Нас читали.

— Так понимаю, что экономия на журналистах выразилась в том, что журналист был всего один — Костя Куц. Как Куц попал в «МК»?

— Честно, не помню. Наверное, мы с ним сотрудничали еще по «Теленеделе», где он писал заметки о культуре. Костя был интересен тем, что мог писать быстро, много и разными стилями. Уже тогда он брал интервью по телефону (насколько знаю, сейчас так работает вся западная пресса), тут же набирая текст на компьютере, а через двадцать минут все это выдать в номер. Мы как-то считали, получалось по 40-50 тысяч знаков в неделю. Когда он приехал в Германию, там это был стандарт для журналистов.

Вообще проект «МК» в Бурятии» имел ряд особенностей. В целом газета позиционировалась как газета для всех, но она вообще не пошла в сельских районах. Выяснилось, что значительная часть читателей не понимала, что написано на «московских» страницах. Тогда там было много молодежного сленга, героев и историй, которые были хорошо известны москвичам, но не жителям российских окраин. Помню, как-то зашел к знакомому, тот сидит с «МК» в руках и читает интервью Капитолины Деловой с Борей Моисеевым. Вот его слова: «Прочитал, ни слова не понял, кроме того, что Моисеев — педераст».

Мы почти не писали о спорте, потому что считали, что у нас нет зрелищных видов спорта. Тем не менее, имея малый состав журналистов, довели количество полос до 40, тогда как в других регионах можно было встретить газету в 18-24 полосы. В 2002 году после очередных выборов Потапова «МК» в Бурятии» провел грандиозный музыкальный фестиваль «МК-стар», который меня чуть не разорил, но получилось очень здорово. Впервые в Улан-Удэ мы привезли из Иркутска профессиональную сцену, пригласили рок-группы из Читы, Иркутска...

Музыкальный фестиваль «МК-стар», 2002 год. Фото: архив "МК".
Фото: архив "МК".
Фото: архив "МК".

— Газета стала на рынке тем, чем она стала. Здесь всегда был эксклюзив, та самая политическая дерзость и смелость, которая тогда была в новинку. Как все это достигалось?

— Дело в том, что рекламный рынок в Бурятии всегда находился в зачаточно-безобразном состоянии. Как выпускник МГУ по специальности «Экономика и менеджмент СМИ», могу сказать, что везде существуют независимые рейтинги, работают специальные агентства, которые каждый год анализируют количество аудитории, ее качество, и на основании этих строгих подсчетов рекламодатель размещает рекламу. В Бурятии же ничего этого нет, на размещение рекламы влияет дружба и прочие вещи. Считаю, что из-за этого «МК» в Бурятии» рекламу даже не добирал. По моим расчетам, в свое время у нас была самая качественная аудитория для рекламодателя. С точки зрения платежеспособности, активного образа жизни, наличия людей, которые принимали решение. Если «Информ Полис» гордился тем, что его читала молодежь, то для рекламодателя существенным фактором являлось то, что молодежь не имеет своих денег. По соотношению «цена — тираж» «МК» в Бурятии» был на уровне «Информ Полиса», но я считаю, что поскольку аудитория у нас была более качественная, то и реклама могла стоить дороже.

С самого начала газета заняла позицию независимого издания, нейтрального к кому бы то ни было, и нарабатывала в этом плане авторитет. Так сложилось, что все прежние издания «ходили под кем-то», поэтому у многих была централизованная политика, многие о чем-то просто боялись писать. Мы не боялись. К примеру, известную историю с «Кримсоном» слили одновременно двум изданиям. С человеком, который «сливал», в машине сидели два журналиста — Дима Родионов и журналист из «Номера один». Только Родионов наутро сел писать статью, а другой побежал рассказывать все тогдашнему пресс-секретарю пре-зидента Бурятии.

— Но ничто не мешало тому же Родионову через месяц-другой сесть и написать нечто противоположное.

— В этом и был принцип полной свободы творчества. Не могу сказать про Диму, но в целом мы старались печатать обе точки зрения, причем все это могло выйти даже не просто в одном номере, а на одной странице. Одна шикарная статья, к примеру, хвалила деяния Геннадия Архиповича Айдаева, вторая — наоборот. В итоге создавалась более-менее правдоподобная картина мира, что вполне было в духе большого «МК». Согласись, любой политик не может быть только хорошим или плохим. Вспомни, сколько вы с Родионовым ругались по поводу того же Айдаева. По этой же причине Александр Хинштейн вынужден был сидеть не вместе со всей редакцией, которая располагалась на седьмом этаже, а на третьем, где у него был персональный кабинет.

— «МК» славился своими эксклюзивными источниками, как вы их находили?

— Источники «МК» нарабатывались годами. Здесь мало было с ними знакомиться, у них должна была быть уверенность, что ты их никогда не раскроешь. Как-то появилась информация, что на Байкал собирается прибыть в отпуск тогдашний премьер-министр Михаил Касьянов. Он уже приехал на иркутскую сторону, была составлена программа пребывания, на берегу поставили биотуалеты, закупили вино. Мы напечатали программу его пребывания, где в одном из пунктов значилось — ловля рыбы в Чивыркуйском заливе. Статью назвали «К нам едет Миша два процента».

На следующий же день меня пригласил к себе пресс-секретарь пре-зидента Андрей Капустин, угрожал выселить из здания на Ленина, 30, добивался сказать, кто дал нам секретный документ, который имелся в распоряжении только администрации пре-зидента Бурятии. Насколько я понял, всех на площади Советов шокировало само выражение «Миша два процента». Хотя в федеральной прессе данное выражение уже встречалось, здесь, в Бурятии, это считалось неприемлемым. Наши взаимные прения с Капустиным продолжались довольно долго, надо было как-то их решать. Я поговорил со своим источником, майором ФСБ, он с Капустиным встретился и после этого все прекратилось, тем более, что в Бурятию Касьянов так и не приехал. Погода испортилась, жена премьер-министра простыла…

— Правда, что все поступающие таким образом в редакцию эксклюзивы отдавались главному борцу с коррупцией Диме Родионову? Вам предлагали информацию за деньги?

— У Родионова были и свои источники. Многое мы не могли напечатать просто потому, что тогда сразу было понятно, кто дал эту информацию, а подставлять людей было не в наших правилах. С самого начала решили никаких денег за эксклюзивы не платить, и в этом также ориентировались на центральный «МК». Во-первых, много и не заплатишь, а потом стоит один раз заплатить, с этого не свернешь.

Репутация «МК» в Бурятии» была такой, что даже если у нас с кем-то и возникали конфликты, на личности никто не переходил, обиды не было. Потому что остаться в этой ситуации «друзьями» можно было только в одном случае — если все написанное было правдой. Авторитет наработан был такой, что, с одной стороны, где-то и препятствовал, а с другой, наоборот, открывал двери настежь.

— Почему все-таки в 2012 году вами было принято решение уйти из газеты?

— Это была франшиза, в которую было вложено все, брошены все силы, и я не мог позволить себе в случае чего оказаться непонятно где. Еще на расставание с проектом повлиял тот факт, что Путин идет на третий срок. Стало понятно, что власть узурпируется, будет жесткое завинчивание гаек, что собственно и происходит.

— Если бы все вернуть назад, вы поступили бы иначе?

— Если бы все назад, я бы ушел из «МК» раньше, возможно, еще в 2007 году.

— Спасибо за откровенность!

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №10 от 1 марта 2017

Заголовок в газете: Говорить правду

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру