В январе 2015 года, после того как на станционной базе была обнаружена пропажа 60 железнодорожных рельсов, полиция возбудила уголовное дело. Рельсы просто так не украдешь, это вам не «Сникерс» в супермаркете тырить. Тут необходимы железнодорожная платформа, подъемные краны, грузчики и прикрытие. В общем, без ведома начальства такую операцию никак не провернуть. Когда же начальство прижали вопросами (начальника и его заместителя), те перевели стрелку на инженера базы Анатолия Алексеева.
Алексеев не является материально ответственным лицом, в отличие от тех, кто на него указал, и без отсутствия железных доказательств пропажу рельсов на него не повесишь даже формально! Ну не отвечает он за рельсы, спрашивать с него бессмысленно. Это вопрос к начальнику и его заму, на ком как раз и висят «комплектующие». Те же родили версию, что жуть как боятся инженера (пожилого и больного человека) и когда, дескать, он воровал рельсы, перечить ему не посмели.
Впрочем, в полиции работают не дураки, да и версия такая в суде вряд ли бы устояла, если опираться только на показания двух заинтересованных «свидетелей», стремящихся, как я полагаю, перевести стрелки на Алексеева.
По моим сведениям, Алексееву предлагали подписаться под кражей и отделаться условным сроком, учитывая безупречную репутацию. Но он, судя по всему, и не думал брать то, что ему не принадлежало, как, впрочем, и чужую вину.
А тут подоспело время для операции на сердце в Томске (аортокоронарное шунтирование), куда по республиканской квоте он должен был поехать. Это сложная операция, после которой снимаются приступы стенокардии, снижается риск инфаркта и внезапной смерти.
Причем решение лечь на операционный стол было принято Алексеевым задолго до того, как началась вся эта история с пропавшими рельсами. Однако суд первой инстанции удовлетворил ходатайство полицейских, избрал меру пресечения — содержание под стражей в СИЗО, фактически отказав в квалифицированном лечении и поставив жизнь человека под угрозу, что я лично расцениваю как принуждение к самооговору. Ведь не случайно во всех цивилизованных странах отказ от предоставления квалифицированной помощи приравнивается к пыткам. Будем надеяться, что ситуация не закончится трагическим финалом и больной человек все же пройдет безотлагательное лечение.