Как жители Большого Куналея в Бурятии лечат молитвами грыжу и вызывают дождь

Почти божественные люди

— Сухо и жарко, сухо и жарко, — повторяет глава села Большой Куналей Галина Мальцева. Она смотрит из окна «УАЗика» на куналейские поля и холмы. Я сижу рядом. — Петя, когда же дождь будет?

Водитель «УАЗа» Петр Гребенщиков, высокий крепкий мужчина, усмехается.

— Когда молиться все пойдем, тогда и будет.

Почти божественные люди
Гости праздника.

Я сижу ровно и глазом не моргну. Меня такой ответ не удивляет. За последний час я наслушалась массу чудесных историй про потушенные пожары, вылеченные болезни и вызванные дожди. Все благодаря старообрядческим молитвам. Собственно говоря, мы тоже едем на одно религиозное мероприятие. Правда, это не вызов дождя, а освящение семейской часовни в местности «Лужки» в десяти километрах от Большого Куналея. Ее на собственные деньги построили местные охотники.

Будешь верить — все придет

— Я в прошлом году еще понял, что часовня нужна, — рассказывает мне Иннокентий Песков, инициатор строительства. — Господь направил, можно сказать.

Иннокентий работает охотоведом в частной конторе в Тарбагатае и в шутку говорит, что пресс-секретарь Путина — его двоюродный брат. В советские годы Иннокентий был комсоргом, но, по собственному признанию, «всегда верил». «Будешь верить — все придет», — подчеркивает он. Иннокентий знает всех местных охотников. Когда этой весной он кинул клич о новой часовне, они откликнулись. Кто помог деньгами, кто — брусом и стройматериалами, кто-то привез генератор, кто-то просто работал. 15 человек построили маленькое, но все же здание за сутки. Одним махом.

— Так уж охотникам нужна часовня? — удивляюсь я.

— Охота — непростое дело, — отвечает мне Песков. — Заблудиться можно. Со следа сбиться можно. Зверь напасть может. Теперь и до, и после охоты можно прийти сюда.

И он показывает на небольшое деревянное здание. Часовня внутри пока полностью пустая. Нет ни икон, ни креста. Пока это просто домик. Ждем отца Сергия из Тарбагатайской церкви, который и должен освятить здание. После обряда посещать часовню смогут не только охотники, но и все желающие.

Галина Назарова рассказывает, что ее бабушка в жизни не пила никаких таблеток.
Отец Сергий приехал на открытие часовни из Тарбагатая.

А мы своего отца где будем брать?

Большой Куналей — стопроцентное семейское село. В прошлом году здесь открыли древлеправославную церковь. Старую в 1934 году разрушили большевики. Пять лет на новый храм собирали деньги всем миром и строили, собирали и строили. А когда построили, выяснилось — в церковь, кроме бабушек, почти никто и не ходит. И это, во-первых. А, во-вторых, здесь нет местного священника. Поэтому изредка приезжает по праздникам отец Сергий из Тарбагатая. А большую часть времени новая церковь стоит, запертая на замок. Ждет своего священника.

— Был бы ты отцом Федором, — затевает разговор глава администрации Галина Мальцева с местным жителем Федором Назаровым. Мы все в тех же Лужках, ждем все того же отца Сергия. — Звучит же. Отец Федор!

Разговор этот, видно, между Галиной Агафоновной и Федором Зинавеевичем заходит не в первый раз. Назаров крепко уверовал несколько лет назад после череды не самых приятных событий. Теперь молитва для него много значит. Но соглашаться на должность куналейского священника он не очень хочет. Пока одна привычно просит, другой привычно отказывается.

— Так учиться же долго, — говорит Назаров. — Сначала три года, потом еще.

— Да ты, наверное, просто боишься, — подначивает его Мальцева.

— Да не молодой же я. Молодой был бы — согласился бы.

— Вон отец Сергий все успевает. А мы где своего отца будем брать?

Назаров рассказывает о том, как он последний раз собирал почитать каноны.

— Три человека пришло, — спокойно говорит он. — Ну, почитали мы и разошлись. Никто ж не ходит.

Галина Агафоновна замолкает. А Федор Зинавеевич замечает пышный комнатный цветок, стоящий в зимовье около часовни. «Какая геранька-то!» — любовно восклицает он.

Сейчас без таблеток не обойдешься

Тем временем около часовни собирается народ. Приехали мужчины, их жены и их дети. «Мужики наши охотники, поэтому мы здесь, с ними», — поясняет мне одна из женщин. Во дворе у зимовья разжигают костер — сейчас будут готовить праздничный обед. За повара сегодня — куналеец Сергей Федоров. Он кулинарный шеф всех массовых мероприятий на селе, балагур и юморист. Сегодня Сергей готовит уху из сазана и запеченную на решетках горбушу. Идет пост, поэтому мясо есть нельзя.

Застолье после службы.
Сергей Федоров сохранил старинную подставку под самовар. Она ему досталась от прабабушки.
Семилетнюю Вику Голубеву привез на праздник папа Алексей.
Охотовед Иннокентий Песков кинул клич среди местных охотников и часовню построили за сутки.

Федоров ставит около костра специальную подставку для самовара. Она деревянная, выкрашена зеленым и очень-очень старая.

— От прабабушки досталась, — подмигивает Сергей. — Я к ней только ручки от другого самовара приделал. И все. Бравенько получилось!

«Браво» и «бравенько» я слышу теперь постоянно. В ожидании отца Сергия собралось несколько десятков человек. Почти все семейские. Несколько охотников приехало из Улан-Удэ и Куйтуна. Но семейский говорок окутывает все пространство. И в него волей-неволей включаешься.

— Ранешние люди были почти божественные, — говорит мне Галина Парфеновна Назарова. Это невысокая женщина в черном. Мы стоим прямо на солнцепеке, на коже выступает пот. — У меня бабушка такая уж работящая была, на огородине сколько работала. Потом у нее нога стала чернеть. Гангрена. А раньше было грех таблетки пить. Бабушка терпела, терпела, ни одну и не выпила. Так и померла.

— А сейчас как с таблетками?

— А как сейчас? Ну вот у меня сахарный диабет. Не обойдешься уже без таблеток.

Потом мы с Галиной Парфеновной и другими женщинами долго обсуждаем сельских лекарей.

— Есть они, есть, — наперебой говорят мне собеседницы. — И грыжу у младенцев лечат, и колики, и мастит женский, и даже косточки на руках, если растут. У нас тут все дети, вылеченные бабушками. И все молитвами, молитвами.

— А что для вас значит вера? — задаю я прямой вопрос. Все рассасываются, и держать оборону приходится опять Галине Парфеновне.

— На праздники мы собираемся и идем в церковь. Сейчас-то из села молодые уехали. А бабушки остались. Вот и я бабушка стала, — вздыхает она. — А дома у нас иконы у всех стоят. Как наши предки поставили, так и стоят. У меня вот иконе 200 лет. Она железная.

Когда при Советской власти старый храм в Большом Куналее стали громить, местные жители тайком уносили по домам иконы. Чтобы не сожгли. Большую часть икон сберечь не удалось, их уничтожили. А часть дожила и до наших дней. На прошлогоднем открытии новой церкви куналейцы принесли несколько тех, спрятанных. К иконам в селе абсолютно трепетное отношение — и тогда, и поныне. 

— Вот одна женщина была, — начинает свой очередной рассказ Галина Парфеновна. — У нее дома была большая икона «Три коня». Я как-то прихожу — а икона стоит просто на шкафчике на кухне. Говорю: «Баба Аня, а что она у тебя здесь? Иконы же все в переднем углу должны быть». Она мне отвечает: «Я везде ее пробовала ставить. В спальню унесла — икона ночью трещать начала. Я ее в зал — то же самое. А поставила сюда — и перестала».

Служба с крапивницами

В Лужки приезжает отец Сергий. У него длинная седая борода и густой обволакивающий голос. Он один из главных семейских священников в Бурятии. Открывал церкви в Большом Куналее и Куйтуне. А при храме в Тарбагатае сделал музей истории старообрядцев.

Иннокентий Песков и отец Сергий заполняют пространство часовни иконами — их передали в дар из общины в Улан-Удэ. Одну из икон вышила бисером жена Иннокентия Анна. Бисерное изображение Богородицы тоже находит свое место.

Вешают деревянный крест. Отец Сергий держит его у стены, пока Иннокентий прикручивает шуруповертом болты для того, чтобы крест держался.

Наконец все готово. Сергий зовет гостей. В часовню заходят, в основном, женщины и дети. Большая часть мужчин остается снаружи. Один из оказавшихся внутри мужичков, похоже, нечасто бывает в семейском храме и тихонько спрашивает у Федора Назарова, как креститься. Федор показывает ему два пальца, сложенные вместе.

Начинается служба. Все молятся истово, люди прямо светятся. Матушка Валентина, приехавшая вместе с отцом Сергием, стоит прямо у окна. У окна вьются бабочки-крапивницы, оводы и мухи. Матушка время от времени отмахивается от насекомых. Крапивницы летают по всей часовне, садятся на иконы, на крест, на одеяние Сергия. В часовне пахнет свежим деревом.

Держаться надо нашей кучи

После окончания службы Сергий выходит на порог часовни и обращается ко всем пришедшим.

— В Большом Куналее церковь построили, но народ там не шибко двигается. А вот, может, с этого места и начнется все. Здесь до революции жили старцы. Была часовня, священник, Советская власть забрала его. Это в архивах записано. Теперь тут будет знаменитое место. Будем потихонечку возрождать. Сейчас все сильно меняется, и каждый старается соседа задавить. Но только духовность наша поможет сохранить нашу силу.

— Зубы мы показывать умеем, — протягивает крепкий мужчина, стоящий в толпе.

— Так выбить могут, если толпа прибежит, — улыбается, но серьезно говорит отец Сергий. — Надо объединяться. Поодиночке всех выщелкают. Держаться надо нашей кучи.

После этого напутствия куналейцы садятся за большой деревянный стол. На столе — свежая уха, запеченная горбуша, свежие овощи и фрукты, сладости. Проходит несколько часов — и начинаются песни. А поют семейские невероятно. Ведь они почти божественные люди.

Семейские истории (рассказано героями материала):

  • «У моего дяди как-то случился пожар в доме. Бабушка взяла икону, пошла ночью к его дому и стала молиться. Пожарные еще не приехали. И огонь сам собою затух».
  • «Однажды сильная пришла засуха. Еще чуть-чуть — и все бы выгорело, весь урожай. Жители села собрались на бугре и молились целый день. Так много было людей, что бугор был черный. Через несколько дней пришел хороший дождь, который спас село от голодной смерти».
  • «Дело было перед Пасхой, которая и сейчас у нас самый любимый праздник. Все дома перед Пасхой красят, все моют и чистят, покупают новую одежду. И вот как-то бабушка увидела соседку, которая несла старый-старый половичок на речку полоскать. Бабушка удивилась: «Куда полоскать, выбросить его надо уже!». А та отвечает: «А он тоже Пасху хочет видеть!».
  • «Мы в детстве ходили в лес. Перед тем как заходить в чащу, проговаривали заклинание от змей. И чего не переписали, не сохранилась оно».

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №30 от 17 июля 2019

Заголовок в газете: Почти божественные люди

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру