75-летняя жительница села Новая Брянь Заиграевского района Валентина Николаевна, ее сын Игорь и 4-летний внук Ярик ехали к своему отцу-деду-прадеду, которого никогда не видели и о котором все эти годы практически ничего не знали. В тот момент они вряд ли могли точно объяснить, зачем все это делают, что хотят найти в глухой деревеньке Вишневка, где в 1943 году умер от ран их дед Сергей Иванович Клочихин. Они точно знали только одно: не поехать они не могли.
Единственная дочь нашла отца через 75 лет
— С детства мама почему-то говорила мне, что отец подорвался на мине, и его тело разнесло на множество маленьких кусочков по всему полю, — рассказывает Валентина Николаевна. — Этот странный образ разлетевшегося в пыль человека непонятным мне образом на многие годы затмил память об отце. Я родилась, когда его уже призвали в армию. Ему был 31 год, и я оказалась его единственной веточкой на этой земле. После войны мама вышла замуж за Николая Даниловича, который дал мне свое имя (вот почему отчество у меня не Сергеевна, а Николаевна), фамилию, воспитание и вообще очень много сделал для меня. Вопрос, почему все эти годы я не вспоминала о том человеке, который дал мне жизнь, и даже не пыталась узнать, как он выглядел, какой у него был характер, чем он занимался. Мама тоже никогда мне ничего о нем не рассказывала, словно его никогда и не было.
Вся моя жизнь была связана с почтой. Начинала с почтальона, работала контролером, начальником передвижного отделения, начальником отделения связи в пос. Новая Брянь Заиграевского района. Заочно закончила Новосибирский техникум связи. Избиралась депутатом, входила в профком, занималась общественной работой. Доросла до замначальника районного узла связи Заиграевского района. Общий стаж работы в отрасли — более 40 лет. Я говорю к тому, что у меня было миллион возможностей узнать что-то о своем отце и 40, и 30, и 20 лет назад. Встретиться с однополчанами, найти тех, кто ухаживал за ним в госпитале, где он умер от ран, найти документы. Судьбе было угодно случиться этому только в прошлом году, когда в руки мне попалась «Книга памяти Республики Бурятия».
— Я до сих пор вспоминаю произошедшее, как озарение, — продолжает Валентина Пищальникова. — Я сломала руку, ко мне пришла знакомая и почему-то принесла «Книгу памяти». В этот самый момент меня осенило, что на самом деле я не Пищальникова, а Клочихина, и не Николаевна, а Сергеевна. Когда я нашла строчки «Клочихин Сергей Иванович, 1912 г.р., село Желтура Джидинского района, русский, колхозник, призван в июле 1941 года, рядовой, умер от ран 4.08.1943 года, похоронен: Смоленская область, деревня Вишневка», мне сделалось плохо. Я не могла понять, как такое могло случиться, что я за свои 75 лет ни разу не попыталась ничего узнать о человеке, о судьбе которого все было известно.
Мы с сыновьями начали поиски, съездили на родину в село Желтура Джидинского района, где родились я, мама, отец. Там посреди села в 2015 году был воздвигнут памятник, на котором выбиты имена всех фронтовиков-желтуринцев, и где мы нашли имя и моего отца. В поисках остальной информации нам помогли жители села Петропавловка Джидинского района Лидия Владимировна Бохина, Александра Афанасьевна Невзгодоева, глава администрации села Желтура Галина Ивановна Сухарева, заведующая библиотекой Ольга Вячеславовна Сукнева и многие другие.
Смоленск: там, где рвались снаряды
— Шаг за шагом, после множества звонков и поисков в Интернете я вышла на главу администрации поселения Воронцово Духовщинского района Смоленской области Елену Виноградову, — продолжает рассказ Валентина Пищальникова. — Елена Александровна сразу пригласила в гости и рассказала, что умершие от ран солдаты были похоронены в деревне Вишневка, но в 1954-56 гг. их братскую могилу вместе с останками других воинов из 36 деревень, в том числе и Вишневки, перезахоронили в деревне Воронцово, которая от Вишневки в 3 километрах. 5 мая 2000 года там же были перезахоронены останки еще 39 советских воинов, то есть на сегодня там покоятся 1232 человека, причем фамилии всех известны. Имя моего отца увековечено в памятном альбоме погибших советских воинов за освобождение Духовщинского района под номером 1404. Но в список на мемориале он не вошел. Эти списки пополняются ежегодно, и Елена Александровна приняла все меры, чтобы к нашему приезду оформить еще одну мраморную доску, на которой значатся «Клочихин С.И., 1912 г.р.» и еще четыре воина.
19 сентября деревню Воронцово освободили от фашистов, и с тех пор этот день считается там как второй День Победы. В этот день мы и приехали в Воронцово. Был митинг, нам как гостям дали слово, а потом был концерт в деревенском клубе с маленькой печкой и небольшой сценой, и я словно попала в свое детство. Все было очень тепло, радушно и проникновенно, потому что Воронцово — крохотное умирающее село, где в школе учатся всего 20 учеников, но там продолжают хранить память о наших земляках. В хорошем состоянии памятник — четырехметровая скульптура одинокого солдата с каской в левой руке. Сельчане просто подходили к нам и говорили «спасибо», и это было от души, не наигранно. Было видно, что для них война — не пустой звук, они действительно помнят, когда все висело на волоске и зависело от таких простых солдат, как мой отец. Я благодарна судьбе, что она дала мне возможность сделать хоть что-то в память об отце.