Сегодня в Бурятии к государственным должностям отнесены лишь те народные избранники, которые работают в Народном Хурале на профессиональной основе и получают за это зарплату из республиканского бюджета. Таких – 15 человек, включая спикера парламента, председателей 6 комитетов и их заместителей.
Остальные депутаты (51 человек) не связаны практически никакими ограничениями антикоррупционного законодательства и формально не попадают в ситуацию «конфликтов интересов» - личных и государственных.
История вопроса
Перечень государственных должностей в субъектах России утверждается президентом. По указу Владимира Путина, депутат законодательного органа госвласти субъекта РФ (в нашем случае – Народного Хурала) входит в перечень государственных должностей, с чем сопряжено обязательное исполнение ими требований антикоррупционного законодательства.
Вступившие 5 мая 2020 года в силу изменения в ФЗ «О противодействии коррупции», предусматривают перечень антикоррупционных запретов для лиц, замещающих государственные должности в субъектах РФ, включая «рядовых» депутатов Народного Хурала, не получающих зарплату из бюджета.
Между тем, республиканским законом «О Реестре государственных должностей…» к государственным должностям отнесены лишь депутаты Народного Хурала, осуществляющие свою деятельность на профессиональной (оплачиваемой) основе. Прокуратура Бурятии подготовила законопроект, предусматривающий включение в реестр государственных должностей РБ должность депутата Народного Хурала, и в сентябре 2020 года внесла его в Народный Хурал.
Бесправные депутаты – это не фигура речи
По сведениям «МК в Бурятии», депутаты отнеслись к инициативе прокуратуры крайне болезненно. И понятно почему. Список антикоррупционных запретов для лиц, замещающих государственные должности в субъектах России, внушителен и сводит на нет все приятные бонусы, которые дает статус депутата Народного Хурала.
К примеру, депутат Народного Хурала не вправе заниматься предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц, в ситуациях создающих так называемый конфликт интересов. Представить подобное трудно, если учесть, что подавляющее большинство парламентариев – это крупные, средние и мелкие бизнесмены. А их участите в выборах объясняется, в том числе, стремлением оказаться ближе к власти – центру принятия решений, и обзавестись полезными связями; быть ближе к выгодным контрактам, чтобы конвертировать затраты на выборы в звонкую монету и укрепить свои позиции на рынках товаров и услуг.
Также депутаты уже не смогут становиться поверенными по делам третьих лиц в органах госвласти и местного самоуправления; получать гонорары, вознаграждения, подарки; входить в состав органов управления, попечительских или наблюдательных советов, иностранных некоммерческих неправительственных организаций; разглашать информацию, предназначенную для «ограниченного доступа», ставшую известной в связи с выполнением служебных обязанностей; использовать свой статус для деятельности, не связанной с осуществлением депутатских полномочий и прочее. Кроме того, в случае принятия закона депутаты не смогут участвовать в конкурсах и тендерах, в том числе объявленных Народным Хуралом Бурятии, и принимать на должности помощников депутата своих же родственников. Сейчас это происходит сплошь и рядом...
При этом ни одного утешительного приза в случае принятия закона бурятским парламентариям не светит - кроме четкого понимания, что после введения жестких ограничений депутатов уже ничего не будет отвлекать от их непосредственных обязанностей – законотворческой и представительской деятельности и защите интересов избирателей.
Как обойти препятствие
Говорят, что депутаты ломают голову над тем, как грамотно обосновать отказ от принятия закона о включении их в реестр государственных должностей или, по крайней мере, найти компромисс. В какой-то иной ситуации Народный Хурал Бурятии проявил бы твердость, присущую ему в тех случаях, когда кто-то покушается на их шкурные интересы. Но в данном конкретном случае этот «кто-то» - прокурор Бурятии, оперирующий к указу президента России. Как это обойти?
К сказанному добавим, что половина субъектов Российской Федерации уже внесла должность депутата главного законодательного органа в региональные реестры государственных должностей. Можно предположить, что сейчас депутаты Народного Хурала сосредоточились на тщательном изучении опыта тех субъектов федерации, где по каким-то причинам народные избранники исхитрились и еще не лишили себя своей коммерческой свободы.
