Однако единственным политиком, кто в предыдущие годы публично заявлял о необходимости перехода Бурятии в Дальневосточный регион, был первый пре-зидент республики Леонид Потапов. К нему мы и обратились за разъяснениями.
— Леонид Васильевич, сегодня все республиканские политики как один утверждают, что знали о переходе. Зампредседателя Народного Хурала Цырен-Даши Доржиев даже заявил, что ждал этого события. В отличие от Цырена Доржиева, вы об этом не раз заявляли и свои заявления обосновывали. Почему вы считали, что Бурятию следует отнести к Дальнему Востоку?
— Мне доставило большое моральное удовлетворение, что всю прошлую неделю мне звонили люди со словами: «Леонид Васильевич, это была ваша идея». Скажу больше, впервые эта идея прозвучала в 1979 году, когда, будучи секретарем обкома по промышленности, я пришел к первому секретарю Бурятского обкома Андрею Урупхеевичу Модогоеву и высказался о том, что Бурятскую АССР следовало отнести к Дальневосточному экономическому району.
Тогда не было округов, страна была поделена на экономические районы. К примеру, Бурятия, как и Иркутская область, Забайкальский край, Тыва, Хакасия, Красноярский край, входила в Восточно-Сибирский экономический район. К Западно-Сибирскому району относились Новосибирская, Омская, Томская, Кемеровская, Тюменская области, Алтайский край, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа. В 2000 году Западно-Сибирский и Восточно-Сибирский экономические районы объединили в Сибирский федеральный округ, но основа объединения осталась прежняя — экономическая.
— И чем Бурятия отличалась от других сибирских регионов?
— В 1979 году я объяснял Модогоеву, что по уровню социально-экономического развития мы не идем ни в какое сравнение с Иркутской, Новосибирской областями, Красноярским краем. В постсоветское время это различие стало наиболее заметно. Ставить в условиях одного округа одни и те же задачи перед Бурятией, Забайкальским краем и Иркутской областью, требовать выполнения одних и тех же показателей, хвалить или ругать за их выполнение — неправильно. Что такое Бурятия? Это 74 процента водосборной площади Байкала. Мы собираем для Байкала воду, передаем в Иркутскую область, которая берет со всего этого немалую ренту, а требования к нам предъявляются одинаковые.
Вообще тогда речь шла о Забайкалье, то есть и Бурятии, и Читинской области, как об отдельном экономическом районе, у которого есть свои экономические законы развития. Поясню, что тогда у каждого экономического района в структуре Госплана был свой предплановый орган, как сегодня, например, для Дальнего Востока существует отдельное министерство по развитию Дальнего Востока. Это все позволяло заниматься проблемами экономического района более детально и глубоко, а значит, более эффективно.
Я все это как секретарь по промышленности объяснял Модогоеву, и тогда, в 1979 году, Модогоев меня поддержал. С этим предложением мы поехали к всесильному председателю Госплана СССР Николаю Константиновичу Байбакову. Скажу только, что прежде чем доказать свое предложение, согласовать показатели со всеми министерствами, мне потребовалось полгода жить в Москве.
Когда мы с Модогоевым пришли к Байбакову, он нас внимательно выслушал, но ничего не сказал. Однако через какое-то время наш вопрос был поднят на политбюро, и политбюро приняло отдельное постановление. Это была победа. В постановление была включена одна Бурятия без Читинской области и назывался документ «О мерах по дальнейшему комплексному развитию производительных сил Бурятской АССР в 1981-1985 годах и на период до 1990 года».
— Насколько это постановление было выполнено, ведь вскоре началась перестройка?
— Если вы его почитаете, то увидите в нем все основные векторы экономического развития региона, которые работают в Бурятии и сегодня. К тому моменту уже был введен Холбольджинский угольный разрез, Селенгинский ЦКК, завод металлических мостовых конструкций, первая очередь Гусиноозерской ГРЭС. Планировалось строительство Озерного горно-обогатительного комбината, железной дороги к нему, электролинии. Началось также строительство Холоднинского горно-обогатительного комбината, Тугнуйского угольного разреза, обширные мероприятия в сельском хозяйстве, строительство жилых домов, курортов, санаториев и турбаз.
Мы добились строительства в Бурятии завода, где планировалось выпускать авиационные двигатели для всей страны. Только вдумайтесь, на одном этом заводе должны были работать 45 тысяч человек, что, наверное, столько же, сколько работают сегодня во всей промышленности Бурятии. Когда-то на приборостроительном заводе работали 8 тыс. человек — сейчас 2 тыс., на ЛВРЗ — 10 тыс. человек, сейчас 6 тыс. Если касаться сельского хозяйства, то в республике было 1 млн 800 тыс. овец. Сейчас 280 тысяч.
— Вам не кажется, что переход Бурятии в ДФО — это как минимум публичное признание того, что эксперимент по превращению республики в туристическую Мекку провалился, как не удался вообще ни один проект по реанимированию здесь чего-либо? Бурятию фактически приравняли к депрессивному Забайкальскому краю, хотя мы в душе всегда равнялись на иркутян. Переход в ДФО — это что, последняя наша надежда на благополучную жизнь?
— Я думаю, что переход Бурятии в состав Дальневосточного региона есть закономерное, продуманное решение, к которому мы все рано или поздно должны были прийти.
У меня были сложные отношения с Ельциным, но и он в свое время отчасти поддержал мою идею перехода Бурятии в Дальневосточный район. Тогда мне удалось убедить губернатора Забайкальского края Равиля Гениатулина, что развивать экономику всего Забайкалья лучше с Дальним Востоком.
Вместе с Гениатулиным мы ходили к Ельцину с предложением, чтобы наши проблемы начали рассматривать вместе с проблемами Дальнего Востока. Пусть два наших региона оставили в Сибири, но результатом стал указ пре-зидента Российской Федерации, постановление правительства РФ от 15 апреля 1996 года о федеральной целевой программе, которая получила название «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года».
Результатом в том числе этой программы стал знаменитый приезд в Бурятию тогдашнего министра экономического развития России Германа Гре-фа. Вместе с Гре-фом мы облетели на вертолете Улан-Удэ, некоторые районы республики, посмотрели объекты, которые были включены в федеральную целевую программу. В частности, было запланировано завершение реконструкции аэродромного комплекса аэропорта в Улан-Удэ, реконструкции республиканской клинической больницы, детской многопрофильной клинической больницы, Центра восточной медицины, строительство ФСК, русского драмтеатра, Озерного горно-обогатительного комбината, объектов энергетики и другие. Обратите внимание, за исключением Озерного ГОКа все эти объекты на сегодня построены.
— Вы лично говорили Путину о переходе Бурятии в Дальневосточный округ?
— Говорил. Путин нас с Гениатулиным поддерживал, чтобы проблемы Дальнего Востока и Забайкалья рассматривались вместе. Можно понять нынешнее настроение жителей республики, которые всегда считали себя сибиряками, а теперь оказались где-то на Востоке. Но хочу заметить, что включение Бурятии в другой федеральный округ имеет один нюанс, обозначенный во всех программах, о которых я говорил выше. Во все программы Бурятия и Забайкальский край входили как Забайкалье — отдельный регион, и такая же ситуация сохраняется и сегодня. Вхождение в Дальневосточный округ не значит, что Бурятию приравняли к Приморью. Вместе с читинцами мы вошли в округ со своим статусом — Забайкалье и не исключено, что министерство по развитию Дальнего Востока изменит свое название и будет называться министерством по развитию Дальнего Востока и Забайкалья.
— Со дня основания в этом министерстве, кстати, в должности замминистра работал недавно назначенный и.о. главы Забайкальского края Александр Осипов. Это к тому, что ему, наверное, легче донести жителям своего края, что изменится для них от перехода в ДФО. Как объяснить это жителям Бурятии? К примеру, если раньше все наши федеральные чиновники ездили в Новосибирск, то теперь они будут ездить в Хабаровск. А что произойдет еще?
— Логично предположить, что если раньше республика должна была пробиваться в какие-то программы, то с переходом в ДФО включение Бурятии в программы по развитию Дальнего Востока должно происходить автоматически. Если для работы в каждом субъекте Дальневосточного округа в этих субъектах были созданы филиалы федерального министерства, то логично предположить, что такие же филиалы будут открыты в Бурятии и Забайкальском крае. Для Бурятии будут актуальны те же программы, над которыми работает сегодня Дальний Восток — миграционная политика, повышение рождаемости, 1 гектар земли и прочее. А проще говоря, что изменится для жителей Бурятии в самом ближайшем будущем, покажет сама жизнь.
— Спасибо за беседу!
Политики о вхождении Бурятии в ДФО:
Сенатор Вячеслав Наговицын:
«Для нас это означает новый этап развития всех направлений социальной сферы и экономики. Все преференции, разработанные для опережающего развития дальневосточных субъектов России, распространяются и на Бурятию. Бурятии дан шанс из глубоко дотационного региона стать экономически развитым, самодостаточным субъектом с развитой социальной инфраструктурой с обеспеченностью выше средних показателей по стране и школами, и детскими садами, спортивными, медицинскими учреждениями и учреждениями культуры. Теперь самое главное «без раскачки» включиться в процесс».
Глава Бурятии Алексей Цыденов:
«Последнее заседание правительства России проходило на Дальнем Востоке, его проводил председатель правительства. Когда было подготовлено протокольное решение, то там все касалось Дальнего Востока — поддержка рождаемости и развитие инвестпроектов. Я там выступил и сказал, почему все решения по Дальнему Востоку. Тогда председатель правительства поддержал меня и поручил в протоколе о мерах поддержки Дальнего Востока дописать — «и Байкальского региона». Потому что в законодательстве все предусмотрено для Дальнего Востока, а чтобы включить нас в эти же программы, надо создать еще десятки разных документов. И вот поэтому было принято системное решение включить Бурятию в Дальневосточный регион, чтобы не городить огород, а распространить все имеющиеся преференции и на нашу территорию. Это большие изменения для нас, потому что подходы совсем иные. Правда, бюджет на 2019 год уже сформирован, так что будем работать уже по следующему бюджетному году».
Зампредседателя Народного Хурала Цырен-Даши Доржиев:
«Лично я ждал, когда Бурятия войдет в состав Дальневосточного федерального округа, и это стало для меня хорошей новостью. Перевод Бурятии в Дальневосточный федеральный округ вписывается в глобальный тренд, сегодня у России все больше связей с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Правительству России и администрации пре-зидента уже поручено подготовить соответствующие нормативно-правовые акты. В свою очередь, правительству Бурятии и Народному Хуралу предстоит совместно с министерством Дальнего Востока изучить возможные преференции и льготы для инвесторов и внести свои предложения».