И непохоже, что нынешнее руководство Бурятии способно указать пути выхода сельского производства из кризиса.
Все нынешние программы, мероприятия по поддержке сельхозпроизводителей носят точечный, локальный характер, а не комплексный, охвативший бы все сферы жизни села — от детского сада, школы, инфраструктуры до производства. Более чем двадцатилетнее шараханье республиканского аграрного комплекса из одной крайности в другую, отсутствие в этой сфере руководителей с государственным масштабным видением, чиновничья некомпетентность привели к оттоку людей из села, развалу этой социальной среды — территории обитания человека, к разрушению уклада и образа жизни тысяч людей. Как ни грустно, но субъективный фактор нанес вреда бурятскому аграрному сектору не меньше, чем неблагоприятные погодные условия.
А кадры где?
Если бы министр сельского хозяйства и продовольствия Бурятии Даба-Жалсан Чирипов, уже два года занимающийся само-образованием на заочном отделении БГСХА, задал себе вопрос: а куда вообще идут работать выпускники академии? — он сделал бы для себя много открытий. По сути, академия, проедая бюджетные средства, стала вещью в себе. Сколько, к примеру, выпускников за последние годы ею было направлено в коллективные и фермерские хозяйства Бурятии? Ответ, думается, очевиден.
Мало того, БГСХА резко сократила выпуск профессионально подготовленных кадров для села, не занимается поддержкой сельского хозяйства республики. Хотя о какой поддержке можно говорить, если и студенты, и новое поколение преподавателей сельскохозяйственное производство изучают только в теории?
Итоги? Например, сегодня в Баргузинском районе в мелких фермерских хозяйствах, а их около 20, нет ни одного квалифицированного экономиста, бухгалтера! Нет специалистов — агрономов, зоотехников, ветврачей, мелиораторов, инженеров. И такая печальная картина по всей республике! Даже по отчетам минсельхоза РБ относительно благополучные хозяйства (вроде СПК «Искра» Мухоршибирского района — там еще продолжают держать скот, сеять хлеб!) испытывают катастрофическую нехватку кадров. Об этой ситуации прекрасно знают депутаты Народного Хурала РБ, члены правительства, бывший ректор Попов, удачно пересевший в депутатское кресло в Народный Хурал РБ, знает и Калашников, три года находящийся в статусе и.о. ректора БГСХА, но положение не меняется.
Что происходит с бурятским НИИСХ, который в середине 60-х из слабенькой опытной сельскохозяйственной станции под руководством ее первого директора, кандидата ветеринарных наук, бывшего председателя Совета Министров Бурятской АССР Барьядаева превратился в крупное, авторитетное, научное учреждение в зоне Сибири и Дальнего Востока? НИИСХ стал локомотивом развития всего агропромышленного комплекса республики. Отсюда пошли в хозяйства Бурятии апробированные новые сорта зерновых и кормовых культур, новые технологии заготовки кормов, рекомендации и мощная научная поддержка села. Сейчас НИИСХ находится в состоянии агонии. Работавшие некогда знаменитые ученые-животноводы ушли. Сокращен отдел семеноводства, где ранее были созданы бурятские сорта зерновых культур, а достижениями ученых-селекционеров можно было гордиться.
Цивилизационный откат
Сегодня в соседней Иркутской области заработала программа восстановления, ввода в оборот неиспользованных земель. Всего до 2020 года посевные площади будут увеличены на 100 тыс. гектаров, планируется получить 1500 тыс. тонн зерна. Заработала программа по созданию и поддержке народных предприятий — аналогов бывших колхозов и совхозов, которые разместятся во всех селах. Они с успехом применяют у себя наш опыт разведения социальных отар, особенно в бурятских районах области. Не сокращает, а наоборот набирает темпы Тулунская опытная семеноводческая станция, которая за последнее десятилетие ввела в хозяйственный оборот 11 новых сортов зерновых и кормовых культур. Идет движение, развитие, а не примитивное выживание и приспособление к обстоятельствам, как у нас.
А как идут дела у нас? Полностью порушены и мелиоративная, и племенная службы, которые стоят у истоков результатов в растениеводстве и животноводстве. Из некогда аграрной республики, славившейся достижениями в области сельскохозяйственного производства и науки, сегодня в Бурятии, как в сравнении с соседними регионами, так и в историческом аспекте, произошел настоящий не технологический, а даже цивилизационный откат назад. Мы вернулись к примитивному натуральному хозяйству, низкотоварному беспородному скоту, заброшенным полям.
За последние годы в республике поднялось производство картофеля и некоторых видов овощей. Однако основа растениеводства (зернопроизводство) практически развалилась. Зерном республика обеспечена на 5 процентов! То есть зерна нет! Сегодня почти не сеют в Кижингинском, Хоринском, Заиграевском, Прибайкальском районах. Мало сеются зерновые в Еравнинском, Кяхтинском, Селенгинском районах. Утрачена слава бывших житниц Бурятии Мухоршибири, Тарбагатая, Бичуры, Джиды, где работают в этой сфере по одному-два крупных хозяйства и ряд фермерских, чьи объемы обработки земли не превышают 2-4 тыс. гектаров.
Доим и сеем на бумаге
Однако на бумаге у нас превосходные итоги. В этом году минсельхоз, обнародовав некоторые цифры по прошедшей посевной кампании, задал практикам-хозяйственникам головоломку. По данным министерства, в 2017 году по республике засеяно 153 тыс. гектаров, в том числе зерновых и кормовых культур на 122 тыс. гектарах. По расчетам, на эту площадь требуется не менее 29,2 тыс. тонн семян. Всего же этой весной высеяно 17,2 тыс. тонн семян, которых даже при стопроцентной всхожести хватило бы только на 86 тыс. гектаров (при средней норме высева 2 центнера зерна на гектар). Но так как кондиционность семян составляла 68 процентов, то таким материалом можно было засеять лишь порядка 59 тыс. гектаров. И вопрос на засыпку: как, имея семян на 59 тыс. гектаров, можно засеять 122 тысячи посевной площади? Это история из того разряда, когда успешно «доили» мясных коров…
На прошедшей накануне межрегиональной выставке сельскохозяйственных племенных животных ее гость, доктор сельскохозяйственных наук, профессор Д.С.Адушинов, ведущий ученый-скотовод Сибири и Дальнего Востока, обратил внимание на мизерное поголовье молочного стада республики, низкий уровень жизни сельчан. Он заметил: «Народ кормят коровы…» и добавил, что в Бурятии нет работы по повышению молочной продуктивности животных. «В ряде хозяйств Иркутской области в среднем (он это подчеркнул! — Авт.) надаивают по 9 тыс. литров молока от одной коровы. А у вас сколько?». Вопрос весьма интересный.
Что представляет собой молочное скотоводство Бурятии? В республике 5 крупных хозяйств получают государственную субсидию на производство молочной продукции, около 10 фермерских хозяйств имеют до 50 голов дойного стада. Всего, по некоторым данным, в Бурятии в реальности доится около 2 тыс. коров. А сейчас — «космическая» цифра надоев для этого небольшого количества животных. За 2016 год от них, по данным аналитического центра «Агробизнес», получили аж 200,5 тыс. тонн молока. Для сравнения: в начале 2000-х молочных коров в республике насчитывалось около 48 тысяч, а валовое производство молока составляло 230-250 тыс. тонн. Есть данные по Иркутской области. На молочнотоварных фермах содержится свыше 40 тыс. коров, от которых получено 400 тыс. тонн молока. А теперь займемся подсчетами «своего» молока: делим 200,5 тыс. тонн «валовки» на дойное поголовье скота, т.е. 2000, получим почти… 100000 килограммов молока на одну корову! Быть такого не может! Иркутяне со своими 9 тысячами килограммов молока от каждой коровы просто отдыхают. То ли дело наши рекордистки! По одной такой корове бы в каждое хозяйство — и все село на год обеспечено и молоком, и доходами. Но вопрос: откуда берутся такие гигантские надои, если в республике в селах нет ферм, нет рабочих мест, а люди покупают в магазинах молоко, привезенное из других регионов?
Отметим, что по состоянию на 1 января 2017 года поголовье крупного рогатого скота в Бурятии составило 378,1 тыс. голов, в том числе коров — 161,1 тыс. голов. Обратите внимание на такой момент: в данных министерства сельского хозяйства и продовольствия Бурятии нет дифференциации, какие это коровы — молочного или мясного направления. У нас произошла очередная крайность. Все последние годы под лозунгом сокращения затрат, экономической неэффективности речи домашних апологетов аборигенного скотоводства многих хозяйственников убедили перевести животноводство на выращивание скота мясного направления. Крупного рогатого скота молочного направления во многих хозяйствах республики не осталось, хотя раньше традиционно держали дойных симменталок или даже голландок. И когда сверху пошли требования по повышению поголовья, продуктивности молочного стада, благодаря чиновничьей сообразительности у нас стал «доиться» скот мясного направления, в эту цифру, по всей видимости, вошла молочная продукция личных подворий. То есть в общий зачет пошло молоко, которое идет на так называемые внутренние нужды, на выпойку телятам.
Долговая книга Бурятии
Символом современного состояния села стали долговые книги в сельских магазинах Бурятии, в которые внесены все жители. Они у предпринимателей в долг (до пенсии, выплаты пособий и зарплаты) берут продукты, другие необходимые товары. По данным Росстата, в сельской местности Бурятии проживает около 43% жителей. Но в реальности проживает половина, из которых большая часть — люди пенсионного и предпенсионного возраста. Например, в СПК «Иро» Селенгинского района возраст самого молодого механизатора перевалил за 50 лет. Остальное активное население уезжает на заработки в другие города и веси. На фоне этого катастрофического состояния села, острого кадрового голода говорить о развитии тонкорунного овцеводства, о чем было заявлено на прошедшей межрегиональной сельскохозяйственной выставке племенных животных, бессмысленно. Не более чем громкая пиар-акция на непосвященную публику. Но это уже другая история…
Исходя из недавнего назначения Даба-Жалсана Чирипова министром сельского хозяйства в статусе заместителя председателя правительства РБ по вопросам АПК, следует сделать вывод, что продолжается преемственность власти, и, соответственно, политики по отношению к селу. Но один ли Чирипов виноват в сложившейся ситуации на селе, в развале АПК республики? Конечно, нет. Главное в том, что годами в этой сфере не ведется системная государственная политика, комплексная программа по подъему и развитию сел республики, нет подготовки кадров для села и в итоге мы сегодня имеем то, что имеем. И есть сомнение: ответит ли на эти вопросы Алексей Цыденов в конце ноября на большом мероприятии по обсуждению проблем АПК Бурятии?
Наряду с кадровым голодом на селе происходит кадровая чехарда в министерских стенах. Это, видимо, тоже отражение системного кризиса в АПК. 20 лет проработал руководителем отдела животноводства минсельхоза автор породы овец, ценимый в среде хозяйственников-практиков и среди ученых Виктор Михайлович Прозоровский. Вопреки просьбе дать доработать два месяца до пенсии его уволили из министерства в рамках «оптимизации» штата. После этого он слег и так и не оправился после болезни. Стены министерства покинули начальник отдела животноводства А.Б.Бадмаев, начальник отдела растениеводства Ю.Ф.Пахомов, главный бухгалтер Е.К.Тугмитова. Все — профессионалы, имевшие практический опыт работы в отрасли.
И кто пришел этим людям на смену? Чиновники, не имеющие практического опыта работы в сельском хозяйстве, мало того, среди них есть деятели, в истории которых разваленные хозяйства, обанкротившиеся предприятия. Что они могут предложить действующим практикам и многострадальному селу?
Вместо того чтобы уловить потенциал культурной и традиционной схожести с соседней животноводческой Монголией, вспомнить огромный опыт сельского хозяйства Бурятии советского периода, вместо того чтобы комплексно поднимать село, система занята «более насущными» вопросами собственного выживания и самоутверждения. Поэтому главной целью и политикой власти последних десятилетий стало понятие «сохранить». Худо-бедно, но что-то оставить на селе для видимости, демонстрации своих усилий, работы. Ни у одного из руководителей не было понятия развития, движения вперед, прорыва. Но любую систему создает власть, которую выбираем мы. Следовательно, эти вопросы в первую очередь обращены к ней: доколе ждать перемен в агропромышленном комплексе Бурятии?
