Официально общины нет вот уже как пять лет, а ее герои не сходят с газетных страниц. Где-то на складах в Улан-Удэ в охраняемых контейнерах с вывеской «Дылача» лежит нефрит, «ждут» своих владельцев земельные участки, многомиллионная техника, а сайт благотворительного фонда Татьяны Туракиной продолжает рассказывать о традициях баунтовских эвенков.
Год назад в ограде бывшего офиса «Дылачи» был убит иркутский адвокат, занимавшийся реализацией ликвидированной общины, убийце вынесен приговор, однако ясности во всей этой истории едва ли стало больше. Хотя весь этот год обвиняемый Михаил Степанов активно сотрудничал со следствием и говорил только о «Дылаче», в самом решении суда история общины заняла не больше двух строк. Может быть, поэтому бывший учредитель «Дылачи» выслушал приговор, лежа на скамье подсудимых и прикрывая лицо сумкой. Наверняка он его уже знал. И наверняка, если бы можно было все вернуть заново, Михаил Степанов поступил бы точно так же.
От ночного крика Туракиной до выстрелов средь бела дня
Многократно описанная буквально по минутам хроника громкого убийства 27 сентября 2016 года, безусловно, займет в истории «Дылачи» одну из самых ярких страниц. В свое время на такую страницу с полным правом могли претендовать хулиганские выходки, зафиксированные еще в октябре 2008 года в отношении семьи Татьяны Туракиной, но тогда все как-то обошлось.
Как писал «МК» в Бурятии», 20 октября поздно вечером Татьяна Туракина подъехала к своему дому по улице Жердева, и в этот момент неизвестные облили ее автомобиль бензином. Поджечь машину не удалось, а может, не было и цели, поскольку Татьяна Михайловна выскочила из джипа и, по свидетельству очевидцев, подняла крик. Кричать было от чего, поскольку двумя неделями ранее, 6 октября 2008 года, Land Cruiser мужа Туракиной подожгли точно таким же способом. Тогда выгорела вся передняя часть внедорожника. Что стало с мужем и кто у нас муж, до сих пор неизвестно, однако источники в МВД утверждали, что налицо криминал. Якобы с Туракиных неизвестные таким образом требовали несколько сотен тысяч долларов США.
Интересно, что, по данным тех же источников, охранять Татьяну Туракину приставили бойцов СОБРа. Газета справедливо задалась вопросом, насколько все это законно, и почему жизнь частного и далеко не бедного лица Татьяны Туракиной в Бурятии должны охранять за счет бюджета. Как известно, на тот момент Михаил Степанов уже был исключен из учредителей «Дылачи». Примерно тогда же впервые на площади Советов начали раздаваться критические нотки в сторону тогдашнего главы Баунтовского района Андрея Туракина. В частности, на одном из заседаний руководитель администрации главы Бурятии Петр Носков позволил себе заявить о самоуправстве Туракина. Туракин почему-то перестал отвечать на письма какого-то высокого начальника из МВД по Бурятии, заботящегося о состоянии преступности в северном районе республики. Через год, несмотря на высокий рейтинг и широкую благотворительную деятельность, Туракин отказался переизбираться на главу района, а вскоре и вовсе исчез из Бурятии.
Михаил Степанов и Дмитрий Васьков
Убитый 36-летний иркутянин Дмитрий Васьков, любитель дорогих ресторанов и больших гонораров, владелец адвокатского кабинета в самом центре Иркутска и нескольких доходных фирм, наверняка имел представление об Усть-Джилинде, где родились Туракины, только по документам. Хотя Васьков-старший и возглавлял много лет налоговую в том числе и в Усть-Орде и имел немало знакомых среди бурят, вряд ли Васьков-младший, берясь за раздел «Дылачи», придавал большое значение национальным особенностям.
Можно предположить, что чувствовал выросший в бывшем губернском городе Васьков, приезжая в Улан-Удэ исключительно по делам и встречая таких ярких персонажей из местного населения, как Михаил Степанов. Двухметровый великан с неподвижным и мало что выражающим для стороннего взгляда лицом аборигена, Степанов наверняка казался утонченному Васькову человеком недалеким и не представляющим опасности. Действительно, выпускник улан-удэнской школы №2 Михаил Степанов оксфордов не кончал и всегда запросто здоровался на улице с одноклассниками.
Даже понимая, в какую компанию ему пришлось влезть, по Улан-Удэ Васьков ездил спокойно и, в отличие от Степанова, не считал нужным возить с собой оружие. Стекла его супердорогого по улан-удэнским меркам авто не были затонированы, охранника он, в отличие от Татьяны Туракиной, не нанимал, машиной предпочитал управлять сам. Скорее всего, произошедший четыре года назад раздел «Дылачи» Васьков считал вопросом решенным и не требующим более его внимания. Поэтому, когда средь бела дня 27 сентября на ул. Трактовая посреди дороги ему начал сигналить какой-то джип, он как законопослушный водитель притормозил и спокойно открыл окно, чтобы узнать, в чем дело. Отнесись он тогда к вопросам Степанова с большим уважением, попроси встречи, пообещай первое, что придет в голову, возможно, все закончилось бы и по-другому.
Нестандартное преступление
Как ни пытались следственные органы развести убийство иркутского адвоката и нефритовые истории давно минувших дней, всю необычность этого убийства можно понять только в контексте «Дылачи». Только так можно объяснить, что именно вызвало яростный гнев Степанова, который встретил Васькова не где-нибудь, а на ул. Трактовой, можно сказать, в двух шагах от складов, где, по некоторым данным, до сих пор хранится поделочный камень, изъятый у СРЭО «Дылача». Степанов точно знал не только откуда едет иркутский адвокат Васьков, но и куда он направляется. Несмотря на то, что машина Васькова стремительно скрылась из глаз, через десять минут Степанов приехал точно по адресу — к четырехэтажному зданию бывшего офиса «Дылачи» на Цивилева, 9.
Это было ярким желанием убить того, кого Степанов считал виновным во всех своих бедах. Он начал стрелять в Васькова, еще находясь в собственной машине, понимая, что делать это весьма неудобно, что рядом с Васьковым сидит свидетель — пассажир, он же другой иркутский адвокат Олег Парфенов, еще совсем недавно представлявший во всех судах интересы самого Степанова. Вот почему уже раненный в руку Васьков вместе с Парфеновым с ул. Трактовой поехали почему-то не в больницу и не в полицию, как поступил бы на их месте кто-то другой, а к бывшему зданию «Дылачи».
Возможно, вид этого здания и отчаянно сигналящий у ворот черный мерседес последней модели, вот-вот готовый скрыться туда, где его ждала вооруженная охрана, и стали для Степанова последней каплей. Он подошел вплотную к двери водителя и выстрелил в Васькова прямо через стекло. Анализируя хронологию событий, можно утверждать, что все произошедшее Степанов не только не планировал, но и психологически оказался к этому не готов. На выложенной в Интернете записи с камеры видеонаблюдения отчетливо видно, что сразу после убийства Степанов топчется на месте и не знает, что делать. Несмотря на то, что ворота оказались выбиты и пройти через них не составляло труда, он с оружием в руках зачем-то перелез через ограждение, подошел к похожей машине, пытается ее открыть, а поняв, что открыть не может, в результате бросил и ее, и свою машину и пошел пешком аж на берег Уды.
То, что каждый день показывают по телевизору в любом боевике, выполнить на деле оказалось не так просто, потому что прожженным убийцей Степанов не был и быть, наверное, не хотел. Вопреки логике Михаил Степанов не стер с оружия отпечатки пальцев, дойдя до реки почему-то не бросил улику в воду, что было бы логично, а оставил пистолет лежать прямо на берегу в новенькой сумке стоимостью в несколько тысяч рублей, не заметить товарный вид которой случайным прохожим было просто невозможно.
Что получил Степанов от раздела «Дылачи»
Благодаря своему знаменитому отцу одна из ключевых фигур в создании общины, человек, возглавлявший, возможно, самый сложный участок работы, именно Михаил Степанов по иронии судьбы выступил троянским конем всей этой русско-бурятско-эвенкийской аферы. Михаил Степанов не только публично выступил разоблачителем семьи Туракиных, давал показания в суде и объяснял, как на самом деле общественная организация извлекает из своей деятельности многомиллиардные прибыли. Судебные документы свидетельствуют, что бывший учредитель «Дылачи» не просто был в курсе всего, что там происходит, но и принимал в этом происходящем самое активное участие.
Решение о ликвидации СРЭО «Дылача» Баунтовского районного суда вступило в законную силу 15 июля 2013 года, а через две недели соответствующее исполнительное производство поступило в спецотдел по исполнению особых производств УФССП России по Бурятии. Практически тут же Туракиным была создана ликвидационная комиссия, однако ее работа отчего-то была признана несостоятельной. Как известно, реализация имущества — процесс довольно сложный и длительный, а потому странно, что уже 4 февраля 2014 года тот же Баунтовский суд выносит решение об изменении порядка исполнения своего же судебного решения. Суд признает назначенную СРЭО ликвидационную комиссию во главе с Александром Быковым не справившейся с задачей и назначает нового ликвидатора (он же член некоммерческого партнерства «Объединение арбитражных управляющих «Авангард») Константина Соболева. Самое удивительное, что иск о назначении ликвидатора по долгу службы подали не минюст или судебные приставы, а Михаил Степанов. Напрасно члены «Дылачи» говорили о том, что Степанов вот уже как семь лет не является ни учредителем, ни членом «Дылачи» и подавать такие иски не имеет права, что осуществить ликвидацию в установленные сроки было объективно невозможно. Следователь по уголовному делу в отношении имущества «Дылачи» запретил какую-либо реализацию имущества общины.
Однако то, что запретили члену общины Быкову, разрешили ликвидатору Соболеву, и первое, что тот сделал — передал Михаилу Степанову имущество СРЭО «Дылача». По соглашению в перечень имущества вошли вычислительный центр, гараж, два нежилых здания, подземная стоянка, земельный участок и три бульдозера «Коматцу». Возможно, все это Михаил Степанов и оценил в те самые 200 млн рублей, о которых шла на суде речь. Но если сделка состоялась и Васьков сдержал обещание, почему тогда два года спустя на Цивилева, 9, раздались выстрелы?
