Эту систему, на мой взгляд, сломал прибывший в Бурятию Наговицын. Разве варягу-временщику есть дело до того, кто и как работал прежде, и что останется после его правления в Бурятии? При нем на руководство отраслью стали приходить так называемые «асфальтовые» управленцы. Назначение Даба-Жалсана Чирипова в августе 2014 года, а затем утверждение чиновника на новый срок уже в качестве заместителя председателя правительства — яркое тому подтверждение.
Оно состоялось вопреки протестам руководителей крупных сельхозпроизводителей и КФХ Бурятии, которых «погружающийся во власть» Чирипов пренебрежительно назвал «мелкими обиженными фермерами». Но при этом за прошедшее время в сельское хозяйство он так и не смог толком вникнуть, и своим среди «сельхозников» так и не стал.
Всем рулит, но ни за что не отвечает
Председатель комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров, характеризуя современное состояние экономики, высказал несколько мыслей, которые удивительным образом перекликаются и характеризуют ситуацию в сельском хозяйстве Бурятии: абсолютная безответственность и абсолютная неэффективность. Давайте постараемся в этом разобраться.
Даба-Жалсан Чирипов ввел в практику работы ведомства доселе неизвестный метод, который до него никто не применял. Он, как министр, всем руководит, все организовывает, т.е. всем рулит, но ни один финансовый документ не подписывает! Все финансовые документы визирует его первый заместитель Петр Брыков. Получается, что Чирипов никакой ответственности за финансы не несет.
Например, приказ №40 о конкурсной комиссии по предоставлению грантов крестьянским фермерским хозяйствам и сельскохозяйственным потребкооперативам от 29 марта с.г. — один из документов, которые иллюстрируют картину. Согласование грантополучателей и субсидиантов, а также контроль лежат на Чирипове, а вот за итоги работы конкурсной комиссии, финансовые расходы отвечает первый заместитель министра. А если Чирипов ошибся с выбором претендентов, пойдут вопросы, то он окажется в стороне, его подписи-то нет. Те, кто имеет иной взгляд на деятельность министра, способен возразить или заявить о своей позиции — сразу попадает в «черный» список. Ни грантов, ни субсидий. В этом ряду — все «обиженные фермеры», люди, на которых держатся сельские территории. Если Чирипов не способен найти с ними общий язык, то, следовательно, мы можем стать свидетелями исчезновения и этих предприятий.
Но о чем могут говорить профессионалы со скачущим по верхушкам министром? О каких привесах, надоях, урожаях, вообще эффективности аграрного комплекса может идти речь, если министр не знает азы своей профессии, технологии, не способен отличить брак от качественной работы? Два года назад он побывал в Джидинском районе. После жесточайшей засухи вместо пшеницы на поле стройными рядами ковром пророс лисохвост. Луговое растение с темно-коричневым колосом, внешне напоминающим хвост лисицы. Чирипов ходит по полю и радостно восклицает: «У вас нормально! Колос-то какой у пшеницы!». Народу как-то неудобно прерывать многословного министра, отвернувшись, смеялся.
Чирипов, с легкой руки депутата Народного Хурала РБ Анатолия Кушнарева получивший прозвище в среде аграриев «студент», даже не различал зерновые от кормовых культур. Видно уроки известного мэтра на заочном отделении агрофака БГСХА не принесли ему знаний. Однажды перепутал пшеницу и ячмень. В старое время за такую промашку любого специалиста выгнали бы с работы в тот же день!
Выступление на совещании в Кижингинском районе гуляет по Фейсбуку. Выражение уже стало мемом: «Это — огромный вклад в посевное земледелие республики!». Есть посевная кампания, работа, посевная пора. Земледелие, растениеводство — это нечто другое. Любой профессионал начинается с точности формулировок терминов и понятий в своей сфере.
Или в другом хозяйстве похвалил фермера, который вел посевную с грубейшими нарушениями агротехнологий. Люди работали без каких-либо прикатывающих устройств, хотя в Бурятии все технологии должны быть направлены на сохранение влаги в почве, и это — главный фактор получения урожая. Тут бы подсказать человеку, объяснить его ошибки, поправить, но если министр «плавает» во многих вопросах, часто выдает такие казусы, что не засмеяться над ним — трудно, то о каком вообще развитии аграрной отрасли может идти речь?
Есть на селе емкое слово «хозяин». Это означает то, что руководитель должен быть хозяином своих слов, действий, нести ответственность. В том числе — финансовую, рачительно относиться к идущей господдержке села. Однако на деле мы видим другое — бессистемность и бесхозяйственность, в чем опять оказались впереди России всей.
Неээфективность
Ежегодно в отрасль поступает порядка полутора миллиардов рублей на поддержку сельхозпредприятий и КФХ, а вот валовая продукция так и остается многие годы в пределах 7 миллиардов рублей. Вливая дополнительные деньги в неэффективную систему, мы создаем только условия для «эффективного» разбазаривания. В итоге господдержка, крайне необходимая в наших природно-климатических условиях, не создает ни прироста производства, ни денег.
Плохая новость. Свертывает свою работу на селе компания «БИН-Агро», входящая в единственный в Бурятии вертикально интегрированный холдинг по производству, переработке и продаже сельскохозяйственной продукции. Она — один из лидеров аграрного комплекса Бурятии, на деле доказавшая способность организовать современное конкурентное производство, сумевшая внедрить мировые достижения. В Кабанском районе «БИН-Агро» планировало обрабатывать до 20 тысяч гектаров земли, выращивать крупнорогатый скот мясного направления. За десять лет БИН-Агро, вложив огромные средства и усилия в окультуривание заброшенной земли, создав десятки рабочих мест, не получило ни требуемых площадей земли, ни пастбищ. Сегодня имущество, техника распродаются, скот ликвидируется, второй год предприятие не занимается посевами. В чем причина ухода столь крупного бизнеса, как «БИН-Агро»?
Это что за бизнес — ходить и кланяться министерству? Дадут эти субсидии или не дадут? В этих условиях что-то прогнозировать, планировать невозможно. А как без этого работать? Ведь они берут кредиты, делают миллионные вложения и за все несут ответственность. А тут? Эти отмашки друг на друга, перекладывание ответственности, никто ничего не решает. Должны быть для всех одни четко обозначенные правила игры. В минсельхозе их постоянно меняют. Видимо, так посчитало руководство компании.
«БИН-Агро» подан ясный сигнал: если с поля уходят Бадановы, то там бизнесу делать нечего! Итог: за последние годы в село не пришла ни одна крупная коммерческая структура, хотя при грамотном подходе вложения в землю — самые выгодные, как показывает практика многих регионов.
И это не единственная потеря. Исчез Мостовский свинокомплекс в Прибайкальском районе, потеряли работу около 80 человек. На боку лежит племзавод «Боргойский» в Джидинском районе. Нет производств на селе, значит — нет налогов в бюджеты, социальной устойчивости.
Уникальный регион
Профессионал сельского хозяйства из Татарстана, член Совета Федерации заметил: «Бурятия — это уникальный регион. Который год у вас жесточайшая засуха, а поголовье скота растет и растет. Такого нет ни в одном другом регионе, да и, пожалуй, в мире». Человек из Татарстана в такой форме выразил свое отношение к припискам в отрасли, о которых в последнее время часто пишут бурятские СМИ?
Например, абсолютно непонятно, как производится 200 тыс. тонн молока в год, а при этом перерабатывается всего 9 тыс. тонн. Куда уходит остальное молоко? Каким образом производится 140 тыс. тонн картофеля, то есть по 140 килограммов на душу населения при норме 100, а при этом завозится в регион до 60 тыс. тонн? Гигантские урожаи при минимуме посевного материала?
Руководство МСХиП Бурятии — уникальное явление в Бурятии. Во главе стоит человек, ни одного дня не руководивший сельскохозяйственным подразделением! У некоторых чиновников, как и у главы ведомства, также нет профильного аграрного образования, нет и соответствующего производственного опыта. Например, Юлия Дагданова, заместитель министра по экономике. Окончила Улан-Баторский филиал РЭУ им. Плеханова, но при этом недостаток специальных знаний, а именно — экономиста-организатора сельскохозяйственного производства, отсутствие практического опыта не позволяют ей много лет выстроить систему, при которой сельчанам было бы выгодно производить и сдавать свою продукцию. Вся ее работа заключается в распределении субсидий по принципу «как бы чего не вышло».
…Четыре года работы Чирипова на посту министра сельского хозяйства Бурятии — немалый срок, за который можно увидеть конкретные результаты, вектор развития или в нашем случае — деградацию села. И таким образом эти четыре года сделали Бурятию действительно уникальным регионом. Это время под управлением Чирипова в жизни и деятельности аграрного сектора Бурятии можно смело вычеркнуть, поскольку это годы, потерянные, украденные у республики для ее развития.
