И каких лет! Именно на них выпал постепенный переход от «все дозволено» к «игре по правилам» и множество вызовов эпохи реформ и потрясений — от засилья контрафакта до дефолта 1998 года.
«Потаповский призыв»
Один из моих коллег называл Валентину Дамбаин «сталь, обернутая в бархат» за чувство такта, остроумие, умение слушать и слышать других в сочетании с несгибаемой твердостью в выполнении принятых решений. Эти качества были присущи многим управленцам первого «потаповского призыва».
— Правительство Бурятии, сформированное после первых президентских выборов 1994 года, было, на мой взгляд, наиболее сильным составом исполнительной власти в современной истории республики, — считает Валентина Дамбаин. — В дальнейшем приходили новые яркие личности, были и не вполне удачные кадровые решения, но именно то правительство я воспринимаю как настоящую антикризисную команду.
Леонид Потапов был корнями неразрывно связан с Бурятией и отлично знал кадровый потенциал республики, созданный в советскую эпоху. В промышленности, финансовой сфере, сельском хозяйстве, торговле и общепите. А также — начинающих вставать на ноги предпринимателей. Он ценил в людях образование, опыт, дисциплину, но более всего — способность генерировать и воплощать нестандартные, говоря словами Владимира Путина, «нелинейные решения».
— Мы работали в условиях, когда прежняя нормативная база была разрушена практически по всем отраслям, новая еще не создана, привычные методы управления разом ушли в небытие, а проблемы, требующие незамедлительного реагирования без права на ошибку, возникали буквально ежедневно, — вспоминает Валентина Цырендоржиевна.
«Нелинейные решения»
— Вы можете привести примеры «нелинейных решений»?
— Особый режим управления экономикой. Леонид Васильевич ввел его своим указом. Он принял на себя всю ответственность за это решение, которое сильно критиковали СМИ и оппозиционные политики, называя ОРУ или ОРУщим. Особый режим ограничивал поставку в Бурятию тех товаров, которые производились в самой республике.
Было ли это ограничением конкуренции? В правовых реалиях сегодняшнего дня — безусловно. Но тогда стояла задача сохранить предприятия, рабочие места и налогооблагаемую базу.
Госкомитет по торговле, по указу Леонида Потапова, взялся за регулирование рынка алкогольной продукции, где доминировала дешевая привозная водка низкого качества. В основном, из регионов Северного Кавказа. Хотя в республике были свои производители: «Ливона», «Байкалфарм». Мы ограничили ввоз алкоголя из-за пределов Бурятии. Установили «правила игры» для крупных оптовиков, удалили с рынка мелких, через которых шла реализация откровенной «паленки». Создали даже специальное подразделение в МВД — отдел по контролю за потребительским рынком во главе с Сергеем Мязиным.
Понятно, что в лихие 90-е водочный рынок был криминализован. Леонид Потапов предлагал мне охрану, но я отказалась, так как не видела в этом никакого смысла: захотят — сделают. Но мы старались работать в режиме диалога со всеми заинтересованными сторонами.
Помню, ко мне в кабинет зашел поставщик из одной горной республики, пригнавший в Бурятию вагон водки, который тут же «приняли» наши правоохранители. И от этого у него глаза были такие «добрые»... Я ему терпеливо объясняла: «У вас — свои правила, у нас — свои. Если я повезу что-то продавать в вашу республику, то прежде внимательно изучу ваши правила. Вам тоже надо было изучить наши правила. Водку мы всю вернем вам в целости и сохранности. Но продать ее сможете только за пределами Бурятии».
В результате такой работы мы увеличили собираемость акцизов, поддержали производителей (дальнейшее их закрытие — это уже вопросы к собственникам и менеджменту), основательно почистили рынок от отравы. И уже после нас подобные управленческие практики стали внедряться на федеральном уровне. По многим вопросам мы в Бурятии действовали с опережением.
— Вряд ли сегодня такое возможно...
— Думаю, невозможно. Скажу больше: некоторые рациональные и гибкие решения команды Леонида Потапова оказались перечеркнуты примитивной (уж не обессудьте за такую оценку) логикой российских законодателей.
В Бурятии были сильные лесные пожары. Жители сами поджигали леса, чтобы дешевле заготавливать древесину на дрова. Минлесхоз РБ, который возглавлял Алексей Дмитриевич Голоушкин, предложил сделать цену на горелый лес выше, чем на нетронутый огнем. Леонид Васильевич издал указ. Лесных пожаров сразу стало меньше. Это был системный подход, который он культивировал: бороться не с последствиями, а с причинами.
Но потом был принят Лесной кодекс РФ, к разработке которого и других (Земельного кодекса, например), как теперь выясняется, приложили руки консультанты с Запада. Горельник опять подешевел. К чему это привело, все мы видим и ощущаем не только в нашей республике, но и по сводкам и дыму из других регионов.
Ученый и практик
— Первый президент Бурятии при принятии решений больше ориентировался на мнения профессионалов, членов правительства или на свое собственное?
— Он сам был профессионалом и государственником, который воспринимал свой пост не как трон, а как место служения Бурятии и ее народу. Поэтому умел уважать других, даже если их мнение не совпадало с его собственным. Когда он чувствовал чью-то правоту, и это отвечало интересам республики, то был способен перешагнуть через себя. По-моему, это и есть «высший пилотаж» в управлении.
— Он был ученый или практик?
— Прежде всего, практик. Как ученый он мог увлечься каким-то экспериментом в сфере управления. Но внутренним, направленным на совершенствование самой системы. Во всех вопросах, касающихся населения, жизнеобеспечения, производства, бизнеса, он твердо стоял на земле.
— Леонид Потапов внушал страх, трепет подчиненным?
— Думаю, он никогда не ставил подобной цели. Скорее всем нам очень не хотелось его разочаровать. Для меня это была сильная мотивация.
«Нельзя разбрасываться кадрами»
— Он бережно относился к кадрам?
— Даже тех из былых членов команды, кто в силу личных амбиций или других причин становился его политическим оппонентом (на бытовом уровне в таких случаях говорят о предательстве), он никогда не затаптывал, не лишал возможности начать заново, даже не с чистого листа, а при его деликатном содействии. Леонид Васильевич говорил: «Нельзя разбрасываться кадрами».
Но не стоит представлять первого президента эдаким «добреньким дедушкой», человеком в футляре или рубахой-парнем. Чтобы получить его поддержку в том или ином рабочем вопросе, надо было обладать сильными аргументами, подтвержденными экономическими, статистическими данными и выкладками. На «ура» — без глубокого анализа ситуации и прогноза последствий — решения не принимались. И за результаты он спрашивал по всей строгости. Мог внезапно назначить внеплановый отчет правительства, потребовать от вице-премьеров и министров представить доклады о их работе, достижениях, проблемах. Всех держал в тонусе.
— Леонид Потапов на посту президента Бурятии занимался преимущественно текущими вопросами или долгосрочными проектами?
— Времена были такие, что правительство республики решало, как найти деньги на выплаты бюджетникам, где и за сколько купить уголь и мазут на зиму, ГСМ для посевной. От текущих вопросов невозможно уйти.
Но параллельно разрабатывались долгосрочные проекты, создавался инструментарий на годы вперед. Республиканское казначейство, уполномоченный банк Бурятии, негосударственный пенсионный фонд, новые предприятия: золотообогатительная фабрика в Самарте, «Макбур» и другие. К сожалению, многое было утрачено после смены руководства республики.
Подробнее может рассказать Александр Юрьевич Налетов, занимавший пост первого вице-премьера и министра финансов в правительстве Леонида Потапова.
«Акела промахнулся»
— Какие ошибки, на ваш взгляд, допустил первый президент Бурятии?
— Банальность, но не ошибается только тот, кто не работает. Леонид Потапов работал много. Не все, кто был значительно моложе, выдерживали его график.
Раз уж вы задали такой вопрос, выскажу свое личное мнение. Леонид Васильевич не подготовил себе преемника из числа местных руководителей и политиков, не представил его заблаговременно федеральному центру. Выбор был, и возможность была.
Но это не столько его ошибка, сколько недальновидность части его окружения в последние годы руководства республикой. Тех, кто твердил, что «никто, кроме вас», «где третий срок, там и четвертый» и т.д. А на деле вышло, что «Акела промахнулся». Москва не дождалась предложений из Бурятии и приняла волевое решение.
Теперь все зависит от поколений, идущих за нами. Тех, кто добился успехов в бизнесе или еще только получает образование, начинает свое дело, карьеру в общественной и политической сфере. Поэтому обращаюсь к молодым: изучайте биографию и личность Леонида Потапова, его управленческие практики, перенимайте его глубоко искреннее отношение к родной Бурятии.