Это дело длится в Бурятии уже почти десятилетие. 11 сентября 2004 года 35-летний Владимир Лопатин был госпитализирован в 4-ю городскую больницу с подозрением на «ущемленную диафрагмальную грыжу слева».
Случай был запущенный и врачи, когда вскрыли грудную полость, приняли решение об удалении одного легкого.
— Операция прошла успешно, однако позже мужу стало плохо, его стали постоянно переводить в реанимацию, но затем выписали, хотя он находился в тяжелом состоянии, — рассказывает вдова Елена Лопатина.
Елена повезла мужа в г. Байкальск, на его родину, где он скончался спустя несколько дней после приезда.
При вскрытии тела местный врач-патологоанатом обнаружил забытую врачами марлевую салфетку, которая вызвала заражение крови, вследствие чего наступил летальный исход. Что и было зафиксировано в акте бюро судебно-медицинской экспертизы г. Байкальска.
Спустя два месяца Лопатина обратилась с жалобой в 4-ю горбольницу Улан-Удэ и другие ведомства с просьбой провести проверку действий врачей. Однако никаких конкретных движений со стороны медучреждения, где произошла врачебная ошибка, так сделано и не было.
— Я обращалась во все инстанции, но оттуда приходили лишь отписки, — говорит она.
Только после обращения в администрацию президента России вниз была спущена команда и в прошлом году следственный отдел следственного комитета РФ по РБ начал проверку. Заключение судмедэкспертизы послужило основанием для ее начала. Врач, оперировавший больного, признался, что забыл посторонний предмет в ходе операции и не исключил того, что марлевый тампон мог наряду с продолжающимся воспалением плевральной полости стать причиной летального исхода. После фактического признания его вины в возбуждении дела по ч. 2 ст. 109 УК РФ было отказано (за сроком давности — со дня совершения преступления прошло шесть лет).
Однако данное постановление следователя послужило основанием для обращения вдовы с материальным иском в связи с гибелью кормильца на сумму 3 млн. рублей.
Как рассказала Лопатина, вначале был подан иск по месту ее жительства, однако в Октябрьском районе ее «отфутболили» в Железнодорожный райсуд Улан-Удэ. Суд, по ее словам, принял иск с неохотой и здесь. Суд затребовал проведение дополнительных экспертиз и так далее.
Хотя добавить что-то новое к уже имеющимся документам сложно.
Причем, по словам Лопатиной, она столкнулась с «круговой порукой», когда местный судмедэксперт настойчиво уверял, что оставленный в теле предмет не мог вызвать летального исхода. Как оказалось, судмедэксперт находится с оперировавшим хирургом в дружеских отношениях.
Она полагает, что дело вообще бы не дошло до суда, если бы факт смерти был зафиксирован в Бурятии. «Главный документ — акт вскрытия — просто бы исчез», — уверена она. Но акт был составлен в соседнем регионе. В котором, и это не секрет, достаточно прохладно относятся к уровню оказания медицинской помощи в республике.
Игла в сердце
Медицинские ошибки в Бурятии не редкость. Несколько лет назад ко мне обратился юрист, клиенту которого была сделана операция на сердце в одной из клиник Улан-Удэ. После операции больной стал жаловаться на ноющие боли. Сделав рентген, врачи увидели на снимке… оставленную в сердце хирургическую иглу. С таким «приветом» больной ходил почти год. Однако лечебное учреждение не стало упираться (возможно, юрист пообещал скандал в СМИ), а признало ошибку и оплатило повторную операцию в одной из ведущих клиник страны. Операция прошла успешно.
Медики ошибаются не только у нас. В Германии с ее высочайшим уровнем медицины родственники умершего пенсионера Дика Шредера судятся с лечебным учреждением уже после смерти пострадавшего. В 2009 году ему сделали несложную операцию, после которой в ходе нового обследования выяснилось, что в теле больного хирурги забыли 16 медицинских принадлежностей, в том числе несколько игл, 15-сантиметровые куски бинта, кусочки тампонов и даже фрагмент хирургической маски!
От ошибок никто не застрахован. Как сделать так, чтобы снизить их число до минимальных значений?
Ситуацию мы попросили прокомментировать председателя медицинской палаты республики, депутата Улан-Удэнского городского совета депутатов Александра Иринчеева.
Страховка все оплатит
По его словам, если суд установит факт халатности при проведении операции, то за ошибку заплатит лечебное учреждение, а не врач.
— Сегодня вся материальная ответственность лежит на медицинских учреждениях, и включение медицинских услуг в сферу действия закона «О защите прав потребителей» добавило проблем в работу медработников, — отметил Александр Иринчеев. — Ранее действующая система наказания за врачебные ошибки в виде выговоров никого не устраивает, пациенты либо их родственники все чаще обращаются в суд.
Ситуацию, по его словам, может исправить страхование на случай причинения вреда при операциях.
— Однако нынешний вариант закона «Об обязательном страховании пациентов при оказании медицинской помощи» вызывает больше вопросов, чем ответов, — отметил Александр Иринчеев. — Поэтому второй путь решения — максимальное объединение медицинского сообщества в профессиональные общественные организации.
Именно профессионалы, по его словам, будут непредвзято оценивать деятельность врачей наряду с другими специалистами и выносить экспертные оценки — есть ли вина врача или нет в том или ином случае.
Дмитрий РОДИОНОВ.