Люди занимались земледелием, плавкой цветных и черных металлов, разводили свиней и даже держали собак, вели оседлый образ жизни, предоставляя своим соплеменникам-кочевникам все самое необходимое.
Время хуннов ушло, на местах древнего города возделывались поля, земля топталась копытами лошадей и ногами путешественников, затем пришла цивилизация и уже под тяжестью машин город стирал свои очертания. Сейчас это место притяжения археологов со всего мира. И, как сказал академик Николай Крадин, «...есть модные темы, а есть не модные. Хунны в моде».
Почему древние кочевники так интересуют археологов, и что особенного в Иволгинском городище Бурятии, разбирался корреспондент «МК».
2000 лет под светом звезды
Бурятии очень повезло: Иволгинское городище — уникальный археологический памятник, единственный в мире город народа хунну. Весь комплекс состоит из Большого и Малого городища, а также могильника. Это, по словам археологов, говорит о том, что в городе жили на протяжении нескольких сотен лет. А находится этот памятник мировой истории всего в 15 км от Улан-Удэ, в поселке Нурселение Иволгинского района. На рубеже I века до нашей эры городище было своеобразным пограничным форпостом на северной окраине империи хунну.
Интерес к этому месту начался еще в 20-х годах прошлого столетия. Долгие годы здесь вела свою работу археолог Ленинградского университета Антонина Давыдова. В то время ею было раскопано 216 погребений, найдены образцы ювелирных украшений из камня и металлов, предметы быта и многое другое. Однако из инструментов были только лопаты, а методика линий по углеродному датированию в нашей стране тогда еще не прижилась, и многие тайны остались дожидаться своего часа.
«Место, где мы с вами сейчас сидим, — это самое большое жилище, раскопанное Давыдовой. Жилище номер девять», — рассказывает «МК» ученый Николай Крадин. Именно под его руководством идут раскопки. Крадин — член-корреспондент РАН, заведующий центром политической антропологии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока, автор книги «Империя хунну», а еще он наш земляк — родился в поселке Онохой Заиграевского района.
— Хунны — моя первая любовь, — вспоминает Николай Николаевич. — Еще в студенчестве я заинтересовался их историей, но в силу обстоятельств пришлось заниматься другими проектами, хотя желание вернуться к хуннской тематике было непреодолимым. 21 год назад в Улан-Удэ состоялся международный хуннский конгресс, я представил коллегам свою книгу «Империя хунну». А когда только начинал работать над ней, мне коллеги не очень поверили, сказав, что все уже изучено и написано.
По словам археолога, изучение древних кочевников велось несколько однообразно. Копали в основном могилы и курганы, преимущественно элитные. Такие раскопки в большом множестве проводились в Монголии и в Бурятии, работы ученых того времени дали яркие примеры о существовании хуннской элиты, однако жизнь обычного населения осталась за рамками изучения. Небольшие города представляли собой ритуальные и сакральные центры, но называть городами в полном смысле этого слова такие находки было невозможно.
— Город всегда предполагает огромный культурный слой, активную деятельность, — поясняет Крадин. — Старые дома уходят в землю, вокруг них наращивается культурный слой, а культурный слой это наша жизнедеятельность, свидетельство того, какие действия мы совершаем каждый день, используя те или иные орудия труда, занимаясь тем или иным видом творчества. Культурный слой хуннского времени находится в 30-40 см от поверхности земли. Вот здесь, например, было костровище, вокруг которого мы находим много костей животных, фрагменты керамики. Иволгинское городище — единственный город с таким большим культурным слоем, и это очень хорошо, что он открыт здесь, в Бурятии.
Главная задача для исследователей — получить представительную коллекцию находок, связанных с ботаническими останками, костями домашних животных, различных рыб, человеческими останками. С тем, чтобы реконструировать систему хозяйства. Раньше этого не делалось из-за пробелов в методике и слабых технических возможностей.
Сейчас археология, как и другие науки, активно развивается и может ответить на такие вопросы: что ели люди, каких домашних животных держали, какими болезнями болели. С развитием генетики можно объяснить и появление собак в этом регионе, какие породы существовали и многое другое.
Мировое значение
Хуннской империей интересуются во всем мире, от Америки до Японии. Столь большой интерес к данной тематике можно объяснить несколькими моментами. Во-первых, многие считают, что великие гунны, пришедшие в Европу из Азии, и есть представители хуннской империи, и что это один народ, который шел несколько сотен лет. Но на самом деле все сложнее и прямой преемственности между народами нет. Во-вторых, для европейцев и для азиатов эта история куда более древняя, чем известно на данный момент. А знать о своем происхождении и быть причисленным к великому народу почетно.
Сейчас на месте работает международная экспедиция. Генетик из Швеции, палиобиологи из Америки и Германии, археологи из Южной Кореи. При поддержке археологов из России ученые планируют получить новые материалы и провести исследования на высшем уровне. По словам Крадина, объем раскопок будет не очень большим, а работы закончатся в конце июня.
— Мы не ставим перед собой задачу раскопать весь город и поднять на поверхность все артефакты. Никто из археологов не может сказать, что произойдет в ближайшем будущем и как новые знания повлияют на историю, в нашей науке очень много случайного. Сейчас главное создать живой интерес к происходящему на этом участке не только среди ученых и энтузиастов, но и представителей власти. Вообще по-хорошему в перспективе надо строить большой музей, который бы отражал все находки и стал бы своеобразным центром развития археологии.
Крадин уверен, что историческому памятнику необходимо не только внимание, но и постоянная охрана, так как человек своими действиями разрушает территорию городища.
— Машины ездят, топчут землю, а вот недалеко от раскопок кто-то вообще закопал электрический кабель без разрешения, а потом выкопал. Ведь не вручную они его копали, видно же, что техника прошлась. Все это очень плохо. Такие памятники нужно сохранять, — делится переживаниями ученый. — В Японии, Китае, Корее каждый более или менее интересный объект раскапывается и музеефицируется, создается инфраструктура, привлекаются туристы, но у нас, к сожалению, это все в зачаточном состоянии. Есть, конечно, знаменитый Аркаим, но там тоже все только начинается. Главное в этом деле — интерес властей.
А интерес есть. Стоит отметить такой примечательный факт, что власти Улан-Удэ планировали включить территорию Иволгинского городища в границы республиканской столицы, за счет чего увеличить возраст города на 2 тысячи лет. Однако от этой авантюры мэрия отказалась, а историческое место стали использовать как бренд в культурных и туристических проектах. Кроме этого проект по раскопкам реализуется на средства гранта правительства России, который выиграл ИМБиТ СО РАН. Финансирование рассчитано на три года с возможным продлением еще на два.
В экспедиции кроме профессионалов работают и студенты исторического факультета БГУ. Для них это не только практика, но и развлечение. Когда еще удастся поучаствовать в историческом событии! А тут с совком и ведрами в руках они в буквальном смысле переворачивают историю.
— Здесь очень здорово, много азарта, — говорит Арюна Шарапова, студентка 2 курса. — Лопатой два раза махнула и уже что-то нашла, главное не забывать откладывать в сторону и сообщать о находках руководителю. Вот так смотришь на кость, а она старше тебя на несколько тысяч лет. Поначалу в это трудно поверить, обычно на такие вещи смотришь только в музее под толстым стеклом. До поездки сюда я хотела стать учителем истории, теперь, кажется, буду археологом, даже несмотря на полевые условия. Зато потом можно всем рассказывать, что я принимала участие в раскопках. Ведь у нас про городище знают все, но мало кто его видел.
