Знал ли кижингинский парень из многодетной семьи, какой путь ему выберет судьба? Она кидала его по разным городам, словно проверяла на прочность. Проверяет и сегодня, когда он включился в предвыборную кампанию на должность мэра Улан-Удэ.
— Мункожап Баторович, многие честолюбивые молодые люди мечтают уехать из Бурятии, построить карьеру в крупных западных корпорациях, ну или просто жить и развиваться в мегаполисе. А Вы вот, наоборот. Почему?
— Этот выбор не был случайным. И не сказал бы, что в Улан-Удэ я новичок. Когда-то ведь именно здесь начинал свои первые шаги в качестве предпринимателя. Однажды мэр Казани, с которым мы на тот момент работали уже четыре года, спросил: «Почему, Мункожап, не работаешь на свою родину, в своем регионе? Много полезного мог бы сделать, c твоим-то потенциалом».
До этого об этом всерьез не задумывался. Хотя где бы ни был по долгу своей работы — в Америке, в Японии, в Китае — мне всегда было интересно то, как у них решаются городские проблемы. Самый простой пример: как кладут тротуар. Тротуары Берлина, Нью-Йорка, Сингапура — все разительно отличается, у всех свой подход. Меня это интересовало еще со студенчества — уже двадцать пять лет собираю вырезки из газет, журналов типа «Форбс», «Эксперт», с идеями, проектами. С тех пор скопилось несколько ящиков этих вырезок. Всегда хотелось то, что узнал, увидел, испытал, применить здесь, в Улан-Удэ, в Бурятии. Я вижу, что у нас очень многое можно и нужно внедрять — применить то, что уже есть по всему миру и нашей стране.
О слухах про назначение главой республики
— Ходят разговоры, что изначально Вас рассматривали как вероятного кандидата на главу Бурятии. Это действительно так? Подтвердите или опровергните эти слухи.
— Действительно, как мне рассказали, были две анкеты на должность главы — моя и Цыденова. Наш уважаемый старший товарищ позвонил мне и сказал: «Мункожап, завтра всё увидишь в новостях». Я понял, что не прошёл. Тем не менее, мою анкету он переслал Цыденову и сказал: «Возьми его на работу, он тебе будет полезен». Таким образом занял должность заместителя Председателя правительства Республики Бурятия по инфраструктуре.
Но к сожалению, на этом посту случилось так, что любая моя инициатива уходила на дальнюю полку. После того, как внес Цыденову несколько первых предложений, и они не были услышаны, то понял это так, что я временный человек на этой должности и иллюзий питать не должен.
— А что Вы предлагали?
— Идей было и есть конечно много. К примеру, известная проблема с дольщиками Улан-Удэ должна была закрыться полностью к концу 2019 года. Мы практически по всем городским объектам с пострадавшими выработали план действий: были инициативные группы от этих людей, была четкая схема, что и как делать. Были найдены методы решения.
Самое интересное, что большинство проблемных застройщиков тоже были готовы решать проблему — например, отдавать то, что у них имелось: землю другим застройщикам, материалы. Движение было со всех сторон, можно было договориваться.
Например, мы тормозили банкротство, для того, чтобы застройщик отдавал свои активы не банку в первую очередь, а дольщику. Банк выживет, он большой, а людям-то как быть? Люди ведь влезали в свои собственные долги и кредиты, которые намного сложнее решать, и социальный характер проблемы был очевиден всем. Но окончательное решение проблемы остановилось, по независящим от меня причинам.
Или, например, прорабатывали предложение по реформированию ЖКХ. На одних «кочегарках» бюджет Бурятии, по моим подсчетам, теряет порядка двух миллиардов рублей в год. Эти цифры, эти потери можно и сейчас резко уменьшить. Есть четкое понимание, как это сделать.
В итоге же к концу четвертого месяца моей работы на эту должность назначили другого человека, причём представили депутатам Хурала без моего ведома. Очень показательное отношение: обычно ведь предупреждают, что тебя должны сменить — вот будет смена, вот приезжает новый человек — встреть, поговори, введи в курс дела. Это же по-человечески понятный алгоритм. Вместо этого узнаю о преемнике из СМИ, по факту назначения.
— После этого вас назначили Главой Полномочного представительства Республики Бурятия при Президенте. Почему же и тут Вы не задержались?
— До меня полпредство работало, сопровождая работу правительства Бурятии. Но сотрудники бурятских министерств, министры, руководители, на мой взгляд, должны уметь работать самостоятельно со своими федеральными коллегами в Москве, подключая Представительство только в самых тяжелых случаях. В остальном же, по сей день убежден, что Представительство Бурятии должно быть инвестиционным форпостом, полноценно взаимодействующим со всеми потенциальными интересантами на федеральном уровне. Эта идея теперь реализуется Антоном Виноградовым — мы с ним постоянно обсуждали смену формата Представительства.
Возвращаясь же к вашему вопросу, попробую ответить в более широком смысле.
Я не боюсь никакой работы. Надо быть грузчиком — буду самым лучшим грузчиком. Если нужно дворником работать — мой двор будет самым лучшим. Но когда выполняешь какую-то работу, а тебе не дают работать так, как ты хочешь и можешь, становится очень тяжело. Нужна самостоятельная ответственная позиция, на которой можно самому определять, что делать и как делать. В полпредстве, увы, не получилось сделать ни одного кадрового назначения, не удалось взять профессионалов, которые были бы очень полезны на конкретных должностях, под сукно ушли все мои предложения и инициативы по реформе Представительства Бурятии в Москве, поэтому пришлось уйти.
О бизнесе
— Хорошо. Вот Вы сказали, что никакой работы не боитесь. В «лихие девяностые» Вы занялись бизнесом. Вы работали, потому что надо было работать, или так получилось?
— Подрабатывать пришлось начать уже на втором курсе: окна мыл, разные погрузочно-разгрузочные работы. Время было такое, нужно было выживать, помогать родителям, младшим братьям и сестрам.
В Улан-Удэ в тот год нас собралось несколько друзей: выпускников новосибирских, питерских и московских вузов. Мы занялись продажей бытовой химии по всей Восточной Сибири. Выросли в несколько компаний: «Кампус», «Барис». Стали дистрибьютором международной компании «Проктер энд Гэмбл», только выходившей на рынки стремительно менявшейся тогда России.
Параллельно открыли компанию «Стэк-Сервис». По сути, с нуля создали первую IT-компанию в Бурятии, первыми увидели потенциал программы «1С», участвовали в партнёрских программах, развивали франчайзинг и дистрибуцию. В итоге стали ключевым партнером для «1С» в своем регионе. Именно оттуда вынес важность понятия стратегии, умения правильно формулировать и ставить цели.
Время было сложное, но очень интересное. Уже в 1998 году в «Барисе» мы поняли, что информатизация даёт весомые конкурентные преимущества: мы полностью контролировали свои остатки, обороты в программе — например, выводили план закупок автоматически, чтобы исключить человеческий фактор. Вот двадцать лет прошло, удивляюсь, но такой степени информатизации до сих пор нет в большинстве торговых компаний Бурятии, а про муниципалитеты уж и говорить нечего.
В один момент, в начале 2000-х, почувствовал потребность получить системный опыт, выйти на другой уровень. Был интерес посмотреть на федеральную сеть изнутри, чтобы понять, как строятся бизнес-процессы внутри крупных структур. Так через несколько лет я открыл первый магазин «Эльдорадо» в Улан-Удэ.
О науке
— Вы ведь учились в МГУ. Как удалось парню из Кижинги в 1986 году поступить в главный вуз страны?
— Начиная с седьмого класса каждый год участвовал в республиканских олимпиадах по физике и математике. У нас в Кижинге был уникальный учитель Мункин Виктор Санжимитыпович, его уже нет в живых, светлая ему память. Это был феномен, в России таких почти нет. Он воспитал более сорока докторов и кандидатов наук. О нем до сих пор пишут и вспоминают, и не только в Бурятии.
Так вот, в выпускном классе я участвовал в республиканской олимпиаде по физике. Первое место заняла девушка из Северобайкальска, второе — мой друг, с которым мы учились потом в МГУ (сейчас он живет и работает в Нью-Йорке, в известной компании «Марс»), а третьим был я. После олимпиады было собеседование с академиком Коптюгом, директором Сибирского отделения РАН. Он дал мне рекомендацию к поступлению в вузы физико-математического профиля, так стал студентом физфака МГУ. После учебы приглашали в аспирантуру писать кандидатскую, а после сразу защищать докторскую. Но я выбрал иной путь, о чем не жалею. Почти. На мой взгляд, что наука и искусство — высшие точки развития человека: ты создаёшь то, что могут сделать лишь единицы из сотен тысяч.
О Даши Намдакове
— Именно поэтому Вы легко сработались с Даши Намдаковым?
— Мы знаем друг друга очень давно. С 2006 года начали совместную работу в студии «Даши» в Москве, но и до этого общались и дружили.
Вообще, есть разные бизнесы, многие из них часто называют «статистическим бизнесом»: их можно измерить тоннами, килограммами, граммами, упаковкой, с минимальной рентабельностью и т.д., и т.п. Тоже доводилось этим заниматься. Но искусство — это другое. Это тонкие человеческие взаимоотношения. Здесь речь не о суммах, а о других материях и категориях.
Мы с Даши работали в разных регионах, где чаще всего заказчиком было государство. Старались делать все не скучно и не стандартно.
Например, когда нам предложили провести выставку в Татарстане, помимо экспонатов выставки, мы подготовили специальный альбом с визуализациями, в котором изобразили наши скульптуры в самых знаковых местах Казани. Нашу выставку «Вселенная кочевника» тогда посетили свыше четырех тысяч человек, в том числе Президент Татарстана Минниханов, государственный советник Шаймиев, другие официальные лица, и подготовленный нами альбом сыграл свою роль. Сегодня в Казани реализовано много наших проектов, самый заметный из них, наверное, Дворец бракосочетания, сейчас это символ столицы Татарстана и любимое место всех туристов.
Об опыте работы в Татарстане
— Именно в тот период Вас позвали поработать в правительстве Татарстана. Как решились променять вольное предпринимательство на ограниченную разными рамками и стереотипами госслужбу?
— Дружба с казанцами началась немного раньше. Но я всегда знал, что самая сильная управленческая школа современной России — это Татарстан. Недаром считается, что большая часть сегодняшних успехов Москвы как города, это заслуга выходцев из Татарстана, в системе управления Москвы. В Татарстане сохранена передача знаний о способах и системах управления. Там по-настоящему работает система электронного документооборота. Там работают автоматизированные системы экономической защиты и поддержки местных республиканских производителей. Уровень системы управления Татарстана, конечно, задает очень высокую планку качества.
Там невероятно сильный состав качественных управленцев. Поначалу было очень тяжело достойно выглядеть на их фоне. Уходил в восемь утра, возвращался в полночь, и постоянно приходилось читать, читать, читать. Система управления в Татарстане очень гибкая: например, если реализуется большой проект, в разных министерствах выделяются и создаются межведомственные единицы, которые работают только над этим проектом. И это только один пример разницы в подходах — в Улан-Удэ и Бурятии еще нужно многое сделать, чтобы дойти до такого качества управления.
В Казани мои функции были в том, чтобы закрывать все вопросы по строительной части, а сама должность заместителя министра строительства, архитектуры и ЖКХ возникла из потребности подготовки к Чемпионату мира по футболу 2018 в Казани. Не маленькое, весьма значимое мероприятие было как для города, так и для региона. Этот период длился почти год, но была установка и понимание, что иду работать для того, чтобы понять и научиться специфике госуправления.
О команде
— Как Ваш прошлый опыт может помочь в решении городских проблем?
— Город — это конкретные трубы, конкретные провода, инфраструктура. Я всегда занимался хозяйством, причём в критических условиях, когда всё плохо, работал ещё лучше. 1998-й, 2008-й, 2014-й — всегда мы выходили из этих кризисов ещё более сильными.
Если говорить о городе, то полагаю, что все проблемы у нас, как говорится, «в голове». У нас пока что, к сожалению, на всех уровнях управления доминирует административно-командный стиль. Как будто главное в машине — это ключ зажигания. Кто ключ зажигания держит, тот мол и держит всё. Но при этом совершенно забывается, что есть ещё куча агрегатов: генератор, цилиндры, аккумулятор, многие из которых должны работать самостоятельно, без которых машина никуда не поедет. И здесь человеческий фактор: если ты не смог собрать команду, то пока ты ключ не вставишь и не повернешь, ничего не начнётся. А если у тебя везде правильно расставлены люди, каждый у себя создаёт команду, которая действует грамотно — то всё работает и будет работать. И для изменения ситуации в городе можно даже очертить сроки — уже после первого полугодия качественной работы изменения в городе будут видны невооруженным взглядом. И конечно, если из города бегут люди, если из региона уезжают потоком целые семьи, то никакие индикаторы и хитрые отчеты здесь не помогут. Ведь люди — это самое важное. Весь мой жизненный опыт подсказывает, что решать проблемы нужно правильно организованной командой.
Смею полагать, что достаточно хорошо вижу людей и умею собирать команду, правильно расставлять их по местам. У меня всегда это получалось, где бы я ни работал. Сейчас меняются поколения, у людей открываются глаза, они больше ездят, больше видят, больше требуют. Так что Улан-Удэ будет меняться обязательно, главное — что люди готовы к переменам.
Cправка: Мункожап Бадмаев (1969 г. р.)
Бизнесмен: основатель компаний «Кампус», «Барис», «Стэк-Сервис»; директор по продажам «Эльдорадо» в Забайкалье; коммерческий директор студии Даши Намдакова.
Государственный служащий: работал заместителем министра строительства, архитектуры и ЖКХ Республики Татарстан; заместителем Председателя Правительства Республики Бурятия по инфраструктуре; полномочным представителем Республики Бурятии при Президенте Российской Федерации.
Муж и отец: два сына и дочь.
Сайт: https://munkozhap.ru
