Но вот что напрягало — рекламы особой не было, как и резонанса после премьеры. Секрет оказался прост — зал был полон школьниками самого разного возраста. Действо началось, и дети включили гаджеты.
Если очень коротко: слов нет… На этом можно было бы закончить, дабы оставить интригу. Тогда хотя бы мизерная часть из затраченных 18 миллионов бюджетных рублей на постановку вернулась бы в казну за счет доверчивых зрителей.
«...Мы поставили перед собой задачу придать спектаклю образ некоего таинства. Для этого мы будем использовать фантазийные декорации и современные спецэффекты», — сообщил Сергей Спевякин, главный художник проекта еще 22 сентября 2016-го. До премьеры оставалось чуть более двух месяцев.
Боюсь обидеть художника, но лично у меня сложилось впечатление, что со вкусом как раз не сложилось. Декорации, поднапрягшись, еще можно отнести к разряду фантазийных, но никак не к теме Байкала. По части современных спецэффектов маэстро Спевякин тоже погорячился. Ну не имел же он в виду под «современными спецэффектами» ползания женского образа в совковом световом квадрате, больше, извиняюсь, похожего на утопленницу? Подобное делали в последний раз в сельских клубах в конце прошлого века. Что касается светового оформления, то, судя по всему, «осветитель» в тот день просто не пришел на работу. А когда пару раз показалось, что в зале пропало электричество, выяснилось, что это и был «спецэффект» для перехода с одной мизансцены на другую. Про музыкальную фонограмму к балету я скорбно промолчу.
Чтобы проверить собственные ощущения на предмет их объективности, я попросила поделиться мнением мэтра бурятского балета Екатерину Самбуеву, народную артистку РФ, народную артистку РБ, лауреата государственной премии РБ, лауреата XI всемирного фестиваля молодежи и студентов в Гаване (Куба): «Поглумились», — сказала она.
— Начнем с того, что балет «Красавица Ангара» — это сокровищница бурятского музыкального и балетного искусства. Тогда, в 50-х годах, даже представить нельзя было, что профессиональное искусство Бурятии столь плодотворно пополнялось шедеврами театральных произведений, каким и стала «Красавица Ангара». Балет являл собой соединение уникальной живописи Александра Тимина, талантливой хореографии Игоря Моисеева и Михаила Заславского, колоритной мелодики Льва Книппера и Бау Ямпилова, поэзии народного духа, легенды, воссозданной в либретто Намжилом Балдано. Многие поколения зрителей нашей республики и за ее пределами помнят образы, проникнутые высокой поэтикой и глубиной, созданные замечательными, талантливыми артистами, такими как Лариса Сахьянова, Петр Абашеев, Ольга Короткова, Бакалин Васильев, Юрий Муруев и др. Балет вот уже более полувека в репертуаре театра. Естественно, вопрос о достойном, бережном восстановлении его стоял всегда. Или новой постановке, которая бы не разрушила атмосферу, живописный образ и поэтику спектакля.
— Что же мы увидели сегодня?
— Как бы либретто, музыка, хореография все те же. Но куда исчезли воздушность, изящество, искрящаяся радость, переполнявшая атмосферу спектакля? На смену нежно-голубой палитре, мягко переходящей в нежно-розовые, лазурные цвета, пришли декорации, костюмы в ядовито-синих, лиловых, темно-серых тонах. Почему-то весь спектакль идет во тьме, а сам Байкал выглядит словно перед бурей. Да и те небольшие коррективы, внесенные в хореографический текст, пошли далеко не на пользу балету. Сложилось ощущение, что балет сделали наспех. В итоге все это привело к полному его разрушению, принципиально зачеркнув единство поэзии, музыки, живописи и хореографии предыдущей постановки — поистине золотого фонда искусства и культуры нашего народа. Новым авторам, прежде чем притрагиваться к историческому наследию, надо было оценить собственную степень компетентности, а в первую очередь ответственности и желательно иметь на то моральное право. И это мое мнение разделяют многие мои коллеги, ветераны балетного искусства.
— Мне показалось, что я смотрела балет под фонограмму…
— Помимо качества записи звука, самое важное — слаженная работа дирижера и оркестра. В нашем случае, по мнению профессионалов, которое я слышала, с ритмом был полный провал. Это и неудивительно. Ведь норвежский дирижер прибыл на запись без единой репетиции с нашим оркестром. О каком качестве может идти речь? После просмотра у меня сложилось впечатление, что новая версия спектакля сделана на бегу.
— Из рекламы на сайте министерства культуры РБ: «Жемчужина бурятского балета возвращается на сцену в обновленном виде: полностью переработанная постановка «Красавицы Ангары» увидит свет 16 и 17 декабря. Балет обещает стать одним из самых ярких и масштабных в репертуаре Бурятского театра оперы и балета — бюджет постановки составляет 18 млн рублей». Что скажете?
— Про бюджет в 18 млн рублей скажу так — я впервые сталкиваюсь с ситуацией, когда 18-ю миллионами можно что-либо испортить. А «Красавицу Ангару» умудрились испортить и, скорее всего, безвозвратно. Нельзя так бездарно распоряжаться деньгами, которых в таком количестве на одну постановку наш театр не получал еще никогда.
Накануне премьеры пресс-служба БГАТОиБ сообщила: «Сегодня можно смело сказать, что «Красавица Ангара» становится по-настоящему международным проектом, так как помимо Сергея Спевякина (Украина) над постановкой работают художественный руководитель балета Морихиро Ивата (Япония) и главный дирижер театра Йорн Фоссхейм (Норвегия)».
В чем заключалась смелость этого заявления, пусть останется тайной пресс-службы театра, но с одним можно и нужно поспорить немедленно. Собрать постановочную группу из далеких стран — это не подвиг и уж тем более не гарантия качества. И международным проектом «Красавицу Ангару» это тоже никак не делает. «Смелостью» же является взятая на себя ответственность редактировать на свое усмотрение то, что десятилетиями приносило славу театру, его артистам и всему народу Бурятии.
Не хотелось бы окончательно сказать об этом в прошедшем времени.
