На минувшей неделе близ села Дубинино Кабанского района Республики Бурятия состоялось выездное совещание оперативного штаба по охране водных биологических ресурсов в нерестовые периоды. А именно — по защите байкальского омуля от нелегальной добычи.
Участники «полевого» собрания — сотрудники МВД и Росгвардии по РБ, представители Байкальских филиалов ВНИРО и «Главрыбвода» — не просто рассказали, но и наглядно показали, как это делается при помощи экспериментальных методов и инновационных устройств. Все подробности — у нашего корреспондента.
Языком науки
В этом году омуль зашел на нерест позже, чем в прошлом. Отдельные особи появились в реке Селенге на территории Кабанского района с начала сентября, основной же косяк около расположенного здесь учетного поста «нарисовался» лишь к середине месяца.
Руководитель Байкальского филиала ВНИРО Владимир Петерфельд, занимающийся оценкой сырьевых запасов озера Байкал, отмечает: если рыба не попадет в водные потоки и не даст потомство, через пять-семь лет, когда она должна достигнуть половой зрелости и войти в промысел, ловить будет нечего — во всех смыслах выражения.
— Последние три-четыре года байкальский эндемик не доходит даже до нижнего нерестилища возле Селенгинского завода ЖБИ, — заявил ученый. — А тут выживаемость икры на 30-35, а то и 40% ниже, чем в верхнем из-за антропогенного воздействия густонаселенных пунктов. Поэтому за последние пять лет в Байкал скатилось столько личинок, сколько скатывалось за каждый год так называемого «эталонного периода», длившегося с 1983 года, — с тех самых пор, как была возобновлена промышленная добыча.
С октября 2017-го лов — и промышленный, и частный — запрещен, чтобы популяция восстанавливалась и составила хотя бы 10 тысяч тонн к 2024 году. Кроме того, отрабатывается технология, согласно которой производители будут заготавливаться в нижнем течении. Каким образом происходит само воспроизводство, корреспонденты региональных СМИ увидели воочию.
Девочки — налево, мальчики — направо
Веет прохладой и пахнет тиной. Мы плывем от пирса на весельной лодке, которую тянет моторная, по речке Лобаниха к ловушке, куда и попадается омуль. Стоя на мостках и перебирая неводы, его «подгоняют» по воде, вылавливают сачком и выкладывают на стол, где отделяют самок от самцов. Причем выдерживают соотношение 1:1 — лишние отпускаются на волю. С того момента, как стартовал нерест, через умелые руки прошло свыше 4 тысяч хвостов.
— Как же вы определяете пол? — удивляемся, глядя на быстрые движения и старательно избегая водных брызг.
— «Девочки» беременные! — смеются специалисты.
— А как понимаете это?
— Брюшки мягкие!
И в самом деле — пухлые да икряные. Убеждаемся лично, пощупав «животы». Переливающихся красавиц и красавцев опускают в ванны с небольшими отверстиями и затем доставляют на берег, пересчитав и заактировав под бдительным присмотром рыбоохраны. Получается примерно 3,5-4 тыс. особей каждый день.
— Далее их помещают в короба, где впоследствии и случается оплодотворение. Сбор икры ожидается в конце сентября, — поясняет заместитель начальника Байкальского филиала «Главрыбвода» Игорь Солодимов. — Отныне наш сотрудник сможет наблюдать, как рыба будет чувствовать себя в садках при длительном выдерживании.
Эксперимент должен увенчаться успехом, а омулевое «поголовье» — значительно подрасти. Для этого требуется не только преумножение, но и сохранение и, следовательно, помощники как на воде, так и в воздухе.
Крылатый страж
Чтобы контрольно-надзорные мероприятия проходили результативно, начальник Байкальского филиала «Главрыбвода» обратился к руководству его центрального филиала, которое выделило беспилотный летательный аппарат, а заодно и управляющий им летный отряд.
Со 2 сентября устройство бороздит дельту Селенги — одну из пяти самых крупных в мире — и выслеживает браконьеров. Отправляемся в поле, где двое бравых ребят демонстрируют принцип действия — быстро собирают его, устанавливают на катапульту, накачивают насосом, снимают с предохранителя и… дают старт. Воздушное судно резво, но плавно взмывает в небо, откуда спустится лишь через полтора часа.
— Задаем изначальный маршрут и полностью управляем им, для чего сами расставляем координаты, — говорит внешний пилот Андрей Заржецкий. — Supercam оптимизирован для службы в экстремальных погодных условиях при температуре окружающего воздуха от –50°С до +45°С. Изготовлен он из пластика, сам весит около 5-6 килограммов, а вместе с аккумулятором и видеокамерой — около 10.
Особое внимание при разработке уделялось таким параметрам, как дальность трансляции видеосигнала, система автосопровождения и удержания цели. Беспилотник может патрулировать 2,5-3 часа, взлетать на максимальную высоту до 9 километров и летать на расстояние до 90 километров в зависимости от ландшафта.
Два аналогичных БПЛА имеются на Камчатке, где «забираются» не так далеко из-за сопок, столько же — на Сахалине и четыре — в Москве, один из которых и работает в Бурятии — правда, временно, пока не завершится нерест. Благодаря ему поймано уже две бригады «черных рыболовов» с поличным на 3,5 млн рублей. Если последует реальный эффект, на следующий год поступят еще два дрона — непосредственно для священного озера.
Не от хорошей жизни
Но никакие чудо-приборы не спасут при сопротивлении, особенно вооруженном. В этом случае стационарным постам рыбоохраны и мобильным рабочим группам помогают правоохранительные органы. 24 часа в сутки от 6 до 8 нарядов патрулируют территорию и акваторию. Сотрудники отдела МВД России по Кабанскому району изымают нелегально добытую рыбу и орудия ее лова, а сотрудники ГАИ останавливают машины с нею. При необходимости подключаются представители ОМОНа и линейного отдела МВД России на транспорте.
— С 1 августа совместно с полицейскими и росгвардейцами мы провели почти 100 рейдов, — доложил начальник отдела государственного контроля, охраны водных биологических ресурсов и среды их обитания Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства Александр Ежов. — Выявили свыше 80 нарушений, изъяли более 20 единиц водного транспорта и 500 кг незаконно выловленного омуля, передали 15 материалов в следственные органы.
Санкции весьма суровы. Главный государственный инспектор Байкало-Селенгинского межрайонного отдела контроля, надзора и рыбоохраны Олег Черниговский подчеркивает: статья 8.37 КоАП предусматривает административную ответственность при поимке с орудиями лова и уголовную — при поимке с рыбой. Размер ущерба — 3640 рублей за хвост в обычный период и 7280 — в нерестовый. Кстати, на протяжении последнего не только сиговые, но и соровые виды попадают под табу.
— Люди знают об этом, но все равно лезут на воду и получают многомиллионные штрафы, — сетует Черниговский. — Браконьеры — не столько закоренелые преступники (хотя есть и те, кто неоднократно попадали в поле нашего зрения и оформлялись согласно установленному порядку), сколько рядовые граждане, преимущественно из местного населения, которые находятся в сложном социально- экономическом положении и ловят ради последующего сбыта. Как таковых нападений с их стороны не фиксировалось, а вот неадекватное состояние наблюдалось.
На ловца и зверь бежит. Замечаем троих человек на берегу, шагаем к ним прямо по болоту, проверяем документы. Путевка на месте, да и остальные бумаги в порядке.
— Запрещенных орудий нет? — интересуется инспектор.
— Нам не нужны неприятности! — отмахивается седой улыбчивый мужчина, представившийся Геннадием Кирпиченко.
— Что здесь делаете? — спрашиваем.
— На утку охотимся, — отвечает.
— А омуль не ловите?
— Нет. И ажиотажа вокруг него не понимаю. Лосось люблю. Сам из Камчатского края, был там командиром батальона...
…В Байкало-Селенгинском межрайонном отделе — всего 12 государственных инспекторов на огромную территорию — 67 километров со множеством подходов к рекам и Байкалу. На их усиление спешит оперативная группа «Сарма», а также государственные инспекторы из Иркутской области, сопровождение оказывают управления ветеринарии и Роспотребнадзора по Республике Бурятия. А, значит, борьба за байкальского эндемика против браконьерской деятельности продолжается.