Кроме того, он известен как один из фронтменов группы «Дари», чья песня «Сбудется» стала настоящим хитом: ее можно услышать как по радио, так и в сериале ТНТ «Маньячелло».
В скором времени поклонники театрального искусства смогут оценить его игру в премьере Сергея Левицкого «Театр. Изнанка» (18+), повествующей о жизни театра изнутри. В ней Аюр Доржиев исполнит роль режиссера, который по сюжету пьесы репетирует спектакль «Добрый человек из Сычуани» и вводит на роль главной героини молодую актрису, так как прима этого театра, где должна состояться премьера, попала в аварию.
Накануне открытия 93-го сезона в Русском драмтеатре мы поговорили с Аюром Доржиевым о новой постановке, роли и национальных предрассудках.
— Для тебя театр — это…?
— Для меня? Для меня театр — это… Все, что бы я ни сказал, звучит пафосно. Жизнь. Выбор. Судьба. Не хочется банально… Но если подразумевать под театром искусство, то театр — это единственное место, где я хочу находиться.
— Расскажи о себе, почему ты решил стать актером?
— Я не решал. Я изначально играл в КВН, пел песни, танцевал. У меня не было такого, чтобы я мечтал стать актером. Я с детства знал, что буду заниматься искусством. Но не знал точно чем: петь ли, танцевать ли, писать картины ли. А выбрал профессию в тот момент, когда в 11 классе встал вопрос: «Что делать и куда идти?». Или мне кто-то сказал, или я услышал, что есть академия культуры, где можно выучиться на актера. Я приехал сюда и поступил.
— Легко поступил?
— Нет, не легко, но меня не «отбривали». Я знал, что я способный.
— Ты метис?
— Да.
— Кем себя больше ощущаешь?
— Я бурят.
— Тебя спрашивали о том, почему ты работаешь в Русском драмтеатре?
— Я считаю, что это полная ерунда и глупость — разделять людей по цвету кожи, вероисповеданию или по чему либо еще. Просто есть люди: порядочные и нет. Конечно, спрашивали, почему в Русском. На такие вопросы отвечаю: «Потому что это лучший театр в городе!». А знаешь, почему лучший? Потому что это НАШ театр.
— Для тебя спектакль «Театр. Изнанка» о чем?
— Этот спектакль чуть-чуть даст понять зрителям, что театральное искусство — это не цветы, не аплодисменты, не толпы фанаток на заднем дворе. Понимаешь? Что это дикая работа. Объясню, почему. У многих бытует мнение, даже у моих родственников: «Ну что вы там делаете? Выйти поплясать… Фигней страдаете. А вот на заводе РАБОТА, в шахте. А вы там пестики, тычинки, девочки, мальчики, танцульки!». И вот, посмотрев этот спектакль, я надеюсь, зритель поймет, насколько это тяжелый, неблагодарный, адский труд, который нам приносит и удовольствие, и мучение, и раздражение, и все остальное. Мне кажется, я офигенный слоган придумал для этого спектакля: «Игра — дело серьезное». Мы здесь лясы не точим и конфетки не кушаем.
— Насколько ты похож на своего персонажа?
— Похож, конечно. Я тоже импульсивный, нервный. Будучи профессиональным артистом, у меня расшатаны нервы. Такой же мнительный. Похож, похож. Мой режиссер Герра — он очень известный, котирующийся, режиссер-деспот, резкий, нервный, импульсивный.
— Сложно он тебе дается?
— Сложно. Там килограмм текста, а я ненавижу учить тексты. Еще мне дали задание изучить других режиссеров, читать о них, выискивать повадки, мимику, манеру речи. Сложно дается, это не шуточки, просто выучить текст и пошел.
— Ты, как артист, работал с разными режиссерами, копируешь ли с кого-то образ?
— С Сергея Левицкого. Это он написал пьесу, он ее автор, он у меня всегда на виду, это мой друг, поэтому это естественно. Но не только с него, скажем так. Плюс ко всему «снимаю» с режиссеров, с кем, к сожалению, я пока не работал: Васильев, Богомолов, Жолдак, смотрю на видео их интервью, лекции, мастер-классы.
— У тебя есть амбиции режиссера, есть желание что-то поставить?
— Я хочу снимать кино. У меня нет такой истории или пьесы, которой я бы горел, чтобы поставить спектакль. Если бы я хотел поставить, то я бы поставил. Но я артист в этом театре, у меня большая занятость, репертуар, это надо из одной репетиции в другую, и постоянно ты занят. А еще музыка, я стараюсь заниматься музыкой, песни сочиняю. Дома надо время уделить, у меня двое детей. А как режиссер хочу снять фильм, есть задумки.
— На какие темы?
— Меня волнуют люди и отношения между людьми, и что такое люди. О нас, обо всех.
— Какую роль в твоей жизни занимает музыка?
— Одну из центральных. Но у меня нет такого, что с трех до семи я сажусь за партитуру и сочиняю музыку. Так, между репетициями сел, что-то пошло, побрянькал, раз, что-то уловил, начинаешь над ней работать. Одну песню я могу написать за час, а некоторые не дописаны годами.
— Что с группой «Дари»?
— Она в спячке пока. Нет времени. Нас восемь взрослых мужчин, у которых разные работы, семьи, дети, и нам собраться всем — это праздник, раз в год бывает, образно говоря. Группа не умерла, но пока на паузе. Планируем и хотим дальше развиваться.
— Было хоть раз желание уйти из театра?
— Не хотел уйти из театра, нет, чтобы заниматься чем-то другим, уйти в бухгалтерию, в кабинет или шахту. Я всегда буду заниматься творчеством. В театр попадают раз и навсегда, как под поезд.
— А были периоды, когда ты был не востребован?
— Тьфу, тьфу, тьфу, я довольно плотно занят, у меня нет такого, чтобы я три месяца сидел без дела. Но, конечно, я бы переживал. Если ты выпадаешь из обоймы, не нужен, если на тебя не делают ставку, это дикий стресс, трагедия для артиста, это же жизнь его.
— Твой главный недостаток и достоинство.
— Недостаток — лень. А достоинство… Ну, я обаятельный. Разве не прав?
— Каким должен быть хороший артист?
— Неспокойным. Понимаешь, о чем я? То есть если он как слон, то все. Как бы объяснить… Артист всегда должен быть на «ожидалочке», всегда должен быть «опа», всегда готов, на разогреве. Артист должен быть легким.
— Когда ты впервые столкнулся с изнанкой театра, не разочаровался?
— Нет, не разочаровался, это нужно принять как должное. Если бы я разочаровался, я бы ушел.
— Что бы сказал зрителям перед премьерой?
— Это все для вас. И мучаемся мы здесь, плачем, смеемся, умираем, воскресаем, как феникс, для вас и ради вас. Молодцы, что пришли. Нормально? Ну хорошо (улыбается Аюр и торопится на репетицию).
