Мы встретились с управляющим Улан-Удэнской и Бурятской епархии владыкой Савватием, чтобы подвести некоторые итоги прожитого.
— Владыка, пять лет назад мы говорили с Вами, что на момент открытия в Бурятии епархии на 75 приходов приходилось всего 26 священников, которые несли службу в авральном режиме. Говорили о «качестве» священников и прочих вещах, а как сейчас? К примеру, больше стало верующих?
— Сегодня в Улан-Удэнской и Бурятской епархии служат 60 священников, что в 2 раза больше того, что было. Больше стало храмов, но мне не хотелось бы измерять нашу работу такими категориями, потому что есть древние епархии, которым по тысячи лет. По сравнению с ними со своей десятилетней историей мы даже не младенцы, мы в зародыше.
Что касается верующих, можно ответить так. В церкви есть постоянные прихожане, те, кто приходят каждое воскресенье. Есть воцерковленные прихожане, кто не просто приходит, а исповедуются, причащаются. Вообще самый главный показатель в церковной жизни — это причащение. Количество причастников мы подсчитываем каждый день, эти данные заносятся в служебный журнал, поэтому их легко посчитать. Особенно для православного человека считается важным причаститься в первый четверг Великого поста и в последний четверг перед Пасхой, так называемый Великий Четверг. Так вот, если десять лет назад в первое воскресенье Великого поста причастников было 97, то в прошлом году — уже 495 человек.
— Главным итогом своего двадцатилетнего «правления», к примеру, Хамбо лама называет восстановление всех дацанов, когда-то утраченных на территории этнических бурятских земель. А наш Кафедральный собор, первый камень в который заложил Наговицын? Сложилось впечатление, что пока Наговицын был главой, все строилось, как только ушел в отставку — строительство замерло.
— Вы провоцируете меня на вопрос, как я отношусь к Хамбо ламе и его начинаниям, таким образом противопоставляете православие буддизму, а этого делать нельзя. Каждый из нас идет своим путем, и мы не считаем буддистов своими конкурентами. Православие находится вне политики. Есть ли у власти Вячеслав Наговицын, нет ли его, строится храм на пожертвования верующих. Вот стоит кружка на строительство собора. Что вы туда кинули, то и появилось. Ничего требовать от верующих мы не можем.
На самом деле строящийся Кафедральный собор — это большое сооружение с пятью приделами, внутри которого способны поместиться 2 тысячи человек. Скажу только, что он в десять раз больше Одигитриевского собора. Строительство началось в 2013 году, из -за подвижных грунтов была проведена большая работа по укреплению сейсмоустойчивости здания. Там только одна бетонная подушка для фундамента достигает порядка 1,5 метров. В этом году мы планируем закрыть свод, что будет означать, что в черном варианте храм готов. Далее предстоит отделка.
— Наступил Сагаалган, и весь цвет бурятской политики дружным строем съехался в деревянный дом Хамбо ламы, который в отличие от вас и не скрывает, что участвует в делах площади Советов. У вас есть что-то похожее? Кто из политиков приезжает в ваш деревянный дом?
— На Пасху приезжает Алексей Цыденов, мэр Александр Голков. Раньше был Чепик, Наговицын, другие известные в республике люди. Пусть к нам едут не таким дружным строем, как буддисты, но мы и не стараемся это выпячивать, потому что считаем противоестественным. Поверьте, когда такие люди приходят в мой кабинет, мы разговариваем с ними о чем угодно, только не о политике.
— Давайте поговорим о качестве местного духовенства, если так можно выразиться. Согласитесь, трудно сразу поверить священнику, который когда-то, к примеру, был федеральным судьей, как отец Олег из Кяхты, а сегодня ходит в рясе. Еще труднее, наверное, прийти к священнику Охлобыстину после того, что он делает на экране. Если по той же самой методике оценивать качество работы каждого священника, то есть по количеству причастившихся, то какие приходы в Бурятии можно выделить как успешные?
— Я бы использовал другие критерии для определения качественного состава священников, потому что, приходя в церковь, он сам меняется и меняется в лучшую сторону. Я одного священника спрашиваю, почему ты не разговариваешь о Боге с собственными родственниками. Он сказал, что в переводе с бурятского его фамилия означает Водкин, и он когда-то сильно пил. Сейчас это другой человек, но он считает себя недостойным быть священником. Каждый священник считает себя недостойным, потому что тут нет таких показателей, квалификации, какие есть в других профессиях. Все наши священники вышли из народа. Кто-то был одним из руководителей ансамбля «Забава», кто-то, как ваш бывший коллега Алексей Шевцов, занимался журналистикой. Кстати, Охлобыстин хороший семьянин и священник, но патриарх запретил ему служить, так как он актер, а священник не может быть лицедеем.
Конечно, количество прихожан свидетельствует об успешности работы священника. Такие, кто ждет, что ему само все упадет, ничего не добиваются. Там, где священник каждодневно трудится, невзирая на сложности, жизнь меняется. Был у нас такой приход в селе Петропавловка, где никак не складывалось. То один священник уедет, то другой. Сейчас там все наладилось, священник работает на постоянной основе. Не скажу, что он делает что-то особенное, из кожи вон лезет, но он каждодневно трудится — ездит по приходам, проводит богослужение, создает воскресную школу. И количество прихожан у него растет.
— Не так давно СМИ облетела новость, что в Калининградской области священник стал директором общеобразовательной школы. Какое ваше личное к этому отношение? Как вы относитесь к тому, что, к примеру, во всех начальных и средних школах Сербии преподается предмет «Закон Божий». Может, когда у детей есть возможность видеть священника каждый день, пусть в пиджаке и галстуке, это и есть лучшее воспитание?
— Случай в Калининграде был преподнесен как сенсация, хотя на самом деле в нем нет ничего особенного. Такой директор школы уж точно не будет брать взятки и заниматься приписками. Любой священник он, прежде всего, гражданин своей страны, он также, как все, имеет право голосовать, работать по той специальности, которой обучался. Во время войны архиепископ Лука, он же выдающийся хирург Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий пошел оперировать, издал книгу «Очерки гнойной хирургии», которая и сегодня считается фундаментальным трудом в этой области медицины.
Если священник имеет педагогическое образование, почему он не может преподавать? У нас есть священник Петр Шестаков, у которого квалификация учителя истории, он может работать учителем. Русская православная церковь имеет приходы за рубежом, и там есть священники, которые работают на гражданских специальностях, потому что не могут себя прокормить одним служением. И здесь совершенно не обязательно, что такой учитель, входя в класс, обязательно будет проповедовать.
— В Бурятии есть такие примеры? Наши школы переживают не лучшие времена, и мы даже не говорим про моральную сторону вопроса. Огромнейший дефицит кадров. Почему бы нашей церкви в Бурятии, как в Калининграде, не воспользоваться ситуацией и не направить того же Петра Шестакова учителем в школу?
— В Бурятии нет примеров, когда священник работал бы на гражданской службе, потому что все наши священники неимоверно загружены. У того же Петра Шестакова в подчинении все приходы Бичурского района. Кроме того, есть и другая сторона медали. Священник, приходящий в светскую жизнь в качестве актера, учителя, чиновника, вызывает к себе пристальный интерес СМИ, становится этаким раздражителем общественного мнения. К примеру, Анна Кузнецова не только детский омбудсмен в России, но и жена священника, и это является страшным раздражителем для определенной части либералов, которые следят за каждым ее словом.
К сожалению, в нашем обществе и системе образования еще чрезвычайно сильны стереотипы советской школы. Образ безумного попа, который мучает розгами детей, сидит где-то в подкорке и не дает нашей школе двигаться дальше. Преподавание «Закона Божьего» характерно не только для сербской школы, но и для многих других православных народов. Наша школа упорно сопротивляется не то, что «Закону Божьему», а даже факультативному предмету «Основы православной культуры». Сегодня каждая школа может предложить родителям на выбор изучать «Основы православной культуры», «Основы буддийской культуры», «Основы исламской культуры» или «Основы светской этики». Все школы республики, как под копирку, выбирают курс «Основы светской этики».
— Хорошо, выберут родители предмет «православие», а кто его будет преподавать? Где специалисты — религиоведы, которых должен был подготовить БГУ специально для школ? Назначение на пост министра образования России Ольги Васильевой, говорят, человека не просто верующего, а защитившего диссертацию по истории религии, как-то изменил ситуацию?
— Между ныне покойным патриархом Московским и Всея Руси Алексием II и Академией госслужбы когда-то установились хорошие взаимоотношения, и для нас были организованы там лекции. Там я впервые услышал Ольга Васильеву, которая читала лекции по культурологии, истории государств, причем в контексте участия церкви в этих историях. Оставила прекрасное впечатление как интеллигентный человек, как верующий человека. Когда я был епископом в Приволжском федеральном округе, мы не раз с ней встречались, но даже такому человеку невозможно сразу решить все задачи.
Что касается Бурятии, у меня есть положительный опыт общения с некоторыми директорами школ, но это единичные случаи. В основном наши директора боятся священников, как черт ладана. Подавляющее большинство педагогов воспринимают нас, как мракобесов. Мы проводили конференцию по предмету «Основы преподавания религиозной культуры», собирали директоров практически всех школ Улан-Удэ и некоторых районов. Надо было видеть глаза, которыми они смотрели на нас. Мы готовы сотрудничать, но то, что вы предлагаете, пока невозможно. Подготовка религиоведов на кафедре богословия в БГУ продолжается, ждем первого выпуска. Возможно, когда появятся эти ребята, ситуация изменится.
— Пока специалисты готовятся, может, обратить внимание на республиканские СМИ? Посмотрите, как эволюционирует российский телеканал СПАС — теперь там и готовят монастырскую кухню, и приглашают таких деятелей, как депутат ГосДумы Наталья Поклонская. А у нас какие достижения?
— Когда удается выиграть грант, делаем программу на телеканале «Ариг Ус» «Благовест Бурятии». Много лет также веду свою авторскую программу, выходящую в эфире «Радио России» каждый понедельник в 19.45. Начинал я делать эту программу еще в Чувашии, что называется, привез с собой в Бурятию, где выпускаю в свет с конца 2010 года. Горжусь тем, что у программы есть свой слушатель.
— Еще раз поздравляем с десятилетием Улан-Удэнской и Бурятской епархии и желаем успехов!