Бомж был навеселе, и стоило немалых усилий, чтобы запихать его в машину. На дверь подвала наконец-то повесили замок, и инцидент был исчерпан. Вечером того же дня к подвалу пришел Осман, бездомный выходец из Таджикистана. И очень удивился, обнаружив на дверях замок.
Осман появился в наших краях два года назад после очередного строительного сезона. История темная, но, похоже, что строитель немного тронулся умом. Земляки отвернулись от бедолаги, и жертва капиталистического строя спустился в буквальном смысле на самый низ социальной лестницы — в элеваторный узел тепловых сетей ТГК-14, расположенный возле дома. Поначалу он действительно казался неадекватным, что-то бормотал себе под нос, демонстративно питался с мусорных бачков. Сердобольные граждане даже начали подкармливать таджика. Потом Осман перебрался в наш подвал, стал пользоваться общественной водой и светом и постепенно нашел свою нишу в рыночных условиях. Сдавал металл, неплохо овладел русским языком, а взгляд стал осмысленным и цепким. Как у тертого бомжа. Причем для управления федеральной миграционной службы иностранец, похоже, был невидимым — что с него взять? Бомж да бомж, только потемнее наших. Однако недавно для Османа, как и для россиян, наступил кризис — в его подвал вломился местный бомж, поставил ему синяк под глазом и выгнал из обжитого места. Но поскольку захватчик привел с собой приятелей и активно распивал, то соседи пожаловались в полицию, и его выперли.
— Как же так, у меня там вещи, кровать, я там обеды варил, — искренне возмущался Осман, стоя перед закрытым подвалом. Он явно считал его своим жилищем, и даже просил у меня монтировку, чтобы вскрыть замок.
Сегодня в Бурятии на стройках работают, по приблизительным оценкам, более 10 тысяч гастарбайтеров из Средней Азии. Их число резко увеличилось после того как пять лет назад правительство республики в несколько раз срезало квоты на ввоз китайской рабсилы, место которых на стройках тут же заняли гастарбайтеры из Средней Азии. Особой проблемы могло не быть, если бы дела в нашей экономике шли нормально. Но сегодня строительство крупных жилых комплексов в Улан-Удэ, где трудятся тысячи среднеазиатских гастарбайтеров, постепенно сворачивается. Работы становится все меньше. И вот в чем заключается ошибка чиновников. Если прибывшие по визам китайцы после завершения объектов, как правило, уезжают (а если нет, то их легко вычисляют, что показала недавняя операция УФМС «Нелегал-2014», когда выявленные на стройках 11 китайцев были выдворены за пределы России), то вот со среднеазиатскими гастарбайтерами оказалось сложнее. Пользуясь прозрачной для стран СНГ границей, они остаются в Бурятии в массовом количестве! Многие из них, перебиваясь случайными заработками и подаяниями, пополняют сообщество городских бомжей. И ладно, если бы безработные гастарбайтеры вели себя тише воды — вот как Осман, никого не трогая. Высок риск, что в Бурятии (если дела в ее экономике пойдут еще хуже) оставшиеся без работы мигранты дружно встанут на криминальную дорожку — им-то ведь тоже хочется кушать. Вот почему миграционной службе Бурятии следовало бы присмотреться к гастарбайтерам из среднеазиатского подбрюшья, дабы в будущем не увеличивать и без того высокую нагрузку на смежников из МВД.
