«Так не доставайся же ты никому!» - этот мысленный посыл перед взмахом клинка тоже имел место. Однако местная фабула круче: убийца, влюбленный как юноша, был намного старше классических героев. И убил он не только молодую сожительницу, но и ее кавалера. Разом, с интервалом в пять минут, разрубив треугольник кухонными ножами – по одному на тело.
Бес в ребро
Если читатель думает, что обезумевший пожилой рогоносец застал в постели любовников и расправился с ними в состоянии аффекта, то дело обстояло с точностью до наоборот. Жертва сама застала своего убийцу в постели с сожительницей. Поздний гость Тураев заявился в дом Халаева на ночь глядя, но был, как ни странно, абсолютно трезв (будучи за рулем), что подтвердила экспертиза. Скорее, слегка пьян был хозяин и совсем пьяной – хозяйка. Но что совершенно точно, нецензурная брань незваного гостя спровоцировала кровавую разборку. Отборная ругань – лишь вишенка, красная от крови, на торте любовной истории. И мы начнем от печки, у которой нервно курит убийца, еще не замечая на столе кухонного ножа …
За полтора года до знакомства с предметом страсти и за пять лет до двойного убийства у Халаева от болезни умерла жена. В то же время Нина Сандакова порвала с мужем и приехала в Кижингу. Она была хороша уже тем, что на момент знакомства с 63-летним вдовцом была моложе его на 30 лет. Резюме цветущей женщины омрачало наличие троих детей, но старшие жили с отцом в соседнем селе, лишь малолетний сын числился при матери. Халаев недавно вышел на пенсию по старости и, погоревав, почувствовал свободу и прилив сил. Например, он построил дом, где позднее разыгрался последний акт драмы.
По словам старшего брата Нины, у пары были ссоры из-за дома, но потом конфликт разрешился: сожитель продал его гражданской жене за материнский капитал. Это было выгодно обоим, ибо вырученные деньги шли на семью и ребенка. По утверждениям соседей, «молодожены» в целом жили дружно. «Не скандалили», - выразилась хозяйка магазина, расположенного напротив. Халаев водил ребенка в школу. Глава семьи характеризовался односельчанами положительно, спокойным степенным, не пил. Короче, был надежным – кое-что скопил да еще пенсия. Пенсионеры в глубинке России, где хронически нет достойной работы, с начала реформ считаются имущими по деревенским меркам.
Заимев собственный дом и постоянный догляд за сыном, Нина пыталась найти работу.
Так вот, о работе. Эта сторона дела оказалась судьбоносной, став уголовным делом. Примерно в то же время жена директора школы-интерната Тураева нашла постоянную работу в Улан-Удэ, приезжала в Кижингу только на выходные. И Тураев тоже почувствовал свободу и прилив сил – при виде молодой уборщицы по имени Нина, которая, звякая ведром, поневоле принимала интересные позы. А так как уборка происходила вечером, а дома директора не ждала жена, то роман в школе закрутился «по-взрослому».
То был не вполне служебный роман, когда начальник тайком от жены, уехавшей в отпуск, крутит шашни с подчиненной, а потом замывает следы как уборщица. Владимиру Тураеву в момент трудоустройства техработницы стукнул полтинник – ерунда для мужика, однако ж и не молод. Немолодому директору тоже вдарил бес в ребро, обернувший позже ударом ножом в то же место.
Жену веревкой не привяжешь
Треугольник – самая устойчивая фигура. Об этом знал педагог-начальник. Но уборщица Нина, не имея педобразования, выучила иной урок: у треугольника все края острые. Кандидатура Тураева на фоне пенсионера была выигрышней: моложе, с машиной, да еще директор интерната, учреждения со своим хозяйством. Однако дальше пылких слов дело не шло: директор, кажется, не собирался бросать жену и круто менять сценарий жизни, оставаясь в статусе претендента не на руку, а на тело.
На суде жена Тураева подтвердила, что их «брак был очень счастливым. Муж не имел вредных привычек, спиртное не употреблял, по характеру был спокойным». Что заставило спокойного человека, руководителя солидного бюджетного учреждения, ехать ночью на другой конец села и врываться с руганью в чужую спальню? Потерял голову?
За месяц до трагической развязки Нина привезла «жениха» в родовое село, познакомила с отцом. Блудная невеста объявила родным, что с Халаевым они расстались, а «женихом» назначен Тураев. Не на веревке же привели к благословению чужого мужа?
Зато буквально веревкой привязывал к очагу пожилой сожитель, когда узнал о похождениях молодой жены. Нина жаловалась брату и сестрам, что Халаев ее бьет, связывает, не скрывала синяки. Наконец, участковый уполномоченный полиции подтвердил, что за три-четыре дня до преступления был оформлен отказной материал по поводу заявления Сандаковой об угрозе убийством со стороны Халаева. Сожитель недвусмысленно показывал ей нож.
Иначе говоря, немолодой муж хотел всеми средствами – ножом, веревкой, словами - вернуть молодую жену в лоно семьи. А, поняв, что Нина глядит в сторону моложавого директора, отшвырнул веревки. И да, угадали – стал пить. А до того 6 лет не пил после смерти законной жены, сказал на суде родной сын. «Отец тяжело переживал разрыв с Сандаковой, жаловался на головные боли, изменился, постоянно говорил о недавнем расставании…» - не меньше родителя переживал самый близкий человек. 12 марта Халаев ушел из дома, построенного им, и перешел жить к сыну.
И вдруг в конце апреля в дом сына Халаева впорхнула Нина. И позвала сожителя обратно. Сын горячо отговаривал отца. Но он ушел вслед за любимой – как на веревке. До трагедии оставались два дня и ночь.
Утечка убийства
Одна деталь в показаниях свидетелей, работников экстренных служб. В ночь убийства в доме стоял открытым баллон с газом. Его не открывают перед сном, разве что после преступления…
История эта подтекала не один месяц, копилась газовыми слоями сплетен и пересудов по углам села, чтобы в одночасье взорваться вспышкой ярости. Критическая масса накопилась уже в начале апреля.
4 апреля после 9 утра, дождавшись, когда директор школы-интерната отбыл на работу, к нему домой пришел Халаев. Дома была жена, накануне приехавшая из города. Она и была нужна гостю: если молодые любовники не слушают старшего, то, может, внемлют иному праведному голосу? Пребывавшая в перманентном отъезде и неведении супруга влюбчивого директора не могла поверить в услышанное. Никакую Нину она знать не знала, и вообще они планировали с мужем переехать в Улан-Удэ. Однако вечером Владимир признался в наличии любовницы и пообещал разорвать эти отношения. Наверняка разговор шел на повышенных тонах. Так, раздражение на «доносчика», скопившись, вылилось 26 апреля.
В то роковое воскресенье жена Тураева на последней маршрутке уехала в город, чтобы с утра быть на работе. Владимир позвонил ей в 10 часов вечера и сообщил, что перед трудовой неделей хочет лечь спать пораньше. Но спать он не лег (видимо, собирался лечь в кровать не один). В полночь позвонил сын Тураева и сказал, что отца убили. Что случилось за истекших кровью два часа?
Сделав контрольный звонок жене, Тураев сел за руль «Жигулей» и помчался к дому пассии. Ворвавшись в дом, незваный гость прямо из постели вытащил Нину и с руганью оттолкнул хозяина. Халаев прошел на кухню, закурил было, но увидел кухонный нож и с силой ударил им в подреберье пришельца. Гость вырвал нож и с ножом, роняя алые капли, выбежал из дома, сел в «Жигули», успел позвонить в полицию. На переднем сиденье авто лежал нож, узкий и длинный.
Но в деревенском доме острый нож не один. Пока гость истекал кровью в «Жигулях», Халаев вторым ножом пять раз ударил сожительницу, не слушая ее оправданий. Жертва скончалась на месте.
Пурпурный занавес долгого воскресенья опустился в полночь. Кровь была повсюду. На кухне, на полу, на белой печи, в прихожей, на крыльце. Она уходила темной дорожкой в ночь. В воскресенье никто не воскрес - в больнице не дожил до нового дня Тураев.
Когда прибыли полиция и медики, убийца при открытом газовом баллоне, по словам очевидца, «игрался с зажигалкой». Хозяин был абсолютно спокоен, курил (вентиль баллона закрыли) рядом с трупом возлюбленной, внятно отвечая на вопросы. То и дело спрашивая: как там раненый? Когда ему сообщили, что разлучник погиб от обильной кровопотери, убийца сказал по-бурятски: «Вот и хорошо». И помянул бога.
Айсберг в степи
«А в основном прокурор прав: аффекта не было».
Это цитата не из материалов суда, а из рассказа Бунина «Дело корнета Елагина», в котором любовник, убив роковую красотку, утверждал, что свершил сие по воле жертвы. В Кижинге же аффект, на коем напирала сторона защиты, суд оценил критически. Например, нож после убийства хозяин осознанно бросил в подполье.
Тем не менее, свидетели – соседи, знакомые, даже торговка – на суде говорили об убийце сочувственно. Меж строк читалось, что речь идет о любви со стороны пожилого мужа, о сиюминутной страсти молодого соперника и корысти женщины, судорожно выбиравшей лучший вариант.
Наука виктимология учит, что жертва зачастую провоцирует преступление. В самом деле, кому понравится, если в твой дом поздно вечером ворвется не по месту прописки гражданин и схватит в охапку жену – пусть не очень законную. Скорее, законную, если к моменту вторжения третьего лишнего Халаев и Нина прожили вместе несколько лет, вели хозяйство. А несчастная запутавшаяся женщина, выходит, накануне сама позвала убийцу в дом, так и не изменив двусмысленного поведения, будто дразня судьбу…
Никто в ходе процесса не вспоминал о малолетнем сыне Нины. Где он был в час убийства? Хорошо, если крепко спал. Но и бодрствующее состояние мальчика не мешало его матери пить водку (и в свой смертный час была пьяна), крутить любовь, и не одну… Взрослые фигуранты дела были так заняты своей бурной личной жизнью, что напрочь забыли о ребенке. Недаром бывший муж Нины, официально не разведенный с нею, воспитывающий двоих детей, заявил на суде, что она для него давно чужой человек. Чужой, видимо, и детям.
А ведь постоянное беспокойство о сыне, о детях, принятое в обычных семьях, могло отрезвить и мать, и сгорающих от страсти мужчин. Кижингинская драма вновь отсылает нас к навязшим в зубах семейным ценностям. Тем паче, что роль декораций к сей драматической хронике непедагогично выполняли контуры школы. В селе все на виду.
Да, 65-летний ревнивец вряд ли годится на роль корнета Елагина. Возраст не тот. Халаев написал красными чернилами не историю любви, а страсти. Страсти и старости. И обиды на ушедшую молодость, которую не догнать даже в обнимку с молодой тугой плотью. С учетом того, что суд приговорил Халаева к 15 годам в колонии строгого режима, у него будет время подумать о соотношении любви и слепящей страсти. Темного айсберга и светлого просвета над серым и суетным. И вспомнить о Боге.
(Имена и фамилии изменены)
