Ролики, которые делал студент во время митингов и судебных заседаний, смотрели десятки тысяч людей. А сам Никита начал называть себя в видео «главным оппозиционером этого города».
«МК в Бурятии» встретился с парнем после того, как он вышел из ИВС. Мы узнали, призывал ли кто-то Никиту к участию в протестах, как повлияли 13 суток ареста на его здоровье и психику и какие дальнейшие планы у бывшего «сидельца».
- На меня никто не воздействовал и не призывал прийти на акцию протеста. Я это делал добровольно. Это моя личная инициатива. Сам решил и сам сделал, что посчитал нужным. До задержаний я не знал лично местных правозащитников. Только 23 января, когда на меня составили протокол, я начал понимать, что будут какие-то проблемы и что мне нужна юридическая защита.
- Я пришел на акцию, потому что недоволен тем, что происходит в Бурятии. Моя республика входит в десятку худших регионов в России. Хотя у нас – есть полезные ископаемые, есть ресурсы. Люди могли бы жить гораздо лучше. Но пока я вижу вокруг много несправедливости. У моего знакомого властные структуры отобрали торговые точки по продаже шаурмы. Из пяти у него осталось всего две. А недавно еще один мой друг из-за бюрократии очень долго не мог купить лекарства для дедушки, больного диабетом.
- У меня были какие-то мысли по всему этому, я думал, куда их залить. Решил, что Tik Tok подойдет лучше всего. Так-то я не был блогером, у меня даже в инстаграме всего 200 подписчиков. В общем, запилил в середине января видео, посмотрел реакцию людей, увидел, что оно действительно залетело. И что можно двигаться в этом направлении. И начал записывать. Обычно шел на учебу и снимал. Отклик был самый разный, в сети много накрученных ботов, которые негативят.
- 23 января я пришел на Театральную площадь и активно участвовал во всем, что там происходило. Сразу увидел, что на меня «точат» глаз трое полицейских. Тут стали задерживать автомобилиста, чья машина стояла на площади. Мы пошли туда. Меня и выхватили. Я вырывался. Никто не бил, все было более-менее. Привезли в Советское отделение, составили протокол. И отпустили.
- В глубине головы я понимал, что суд произойдет. Но почему-то думал, что это случится не скоро. 28 января я встретился с защитником, оформил на него доверенность. Мы засняли видос, который неплохо залетел – 50 тысяч просмотров. Потом я посидел с приятелями, попил кофе. Отправился домой и заметил сзади двух мужчин в гражданском. Появилась внутренняя чуйка, что именно сейчас будет задержание. Они меня остановили, сказали: «Пройдемте к нам в машину». Не представились, просто быстро показали удостоверение. Я сел, вел себя достаточно спокойно, старался лишнего не говорить. Хотя на самом деле испугался – а вдруг, это хейтеры, увезут в лес или на стройку и изобьют. Меня в итоге доставили в отделение полиции на ПВЗ. И там я переночевал одну ночь. Мне ее, кстати, не зачли. Ночевал в такой прозрачной небольшой будке, там кровать стоит и все. Кажется, никогда в жизни я так не нервничал, как в этой будке. Мне дали позвонить, я набрал защитника, сказал, что задержали. Он приехал, но его не пустили. Я еле-еле заснул. А на следующий день меня отвезли в Советский суд.
- Судили меня за сопротивление полиции при задержании. Парню передо мной (он шел по этой же статье) дали 500 рублей штрафа. Остальным также. Максимум – тысяча рублей, это если ты был не согласен с решением суда. У меня же – 13 суток административного ареста. Честно, защита отстаивала не мои интересы, а свои. Поэтому так и получилось. Перед заседанием защитник сказал, чтобы я его слушался, что я юридически неподкованный человек и могу наговорить лишнего. И пошло полное отрицалово. Он сказал, что я никакой вины не признаю, что на фото и видео не я. Хотя на видеозаписи было ясно видно мое лицо. И вот итог – 13 суток.
- В ИВС я сидел в курящей камере. Как ежик в тумане. Там все курят, я – нет. Дверь в нашу камеру – бронированная, с кучей замков и цепью. У меня был самый большой срок ареста, у остальных - от 2 до 6 суток. В основном, это пьяный руль и нарушения уголовного надзора (не приходили отмечаться). Пересидел с очень многими, было много людей с уголовной ответственностью. Один мужик отсидел 8 лет за убийство, другой – вор-карманник, у него 5 лет за решеткой в общей сложности. У третьего парня, ему 22 года, уже 10 судимостей.
- Когда я в первый раз зашел в камеру, меня встретили два арестанта. В прокуренной камере темно, тусклый свет. Я знал, что спросят и что надо ответить. «Порядочный?». «Порядочный!». Откуда знал? Ну, у нас такой город, в школах это раньше развито было, и я был близок к этому всему. Но в эту арестантскую движуху не попал. В общем, ответил я мужикам, они давай расспрашивать, а я еды попросил – почти сутки ничего не ел. Дали мне колбасы, «доширак», хлеба, печенья. В общем, я нашел общий язык с мужиками, меня ничего не заставляли делать.
- Тюрьма – это антисанитария, ужасное питание и никакого свежего воздуха. По утрам давали манку на воде, без соли, с комками. На обед была гречневая каша с подливом, иногда там попадались кусочки соевого мяса. На ужин – перловка. Мужики говорили, что в колонии кормят лучше, чем в ИВС. Прорывались на передачах, мне передавали колбасу, сало, конфеты. Гуляли по часу в день в маленькой комнате, она как обычная камера, но вместо потолка – открытая решетка.
- За эти дни я прочитал несколько книг. В том числе, тысячу страниц «Преступления и наказания» Достоевского. Очень символично.
- Я умудрился быть в тюрьме на слуху. Мне дали кличку «Политик», все знали, кто я и чем занимаюсь.
- Один раз мне приснилось, что я со своей семьей, мы разговариваем, смеемся. Я ел вкусное мясо. И вот беру большой кусок, откусываю. И в этот момент я открываю глаза – оказывается, что я кусаю подушку.
- По субботам давали позвонить. Родители сильно за меня переживали, конечно. Они были шокированы всем, что произошло. Родители нейтрально относятся к тому, что происходит в стране, просто хотят стабильности. Но мои взгляды они изменить не просили.
- Под арест меня отправили 29 января, а 6 февраля была апелляция в Верховном суде. Почти все были уверены, что меня отпустят. Появился новый адвокат, я признал свою вину, что действительно оказывал сопротивление. Извинился. Мы предоставили справки, что по состоянию здоровья мне нельзя в таких условиях находиться. МВД тоже претензий не имело. Но суд решил ничего не менять. И я опять вернулся в камеру.
- 13 суток ареста – немного, но какое-то влияние это, конечно, оказало. Еще бы несколько месяцев – и изменения были бы внушительные. Ты живешь 24 на 7 с этими людьми, сидишь за одни столом, разговариваешь – конечно, непроизвольно все это влияет (каким бы позитивным и интеллигентным ты не был бы). А еще я стал себя физически хуже чувствовать, у меня даже волосы стали выпадать.
- Сейчас я осознаю, что нужно было действовать хитрее, не так радикально. Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что, если так яро отстаивать свою позицию, то с тобой могут сделать все, что угодно. Внутренние убеждения - у меня те же, что и раньше. Но сейчас я буду делать более социальные вещи. Например, хочу запустить проект «Помоги Байкалу». Я собираю группу людей, с которыми мы отправимся на озеро на три дня. Днём мы будем помогать Байкалу, а вечером устраивать развлекательные мероприятия.
- Через три месяца я заканчиваю колледж. После этого хочу двинуть в Москву. Там буду поступать в вуз, мне интересна медийная сфера, я хочу доносить свои мысли до людей и получать ответные реакции. Есть желание сняться в кино, буду ходить на кастинги. В Улан-Удэ у меня был опыт работы в модельном бизнесе, я даже по контракту ездил на несколько месяцев в Китай. Мне все это нравится. Но сейчас я от этого отхожу – немного другие дела.
- В колледже, где я учусь, была серьезная ситуация, хотели исключить. После участия в митинге меня вызывали и просили написать объяснительную. Я сказал, что больше такого не будет. Но сейчас многие преподаватели почему-то хотят перевоспитать меня, рассказать о своих политических взглядах. Вот сегодня у нас была пара, преподаватель посвятил ее тому, что Пyтин – хороший президент. Мы с ним немного подискутировали. Мои однокурсники, насколько знаю, на митинги не ходили.
- В роликах я называю себя «главным оппозиционером Улан-Удэ». Это мое узнаваемое прозвище, имя в Tik Tok. Это звучит. Кто-то смеется над прозвищем, кто-то негодует. Я дал себе такое прозвище еще до митингов. Конечно, это ирония. Я сам над этим смеюсь.
- Из всей этой ситуации я понял главную вещь - любой человек обязан быть юридически подкованным в праве, чтобы уметь за себя постоять.
