К примеру, если Цыденов — технократ, а технократов в республике у нас еще не было, то самое время уточнить, что это слово вообще означает.
Технократами принято называть специалистов научно-технического профиля, которых бросают на наиболее трудные участки работы для выполнения какой-то определенной задачи. Задача, которую поставили перед Алексеем Цыденовым ровно за год до марта 2018 года, была совсем не выборы главы Бурятии. Москва прислала Алексея Цыденова для организации выборов президента страны и все, что говорил, делал и продвигал здесь Цыденов, было посвящено только этой цели. Оценить обстановку на местности, познакомиться с элитами, назначить главного по выборам, кто сумеет удержать здесь ситуацию под контролем.
Ситуация в целом, мягко говоря, неважная. К примеру, выступая недавно на Общественном телевидении России, профессор МГУ и известный регионовед Наталья Зубаревич так оценила текущую экономическую обстановку по стране. Известный ученый начала с того, что промышленность Бурятии по итогам прошлого года рухнула на 26 процентов. «Закончился ли у нас кризис? В общем, да. И в большинстве регионов тоже. Вот один пример — возьмем промышленность. В прошлом году за весь год 20 регионов имели отрицательную динамику, в этом 2017-м за первое полугодие — буквально считанные единицы. Например, в Бурятии промышленность грохнулась на четверть, на 20% с лишним. У нее кризис закончился? Не очень, правда? Где-то на немногие проценты. Но падение на 1% в Ханты-Мансийском округе, в нашем всем, где у нас нефть — это гораздо более чувствительно для страны, чем те же 26% в Бурятии», — поделилась своими размышлениями Наталья Зубаревич.
Никто, как помнится, нашу промышленность специально не разваливал, по ночам в свободное от работы время подрывной деятельностью не занимался, а даже наоборот. Проводил «круглые столы», конференции и встречи, составлял отчеты, прогнозы и программы. Целое министерство промышленности и торговли Бурятии во главе с министром Алексеем Мишениным стабильно получало заработную плату и ни разу ни о чем таком, как помнится, не заикалось. Несмотря на это, добрая четверть нашей промышленности как-то сама собой взяла и исчезла в неизвестном направлении. Правда, вместе с ней исчезли из Бурятии Наговицын и Чепик, этой промышленностью весьма плотно занимавшиеся, но тоже не сказать, что с каким-то ущербом для себя.
В кризис начала прошлого века американская промышленность за десять лет грохнулась на 40 процентов, а бурятская на 26 и всего за год, поэтому задуматься нам всем есть над чем. Мы, конечно, не Ханты-Мансийский округ, чье падение на 1 процент аукнулось по всей стране, но тоже страдаем так, что впору как-то обозначить это событие. Если американцы назвали те сумрачные дни Великой американской депрессией, то почему бы нам не обозначить нынешнее состояние местной промышленности Великой бурятской мигренью. Вылечит ли Алексей Цыденов нашу экономику от мигрени, вопрос сложный, потому как прибыл он сюда с миссией не спасителя, а спасателя, политика-технократа, озадаченного одним — в течение года сохранить то, что здесь еще осталось, зиждется, теплится и шевелится.
Потому что если на выборы президента в следующем году неожиданно явится не Владимир Путин, а кто-нибудь иной (а такого варианта событий не исключает даже сам Владимир Владимирович), это может обернуться для Алексея Цыденова такими выборами, которые он себе даже не представляет.
Вот здесь молодой технократ и должен будет показать все, на что он способен. Не просто реанимировать местную промышленность, а буквально вдохнуть жизнь в депрессивный регион, привести в чувство чахнущую экономику, всех вылечить, всех осчастливить и дать людям надежду.
