Митинги, народные сходы, петиции и многостраничное обсуждение в социальных сетях — в течение нескольких недель люди протестовали и рассуждали на тему: «Сколько вреда экологии нанесет это начинание?».
Поднимался вопрос «китайской экспансии», которая уничтожит леса и сделает «таежную, озерную, степную» просто степной. Право на экологическое будущее без китайцев вроде отстояли. Но остался один момент, о котором почему-то замалчивают.
Грабить никому не дадим — сами будем!
Не секрет, что многие жители районов живут за счет лесов в прямом смысле этого выражения. Помимо официально зарегистрированных юрлиц и многочисленных ИП, коих на сегодня более 1100, лес рубят местные жители. Большинство предпринимателей делают все, чтобы не платить налоги за свою деятельность, а просто «пилить» древесину — много, прибыльно и выгодно. Высаживают ли они новые деревья вместо срубленных? Вопрос далеко не праздный, ибо протестовавшие против развития лесозаготовительного кластера упирали как раз на то, что, мол, кто-кто, а китайцы точно не будут высаживать ничего. Хоть это и их обязанность, прописанная в договоре, неисполнение которой ведет к немедленному прекращению сотрудничества.
«Черные лесорубы», которых ловят за руку через день да каждый день, наносят вреда немногим меньше огненной стихии. Так, в 2016 году в Бурятии было зафиксировано 1025 случаев незаконной рубки лесных насаждений. Такие цифры приводит РАЛХ. Нехитрые подсчеты говорят, что это почти три случая в день и около 30 тысяч кубометров леса за год. Наконец, это примерно в три раза меньше запланированной мощности лесозаготовительного завода, который уже не будет построен. То есть объемы «заготовок» нелегальными дровосеками вполне сопоставимы с производительностью небольшого лесозаготовительного предприятия. Но масштабы известны далеко не всем. Кажется, что один человек с топором не столь опасен для леса. А если их тысячи?
Кроме того, браконьеры оставляют за собой так называемые порубочные остатки, которые в сухую жаркую погоду легко загораются. Помимо прямого ущерба создается потенциальная угроза лесного пожара. И когда кто-то громко кричит о защите экологии от вырубок, это выглядит как минимум странно, ведь в действительности процесс не прекращается.
Масштабное воровство
«Нелегальный бизнес не приносит налогов в бюджет республики, — отмечал глава Бурятии Алексей Цыденов. — Средняя цена леса за кубометр пиломатериала в Забайкальском крае по итогам прошлого года составила 128 долларов, в Иркутской области — 132 доллара, в Бурятии — всего 63. Это следствие масштабного воровства. Лес продают за наличные без уплаты налогов».
За 2017 год зафиксировано 1096 случаев незаконной рубки лесных насаждений — а это так же, как и в 2016 году, почти 30 тысяч кубометров. Каждый год стабильные цифры и объемы. Нелегальная торговля делает цену за куб.м в два раза меньше, чем у соседей. Вот и получается, что люди сами уничтожают «зеленые легкие», вредят экологии и отнимают будущее у потомков, причем по демпинговым расценкам.
Возникает резонный вопрос: почему с этим никак не борются те, кто уполномочен? Конечно, борются. И статистика РАЛХ — тому подтверждение. Но тут стоит представить, сколько требуется сотрудников, чтобы осуществлять надзорную деятельность. В 2016 году за лесами надзирали 246, а в 2017-м — 346 государственных лесных инспекторов. Этого количества сотрудников недостаточно, а желающих сходить в тайгу с топором гораздо больше.
С начала текущего года уже зарегистрировано 400 случаев незаконных порубок леса. Протесты и митинги выглядят на этом фоне несколько лицемерно. Почему люди не выступают столь активно против «лесорубов»? Почему хотя бы не создают тематические группы в социальных сетях? Быть может, потому что гораздо проще и удобнее обвинить кого-то другого в своих бедах. Но честнее все же начать с самих себя.
