Наиболее осведомленный на сегодня человек в этой сфере, он мог бы в подробностях рассказать, как создавалась, развивалась СРЭО и чем на самом деле владели те, кто четверть века назад придумал в Бурятии эту почти легальную схему сказочного обогащения.
На сегодня мы можем судить об этой истории большей частью только по судебным решениям, благо они есть, потому что Туракины до последнего не верили, что двадцатилетний Клондайк, так искусно завуалированный под общественную организацию, может в один миг закончиться. Митинги и пикеты, статьи и съезды, иски в суд и работа десятков адвокатов, наконец, показательное посещение Бурятии индейцами и представителями прочих авторитетных членов мирового сообщества продолжались еще долго после того, как «Дылачу» ликвидировали.
Официальной датой раздела имущества, принадлежащего СРЭО, можно считать 21 октября 2015 года, когда судья Баунтовского районного суда Ирина Стрильчук утвердила ликвидационный баланс общественной организации. Однако смертельный выстрел, прозвучавший год спустя возле бывшего главного офиса «Дылачи», показал, что помимо официального раздела был и неофициальный. Интересно, что Михаил Степанов, судя по всему, каким-то образом оказался участником и того, и другого процесса.
Куда делся кирпичный заводик «Дылача»
После того, как новый ликвидатор «Дылачи», почему-то назначенный судом по иску того же Михаила Степанова, передал ему часть недвижимого имущества общины, куда вошли вычислительный центр, гараж, два нежилых здания, подземная стоянка, земельный участок и три бульдозера «Коматцу», произошло следующее. Председатель ревизионной комиссии Александр Быков обратился в суд о признании данного соглашения недействительным и выиграл его. Михаил Степанов вернул имущество «Дылаче».
Было ли это условием какого-то другого соглашения, неизвестно. Только Михаил Степанов мог бы сегодня достоверно рассказать, а какое имущество числилось за общиной на 15 июля 2013 года, дату вступления в законную силу решения Баунтовского районного суда.
Известный общественный деятель, а по совместительству главный эвенк России Павел Суляндзига утверждал в недавнем интервью Русской службе ВВС, что, кроме нефрита, у СРЭО «Дылача» были туристический бизнес, много охотничьих и рыболовных угодий в аренде, земля с туристическим комплексом на Байкале, офисные здания в центре Улан-Удэ, кирпичный завод и другое. В официальных документах речь идет только о 36 грузовых транспортных средствах, зарегистрированных на балансе организации на 7 марта 2013 года, топливе, земельных участках, недвижимости и тоннах нефрита.
Кирпичный завод под названием ООО «Дылача ТТД» когда-то действительно был в республике и принадлежал, по некоторым данным, бывшему главе Баунтовского района Иннокентию Дагбаеву и бывшему коммерческому директору «Дылачи» Юрию Тармаеву. Юрий Игнатьевич как директор кирпичного завода в 2004 году даже презентовал новый проект общины тогдашнему президенту республики Леониду Потапову. Встреча прошла в одном из цехов бывшего гиганта индустрии «Бурятферммаш», где говорили о планах производить 10-12 млн штук кирпича в месяц, трудоустройстве 340 человек и разработке близлежащего Шинестуйского месторождения для доставки глины.
Неизвестно, что стало с заводиком дальше, потому что Юрий Тармаев купил акции ОАО «Молоко» и от кирпичей перешел к творогу и сметане. Возможно, завод под управлением Иннокентия Дагбаева вскоре просто поменял название с «Дылачи» на какое-нибудь более неприметное, как поменяла его единственная в республике школа бокса «Ринг-Дылача», когда-то не стеснявшаяся вывешивать на стенах соответствующие баннеры. Когда спортивная школа праздновала долгожданное новоселье на ПВЗ, тогдашний ее директор Виктор Агафонов прямо говорил, что они — «Ринг-Дылача» и что без помощи Андрея Туракина достичь того, что они достигли, было бы невозможно.
Миллионеры на час
Согласно справке из налоговой, датированной 13 апреля 2013 года, членами СРЭО «Дылача» на тот момент значились 9 человек. Помимо брата и сестры Туракиных в ряды эвенков записались некая Мария Туракина, а также активные участники всех митингов Евгений Лоргоктоев, Михаил Гылыков, Александр Быков, также изначально назначенный председателем ликвидационной комиссии, Константин Баранов, Виктор Мордонов и Светлана Берельтуева. Большинство из них были приняты в члены родовой общины «Дылача» на собрании, состоявшемся спустя неделю после того, как Баунтовский районный суд вынес решение о ликвидации «Дылачи». Можно предположить, что этих людей ввели в общину только для того, чтобы было кому публично отстаивать ее интересы на мероприятиях, на которых ни Андрей, ни Татьяна Туракины предпочли не появляться.
Одним из таких мероприятий можно назвать попытку ввести в число кредиторов СРЭО при ее ликвидации целый список лиц, якобы одолживших общине деньги под проценты на сумму более 70 млн рублей. Кстати, эта же цифра звучала в показаниях Михаила Степанова о том, что он рассчитывал получить от Васькова именно такую сумму. Интересно, что суды, признававшие все эти сделки мнимыми, шли вплоть до лета 2016 года, все кредиторы жили в Улан-Удэ, всех защищал в суде один и тот же адвокат, все заняли деньги практически в то время, как прокурор подал иск на ликвидацию «Дылачи», и никто не мог документально объяснить, откуда у них при имеющихся скромных доходах, если таковые вообще были, взялись такие суммы денег.
К примеру, некто Гуржапов А.А. утверждал, что он занял Туракиным 9 млн 995 тыс. рублей, некто Гылыков В.Б. — 2 млн 795 тыс. рублей, Рабжинов А.С. — 3 млн рублей, Хабарков С.Ц. — 5 млн рублей, Лидянжу А.В. — 10 млн рублей, Ню Юнцин — 15 млн рублей и так далее. Как было установлено в суде, финансовое положение общины в 2013 году было таково, что «Дылача» не нуждалась в привлечении заемных средств, а если эти деньги на самом деле были взяты, то куда были потрачены, явилось для ликвидатора Соболева большой загадкой. Он же и предположил, что в ряде случаев некие отношения между «Дылачей» и такими серьезными людьми, как владелец нескольких фирм в Китае Ню Юнцин, имели место быть. Скорее всего, китаец не занимал деньги общине, а покупал у нее нефрит, и такие займы были просто способом расчета за товар через подставные лица. Тем не менее всем появившимся на момент ликвидации общины кредиторам СРЭО в суде было отказано.
От «Дылачи» осталось 34 млн рублей
Как гласит справка ликвидационного баланса СРЭО «Дылача», с 1 февраля 2014 года по 30 сентября 2015 года община перечислила налоги во все бюджеты в сумме 52 465 309 рублей, из которых самый большой — около 24 млн рублей — составил налог на добычу полезных ископаемых. Более того, если верить справке, наоборот, налоговыми органами на счет СРЭО было перечислено более 12 млн рублей излишне уплаченных налогов на прибыль и добычу полезных ископаемых. Кроме того, следственный комитет вернул СРЭО 1276 тонн нефрита балансовой стоимостью 59 млн рублей. Камень был разделен на 8 лотов и реализован на торгах.
21 октября 2015 года в Баунтовском районном суде судья Ирина Стрильчук утвердила ликвидационный баланс бывшей общины. Вот цитата из ее решения: «По итогам проведения всех ликвидационных мероприятий, после удовлетворения всех кредиторов и проведения расчетов с бюджетом оставшиеся денежные средства СРЭО «Дылача» в сумме 34 млн рублей были распределены между членами общины. Александру Быкову денежные средства были перечислены на банковский счет, для остальных членов общины, места нахождения которых ликвидатору неизвестны, денежные средства размещены на депозите нотариуса. Нотариус — Фаина Николаевна Очирова».
Если исходить из того, что на 13 апреля 2013 года членами СРЭО «Дылача» значились 9 человек, то получается, что из 34 млн оставшихся сокровищ на каждого пришлось по 3,7 млн рублей. К концу 2013 года только Александр Быков оказался в зоне досягаемости, иными словами, отвечал на звонки и мог указать свои координаты в пространстве. Все остальные на связь не выходили и вообще какую-либо заинтересованность в миллионах «Дылачи» не проявляли. Не удивимся, если выяснится, что какие-то деньги общины на депозите нотариуса Очировой лежат до сих пор. Куда интереснее узнать, кто и когда приходил за своими миллионами, приезжал ли сам или делал это по доверенности. Были ли 34 млн рублей поделены между членами общины поровну или согласуясь с их долей в имуществе, и какова была эта доля? Получили ли причитающиеся им по суду деньги брат и сестра Туракины, проживающие сегодня, как известно, в Китае? Наконец, где отчет ликвидационной комиссии за подписью Константина Соболева, который по закону об общественных организациях должен непременно быть опубликован в печати?
Где эвенкийский ваучер
В своем решении судья Баунтовского районного суда Ирина Стрильчук руководствовалась тем основанием, что в п. 14.6 устава СРЭО «Дылача» в случае ликвидации общины ее имущество, оставшееся после удовлетворения требований кредиторов, подлежит разделению между членами общины, что собственно судья и сделала. Между тем вся история ликвидации «Дылачи» проходила под тем соусом, что община не следовала тем целям, ради которых создавалась. Туракины тратили львиную долю зарабатываемых средств на свои нужды, а не на нужды эвенков. Поразительно, но те, кто обвинил «Дылачу» в несоответствии уставной деятельности, сами сделали ровно то же самое. Выплатив все налоги, долги и обязательства по заработной плате, ликвидаторы по закону должны были оставшиеся 34 млн рублей направить на тех самых эвенков, ради которых все и создавалось, а не отдавать миллионы Туракиным и их помощникам.
Как должна была бы выглядеть эта процедура, куда именно надо было потратить эти 34 млн, кто должен был этим заниматься и имелись ли в России прецеденты такого рода, сегодня не суть важно. Важно, что никто, включая наших и не наших эвенков, даже не попытался задать эти вопросы. Павлы суляндзиги и объединения коренных малочисленных народов всех мастей предпочли митинги и пикеты в защиту «Дылачи» вопреки справедливому вопросу — каким таким образом деньги эвенкийской организации вновь прошли мимо самих эвенков.
Почему ни назначенный общиной председатель ликвидационной комиссии Александр Быков, ни ликвидатор Константин Соболев не созвали по этому поводу великий эвенкийский съезд и не поставили на народное голосование вопрос — что делать с 34 млн рублей? Отремонтировать школу- детский сад в Усть-Джилинде, заасфальтировать участок дороги в Россошино, учредить стипендию для студентов-эвенков или просто подсчитать всех эвенков в Бурятии по головам и раздать каждому его персональный ваучер.
Если, по данным 2011 года, эвенков в Бурятии насчитывалось 2639 человек, то номинал эвенкийского ваучера после ликвидации «Дылачи» составил бы по 12 тыс. 883 рубля. Может, и не так много, как кому-то хотелось, зато в точном соответствии с уставными целями и задачами семейно-родовой общины. Вряд ли какой эвенк отказался бы от такой прибавки к своей пенсии, зарплате или пособию. Вряд ли кто-то потом сказал бы, что решение суда по ликвидации СРЭО «Дылача» было несправедливым, и даже улан-удэнец Михаил Степанов, считающий Баунтовский район своей родиной, тоже, наверное, не нашел бы что возразить.
