Галина Жукова
Родилась в 1940 году. Когда началась Великая Отечественная война, в стране была объявлена трудовая мобилизация и родителей девочки направили из Курска в Иркутскую область, в шахтерский город Черемхово. Мама Галины начала трудиться в шахте. Отец был инвалидом, работал на хлебозаводе. У них было четверо детей. Глава семьи часто болел и в 40 лет ушел из жизни. Галине тогда было 12 лет, ее младшим сестре и братьям — по 3, 8, 9 лет.
— Мы с братьями провожали маму на работу в шахту, которая находилась недалеко от нашего дома. Когда она возвращалась, помогали ей снимать сапоги, одежду. Все на ней было мокрым, потому что шахтеры передвигались по воде и толкали вагонетки с углем. У мамы был скользящий график работы, — рассказывает Галина Павловна. — После войны женщин вывели из шахты, и она в 45 лет вышла на пенсию. Мамы не стало в 87 лет.
У многих ее подруг отцы с Великой Отечественной войны так и не вернулись. И соседи Галины с войны тоже не возвратились.
Галина помнит, как с бабушкой часто ходила за хлебом.
— Хлеб давали по норме, по карточкам. Нам постоянно хотелось есть, — делится Галина Павловна.
С 1 сентября 1941 года нормированное снабжение хлебом, сахаром и кондитерскими изделиями было введено в 197 городах и рабочих поселках Советского Союза. С 10 сентября 1941 года организовали продажу хлеба, сахара и кондитерских изделий по карточкам в ряде городов и рабочих поселков Новосибирской и Иркутской областей. В 1947 году карточная система на продовольственные и промышленные товары в СССР была отменена.
Она плакала со всеми, когда в 1953 году умер Сталин. В день его смерти на улицах города Черемхово как никогда прежде было очень много людей. Казалось, что на улицы вышли все горожане, чтобы вместе оплакивать отца народов, повергшего фашизм, и переживать за будущее страны без него.
Галина после семи классов, чтобы поддержать мать и младших братьев, сестру, устроилась поваром в детский садик. Наверное, сказалось голодное детство и две сестры всю свою жизнь связали с готовкой еды, стали поварами. Поварскому делу Галина отдала более 30 лет.
Муж Галины Павловны умер 13 лет назад. Когда-то именно он привез ее в Бурятию. Здесь они держали хозяйство, имели много скота и большой огород. 6 лет назад женщина стала получать небольшую надбавку к пенсии как представитель социальной категории детей войны.
Валентина Моделевская
Родилась в 1937 году. Девочка росла болезненной, когда ей был один годик трагически погиб отец — лошадь ударила копытом, и в дни траура она сильно простудилась. Ее мама боялась, что дочка может не выжить. Ее семья — дедушка с бабушкой, мама и Валин брат — жила в небольшом домике в селе Каленово Иволгинского района. Еще двоих детей мать Валентины потеряла в их младенчестве. Дети войны не по годам были взрослыми. Брат посадил ее на лошадь в 6 лет, с тех пор Валя работала в сенокосной бригаде. После 2-го класса даже возила копна. Деревня была большой и растянутой на 4 километра. Их маленький домик находился в одном конце улицы. Детей далеко не отпускали, да и времени на игры не оставалось. Ребятишки встречались в школе и за работой. Сельчане жили дружно, чем могли помогали друг другу.
Друг отца Валентины, вернувшийся с войны, стал бригадиром сенокосной бригады и постоянно контролировал девочку, все учил, как правильно нужно работать. После школьных уроков он собирал детей и говорил им: «Вечером уроки сделаете, а сейчас — в поле».
Покосы в Каленово были большие, зароды стояли ряд в ряд. Основной силой колхоза были 3 бригады, состоящие из детей под руководством стариков. А у Вали был свой любимый родной дед. Как она себя помнит, он хромал, сказывались кандалы, в которых он в 1905 году из Белоруссии был сослан в Сибирь.
— Я даже на дедушку внешне похожа. В последнюю осень перед смертью он картошку выкопал, месяц полежал и умер в 87 лет. Это было в 1956 году. Бабушка умерла раньше — в 1949 году. Я уже тогда работала, — вспоминает Валентина Васильевна. — Когда я его спрашивала, за что его сослали в Сибирь, он сказал, что мне не обязательно про это знать.
У деда Валентины Моделевской и в старости было хорошее зрение, а зубы все были целыми. Во время войны и в послевоенное время для колхозных лошадей мастерил хомуты. Вечером после работы ичиги начинал шить, тапочки из кожи. Почти все Каленово ходило в ичигах, сшитых дедом Валентины. В школу в них ходили, зимой носили, чтобы тепло было, подкладывали стельки. Если вечером к ужину ничего не было, дед что-нибудь быстренько подшивал и отправлял бабушку обменяться на продукты. У них самих огород был маленьким, потому что основные силы уходили на труд в колхозе.
Колхозы должны были выполнять обязательные поставки государству и расплачиваться натуроплатой за услуги машинно-тракторных станций. Оставшийся доход выплачивался в долях колхозникам по выработанным трудодням. Расчет получали лишь в конце года сельхозпродукцией. Только с 1 июля 1966 года впервые в колхозах вместо трудодней начали получать «живые» деньги — заработную плату.
— Если хороший, урожайный был год, зерна дадут. Мы зерно мололи, выходила хорошая мука. В то время в каждой деревне были свои мельницы. Еще у нас в Каленово пасека была хорошая, где получали чистый мед от пчел. Со мной дочка пчеловода училась, я у них иногда оставалась ночевать. Мед мы не ели, только воск пососем, потому что весь мед сдавали в колхоз. Была норма всего, даже золу выгребали из печки и сдавали на колхозный огород. Много мы не ели, но к весне уже дома не было картошки. А мы с братом из дома старались не уходить, чтобы всю картошку без нас не съели, — смеется Валентина Васильевна. — В 3-м классе у меня случилась сильная простуда, но я вновь выжила.
На здоровье Валентины Васильевны сказались трудные военные и послевоенные годы, когда она, как и многие дети войны, недоедала. Когда в стране наступили хорошие времена, по курортам начала ездить и поправлять здоровье. Но желудок у нее до сих пор побаливает.
С 15 лет Валентина начала работать в колхозе на молочной ферме. Ей хотелось учиться дальше, но на ферме не хватало рабочих рук. У нее было стадо из 15 коров, их доили руками. Щуплые от недоедания подростки были ростом немного выше большущих телят.
Родители Валентины держали овец, кур. Шерсть пряли и вязали на пяти спицах теплые чулки. Ездили продавать на рынок в Улан-Удэ, когда получится, 2-3 мешка картошки, вязаные чулки, шерстяную пряжу, ичиги. И с рынка они обязательно привозили соленый омуль. С улицы кричали детям: «Варите картошку!».
На ферме давали расчет молоком.
— Молоко накопим в бидонах и сварим до пенок, потом в колодцы спускаем, чтобы не испортилось. На грузовой машине добирались на старый рынок в Улан-Удэ, чтобы продать молоко. И покупали себе обнову. Но в основном все шили себе сами, — вспоминает Валентина Васильевна.
День Победы Валентина Моделевская сильно не помнит. Но врезалось в память, как всем классом вместе с учительницей плакали, когда умер Сталин.
И сейчас женщина думает:
— Иосиф Виссарионович, он же руководил страной, войну выиграл. В 90-е годы, когда безработица у нас была, все его вспоминали, дисциплина при нем была. Сейчас начинается в стране потихоньку улучшаться жизнь, слава богу, спасибо Пyтину.
Нина Прохорова
Родилась в деревне Житниково Курганской области, недалеко от Кургана. В семье было 4 дочек. Когда отец уходил на войну, он сказал: «Мать, учи девок грамоте». Родители Нины были безграмотными. И поэтому отец с войны писем не писал. А ее мама не умела даже расписываться. Во время войны в колхозе она пасла овец, девочки ей помогали. Отец погиб на фронте, когда Нине, самой младшей в семье, было 2 годика.
— Какая тут учеба, такая нищета развелась, все хозяйство из-за войны разрушилось, коров кормить в колхозе нечем было. В первый класс нужно было идти, а я пропустила, потому что не было одежды, — говорит Нина Михайловна.
После войны в Советском Союзе начали восстанавливать хозяйство и по трудовой мобилизации люди уезжали работать в разные места. Одна из сестер Нины уехала на Север. Там вышла замуж, родила пятерых детей. Нина после окончания 7-ми классов решила устроиться на работу. Она с детства была подвижной, боевой, веселой девчонкой. Старшая сестра жила недалеко от Кургана, и Нина на велосипеде из деревни ездила туда работать на ткацкую фабрику. Родная тетя Нины жила в городе Шадринске и, посоветовавшись с матерью, сестрами, девушка стала жить у нее. Устроилась работать в пищевой комбинат, где выпускали кондитерские изделия. В 18 лет она вышла замуж, муж был старше ее на 6 лет. Родился сын. Наступили времена, когда на производстве ввели хорошие льготы и трудящимся давали молоко, сметану. Но в 48 лет супруг умер. Нина вырастила сына одна. Он выучился и стал полковником. Второй муж долго за ней ухаживал. Нина после 11-ти лет одиночества вышла замуж во второй раз.
— Супруг родом из Ярославля, остался в Кургане, когда приехал на уборочную страду в один из колхозов Курганской области. Всю жизнь с ним мы душа в душу прожили, в 85 лет он умер. Я в 50 лет вышла на пенсию. В последние годы стала побаливать, врачи посоветовали переехать к родным. Так я и оказалась в Бурятии, — поделилась Нина Прохорова.
Они трое, дети войны, в настоящее время живут в современном пансионате «Нарата» в Улан-Удэ для пожилых граждан и людей с инвалидностью. Когда рассказывают о детстве, юности, мужьях, собеседницы хорошеют на глазах — женщина в любом возрасте остается женщиной. Не унывают. Нина Михайловна лишь спросила: «Вы не знаете, будут увеличивать надбавку к пособию детям войны?».
