Говорят, собака внимательно выслушала наказ, когда хозяин перед отъездом на покос показал на меня и приказал: «Смотреть!». Пес коротко гавкнул: «Есть!». Родственница отлучалась на игры, а Джек — ни на шаг. Я и ходить не умел, научился, держась за Джека. Когда падал, то поводырь склонял морду, подставляя ошейник. А когда шел к печи или к крапиве, то Джек преграждал путь и лаял. В ответ я лез ручонкой в огромную пасть, хватал длинный скользкий язык, бил по мокрому носу — терпеливый опекун лишь фыркал. Есть и зимнее фото. На нем я еду на санках с горки, а Джек бежит рядом. Чтоб я не упал…
Не только сторожевой функцией исчерпывалась многовековая дружба кочевника и собаки. Монгольские хроники свидетельствуют, что верный пес, единственный из домашних животных, допускался в «гэр»-юрту. Во время военных походов чингисхановой эры, когда мужчина отсутствовал годами, женщина брала на себя обязанности кормильца и часто оставляла детей на попечение четвероногого друга. Держась за собачий загривок, ребенок делал первые шаги, зимой грелся в собачьей шерсти. Пес следил, чтобы дите не наступило в огонь, облизывал лицо и ссадины. Язык собаки не считался поганым. Незаменим был четвероногий спутник во время «зэгэтэ аба» — облавной охоты, в которой принимало участие тысячи людей. Древнемонгольская порода «хотошо» имела длинную густую шерсть, большую голову, мощную шею и грудь, крепкие лапы, и не боялась ни морозов, ни волка. Ее отличал низкий лай.
Монгольские указы запрещали убивать собак. Нарушившего запрет наказывали материально, а то и физически. Кочевник никогда не бил собаку. Считалось, что убивший пса теряет свою душу, такого человека сторонились и осуждали. Хвостатым любимцам араты приписывали лучшие черты — быстроту орла, смелость льва, могущество дракона. Собака была членом семьи, в уважении к ней воспитывались дети. Четвероногого друга брали в дом щенком. Хозяину при этом дарили «хадаг», а собаке-матери варили похлебку, не жалея потрохов и муки. Щенку торжественно надевали ошейник.
Щенка тщательно отбирали. Пушистый хвост сулил храбрый характер. Красной (рыжей, желтой) собаке, «тезке» нынешнего года, приписывали способность предчувствовать затмение солнца и луны. Этот окрас мог отвести беду. Не собака — золото. Силой отличался черный щенок с белой грудью. Отважными сулили стать щенки красноглазые, с черными веками. Собака, у которой ноги в черно-белую крапинку, могла принести в дом достаток. Для охоты выбирали щенка с вытянутой мордой.
Узнав у ламы и шамана хороший день для приема щенка, хозяин приносил его к юрте. Порог щенок должен был обязательно переползти сам. Ему давали лизнуть молока, а уж потом — пищу. Чтобы щенок стал большим, как лев, за ухом и кончик хвоста мазали топленым маслом. Собаки получали клички сильных зверей, птиц или доброкачественные, функциональные. Например: Баабгай — медведь, Харцага — ястреб, Харчин — смотрящий, Хурдан — быстрый, Хоточо (Хотошо) — дворовый и т.д.
В дни Сагаалгана собакам давали мясо-молочную похлебку. Монголы старались не кормить их сырым мясом. Вкусив сырого мяса, пес мог погнаться за добычей и стать бродячим. Убежавшую собаку возвращать было не принято — плохая примета. Если собака давилась пищей — считалось, к богатству, если прибилась к семье — добрый знак. Выпавшие детские зубы заворачивали в сало, дети подбрасывали сало псу с наговором: «Возьми мои плохие зубы, дай мне хорошие». Собачью кормушку называли «хэшэгэй хyрээ» — богатства приманка, ее нельзя было перешагивать.
Когда собака-труженица умирала, над ней совершали обряд. Вокруг умершей очерчивали хорошую, т.е. не истоптанную землю. Собачью голову укладывали в сторону запада на возвышении, в пасть вкладывали кусочек топленого масла со словами: «Хойто наhандаа хyн боложо тyроорэй». Это высшее благопожелание: «Родись в будущей жизни человеком».
В этом году приход Желтой Собаки по китайскому и бурят-монгольскому календарю совпадают. В 12-летний сонм избранных Собака вошла не случайно. Наряду с лошадью и овцой она издревле рядом с кочевником. В бурятской сказке говорится, что собака долго искала друга. Но волк, медведь, тигр запрещали ей лаять, боясь, что их услышат враги. И только человек разрешил собаке громко предупреждать об опасности.
А вот о себе верный пес в час опасности не думает. Джека застрелили во время эпидемии. По дворам ходила милиция и стреляла тех домашних животных, на коих не было справки. Хозяин уехал, и Джек до последней минуты защищал дом. Впрочем, у людей так: без бумажки ты букашка. Свои грехи они переносят на животных.
Безгрешный пес Джек по всем канонам должен переродиться в ином качестве. И спустя много лет я, кажется, слышу теплое дыхание над ухом… Не всегда во сне.
