Публикуем отрывок из книги, где рассказывается о посещении Байкала всемирно известным писателем-натуралистом.
Горбачевская перестройка набирала обороты. Именно в те годы произошла еще одна встреча с очень интересным человеком. Известный в мире натуралист, основоположник Джерсийского зоопарка, знаменитый писатель Джеральд Даррелл продолжал съемки 13-серийного фильма об охране природы в нашей стране. Очередная серия предполагала съемки на Байкале и рассказ о животном мире легендарного озера. В то время я работал в главной редакции по подготовке передач для программы «Время». Так как договор был заключен с Гостелерадио СССР, нам и поручили сопровождать киногруппу с туманного Альбиона.
Вместе с моим коллегой Ярославом Николаевым в 10 часов утра подъехали к вертолету МИ-8, который стоял на отведенной площадке Улан-Удэнского аэропорта. Вскоре подкатил и автомобиль, груженный вещами и аппаратурой, и сами гости. Мы познакомились, пожали руки и все скопом стали грузить скарб в вертолет. Нас поразило количество груза, который состоял не только из съемочной аппаратуры, кассет с кинопленкой, штативов, осветительных приборов, но и множества личных вещей буквально на все случаи жизни. Насчитывалось 95 мест из разных саквояжей, кофров, рюкзаков, баулов и ящиков. Ведь съемки проходили в двадцати разных заповедниках Советского Союза почти целый год, и весь багаж группа перевозила с собой. Наконец геликоптер поднялся в воздух и взял курс на Байкал. Впереди часа полтора лету и времени достаточно, чтобы рассмотреть и поближе познакомиться с нашими гостями и коллегами.
Киногруппа состояла из восьми человек. Среди них три женщины и пятеро мужчин. Джеральд Даррелл, которому в то время было шестьдесят лет, его молодая и довольно симпатичная жена по имени Ли, режиссер Пол, оператор Родни, его помощник Байрон, переводчик Алекс и две женщины — звукорежиссер и продюсер. Все они прильнули к окнам, с интересом рассматривая наш сибирский пейзаж. Но вскоре он оказался однообразным, потому как вокруг простиралась цепь горных хребтов и таежных дебрей. Повернулся от окна в нашу сторону и Даррелл. Его чуть загорелое лицо, с совершенно седой бородой и усами, голубоватыми глазами, от которых веером разбегались морщинки, излучало доброту и мудрость. Крепко сбитая фигура дополняла портрет уверенного и целеустремленного человека. Простая клетчатая рубашка, узкий вязаный шарфик, перекинутый через шею, простенькая куртка, поношенная шапка-ушанка из какого-то непонятного меха подчеркивали его непритязательность к одежде. Мы несколько раз обменялись взглядами. У него явно были вопросы к нам, но говорить в вертолете было невозможно. Переводчик сидел в самом хвосте, а шум мотора заглушил бы голос самого Левитана.
Неожиданно именитый гость достал из кармана куртки небольшую изящную фляжку и отпил из нее несколько глотков. В салоне пахнуло спиртным. Мы с Ярославом невольно переглянулись. И тут же подумали: с кем не бывает. В Бурятии народ очень гостеприимный. Тем более, что два дня не было летной погоды и мировую знаменитость встречали в этнографическом музее и других местах с присущим нашим народам радушием. И как многие заморские гости он обожал русскую водку, и соблюдал традиции хозяев. Сидевшая рядом с ним жена по имени Ли улыбнулась, обнажая свои белоснежные зубы. Она была раза в два моложе и выглядела великолепно. Стройная, симпатичная, с правильными чертами лица. Верная спутница и помощница мужа, она объездила с ним самые экзотические континенты и страны.
Стояла середина апреля, но Байкал еще был скован прочным ледяным панцирем. Прекрасную картину зимнего озера мы увидели с высоты птичьего полета, когда наш вертолет подлетал к Давше, центру Баргузинского заповедника, который считается старейшим в России. Был яркий солнечный день, за окном открывалась великолепная панорама, и все с интересом прильнули к иллюминаторам. Оператор Родни торопливо достал камеру из кофра и начал снимать. Моя камера была наготове, и я уже в ходе полета сделал несколько нужных мне планов.
Вертолет приземлился на небольшой площадке, где несколько работников заповедника во главе с бессменным директором Янкусом встречали столь необычный десант. Надо отдать должное Янкусу — он не подкачал перед именитыми гостями, которых нужно было разместить в небольшом поселке и создать условия для работы. Даррелл и Ли заняли его просторную комнату в доме, а он потеснился с дочерью в другой. Нашлись места и для остальных членов команды.
Утром следующего дня киношники на «уазиках» отправились по льду Байкала в поисках ледяных домиков, спрятанных в торосах. Местные жители называют их «булдызягами». В них самка рожает детенышей, своим дыханием поддерживая отдушину от замерзания.
В апреле бельки меняют свой наряд, облачаясь в отливающиеся серебром шубки. Но найти отдушины, из которых вылезают «кумутканчики», чтобы погреться на весеннем солнышке, не так просто. Только опытные охотники из числа местных жителей могут безошибочно определить норки в торосах. Первая поездка по озеру не принесла желаемого результата, и только на второй день наконец удалось поймать нерпенка. Пешней ребята выдолбили просторную лунку и запустили его в эту ледяную купель. «Артист» с удовольствием стал плавать, позируя на камеру. Затем он влез на лед и, к радости оператора Родни, отталкиваясь ластами, стал подползать к Дарреллу и Ли, которые, поглаживая по головке «артиста», комментировали в кадре эту сцену. Супруги были в восторге, они впервые в жизни видели симпатичного дружелюбного зверька, и были удивлены его доверием к великому натуралисту.
Кстати, по утверждению ученых, нерпа по интеллекту не уступает дельфину. Не случайно одна из английских газет писала: «Если бы звери, птицы, насекомые умели говорить, возможно, одной из своих Нобелевских премий они удостоили бы мистера Даррелла».
После окончания съемок зверька-артиста на радость всем, и особенно ярого защитника животных Даррелла, выпустили на волю. Тот с необыкновенной ловкостью и прытью скользнул в воду и исчез под метровой толщей льда, вызвав всеобщее ликование.
Несмотря на еще относительно прочный лед, передвижение на «уазиках» и «Ниве» было небезопасным. Поэтому ехали, соблюдая осторожность, пешней проверяя толщу льда у становых щелей и продушин. Кстати, об этой поездке Даррелл писал в книге, которая вышла в конце восьмидесятых, но на русский язык была переведена не полностью. В одном из отечественных журналов я прочел небольшой отрывок о рыбалке и о том пикнике на Байкале. «Две машины поставили друг к другу, длинную деревянную планку положили сверху бамперов, и они послужили нам столом и скамейкой. В мгновение ока на столе появились консервированный лосось и шпроты, свежая, слегка подсоленная рыба-омуль. Все было очень вкусно. Свежевыпеченный хлеб и большие банки с домашними маринованными огурцами дополняли наш стол, так же, как и огромное количество чая, заваренного очень просто: ведро со снегом подвешивают на штативе и направляют на него газовую горелку и кипятят воду. Думаю, это был самый необыкновенный пикник в моей жизни: два с половиной метра льда под нами, полтора километра воды подо льдом, в середине самого большого озера в мире».
Надо сказать, что Дарреллу, как автору проекта, постоянно сопутствовала удача в съемках фильмов. Везло и здесь, на Байкале. Все дни словно по заказу стояла замечательная, солнечная и безветренная погода. Часть работы была успешно завершена. Предстояло снять не менее важный эпизод с легендарным красавцем сибирской тайги. И тут вновь улыбнулась удача. К большой радости киногруппы, егерям удалось специально для съемок отловить соболя.
Я не один раз приезжал в Давшу и снимал охотников и научных сотрудников заповедника. Особенно запомнился мне Евгений Черникин, биолог-охотовед, большой знаток Баргузинской тайги, много лет посвятивший изучению миграции соболя. Я не раз отправлялся с ним в лес, чтобы показать отлов и мечение зверька, и могу сказать, что это трудная и даже опасная работа.
Собака-лайка, взяв след, загоняет соболя на дерево. Смышленый зверек выбирает кедр или сосенку повыше и старается умыкнуть на макушку. Человек забирается по стволу как можно ближе и с помощью шеста набрасывает петлю на шею и, подтащив зверька к себе, забрасывает в мешок. Хищник очень ловок, с острыми когтями и, проявляя ярость, становится довольно опасным. Порой зверолов по нескольку часов проводит на высоком дереве, чтобы выждать нужный момент и оказаться в поединке победителем.
На радость всем пойманный трофей отличался смолисто-черным, пышным, добротным мехом. Особенно был доволен Даррелл, он впервые видел знаменитого баргузинского соболя, был восхищен его красотой и ловкостью. Таежного обитателя поместили в специальный вольер, где были полые без сердцевины деревья. Любопытный зверек бегал по земле и деревьям, высовывал свою симпатичную мордочку из дупла, создавая картинку естественной жизни на воле, в тайге. Автор сериала и ведущий, обладая даром интересного рассказчика, с юмором комментировал происходящее в кадре. Не зря этого необыкновенного человека называют мастером звериного портрета.
«Мы очень мало знали о России, и часто видели лишь Красную площадь с немолодыми руководителями на трибуне мавзолея, — говорил Даррелл в беседах с нами. — Совсем не знали о Байкале и его жителях». Даррелл тепло отзывался о гостеприимстве и добродушии бурят, которые «любят шутить и обнимать друг друга». И поразился тому, как хорошо знают его книги в Советском Союзе.
На общем ужине, по случаю завершения съемок, мы с Ярославом оказались рядом с Дарреллом, который сидел во главе стола. В ходе застольной беседы я, обращаясь к гостю, спросил, знаком ли он с Николаем Дроздовым, которого мне тоже посчастливилось сопровождать в эти места три года назад. Даррелл очень оживленно и с юмором стал рассказывать о давнем знакомстве и дружбе с этим «обаятельным и приятным парнем».
— Перед отъездом из Москвы, — продолжал Даррелл, — Николай любезно пригласил меня в свою очень популярную программу, а когда мы были уже на вокзале, пришел нас проводить и достал из кармана фляжку с коньяком, чтобы наше расставание не было таким грустным. Попрощались мы навеселе.
Джеральд Даррелл притягивал к себе не только как веселый рассказчик, но и каким-то внутренним содержанием, непосредственностью и простотой. А ведь его принимали и послы, и короли, и главы многих государств. Он написал более тридцати книг о животных, его документальные фильмы в количестве тридцати пяти сериалов фирмы «Примедея продакшнз» с успехом шли на телеэкранах мира. Считая животных неповторимыми творениями природы, старался привить любовь к ним через свое творчество.
Расставаясь у вертолета в улан-удэнском порту, Даррелл крепко пожал руку, с улыбкой похлопал по плечу и выразил слова благодарности за помощь. А встреча и общение со столь неординарным человеком навсегда остается в памяти как очередной подарок судьбы.
