И вот — свершилось! С 18 августа 2012 года исключительное право таможенного оформления экспортных поставок нефрита на территории России и, более того, территории всего таможенного союза, включая равнинную и болотистую Беларусь, передано Улан-Удэнской таможне. Именно этим узким отверстием после вступления в ВТО Россия развернулась ко всему миру и именно отсюда все нефритовое великолепие и будет проистекать! Конечно же, в сторону Китая. Какой ожидается напор! Не смыло бы великого соседа. Рыхлая протяженная таможенная мембрана в одночасье превратилась в непроницаемую стальную завесу. А маленький шлюз в далеком сибирском подбрюшье России так легко и приятно контролировать. Правда, случись, кому отправлять пару-тройку килограммов нефрита, скажем, из Минска в Варшаву или из Калининграда в Вильнюс, — намаетесь!
Ну и что это, если не шизофрения?
В схему процедур экспортного оформления нефрита внесены некоторые изменения.
Первый шаг — согласование с Рос-природнадзором по РБ, который проверяет легальность происхождения камня, полноту уплаты налогов и производит осмотр отправляемых сокровищ.
Затем этот пакет документов отправляется на очередное согласование уже на высшем уровне в Росприроднадзор в Москву и примерно через 1 месяц заявитель получает искомое согласование.
Далее на основании уже этих документов минторг субъекта федерации, в котором зарегистрирован экспортер, выдает лицензию на экспорт заветного камня, которая сдается в таможню.
Экспортная партия камня с заполненной декларацией передается на склад СВХ таможенного поста в Улан-Удэ для осуществления таможенных процедур.
Таможенная экспертиза проводится на основании представленного пакета документов и именно по ним определяется таможенная цена камня. Она может отличаться от контрактной и обычно устанавливается по минимальной планке — 35 долларов США за 1 килограмм, но в принципе (особенно если заявитель не слишком понравился) может быть и выше. От этой придуманной цены рассчитывается таможенная пошлина — 6,5%, что составляет 2 доллара и 27,5 цента за 1 кг нефрита, покидающего милую Родину.
Законом также предусмотрено и удаленное таможенное декларирование грузов.
После завершения процедур экспортер волен отправлять драгоценный груз за границу в любом заявленном пункте перехода государственной границы. Это может быть и Улан-Удэ, и Иркутск, и Забайкальск, да хоть Уэлена, причем любым видом транспорта — хоть вьючным караваном, хоть бизнес-классом престижных авиамаршрутов.
Обратите внимание — как извилист и прихотлив путь экспортера в лабиринтах власти! Сколько мелочной и недостойной суеты со стороны великого (?) государства! И при этом столько оставлено лазеек!
А тут некстати вспомнилось, что днями закончили зачистку складов СРЭО «Дылача» от многолетних накоплений весьма неплохого нефрита.
А взвешивания и маркировки при этом не проводилось и безоговорочно идентифицировать его уже невозможно… Нефрит — он и есть нефрит, по крайней мере, для таможни… А было там примерно 1000 тонн…
А у самолетов, выполняющих рейсы Иркутск — Пекин, в последнее время на взлете гнутся крылья… Тяжело, бедные, взлетают!
А вот и из других новостей — прямо сейчас по телевизору передают:
• в Белгородской области чиновнички, хихикая и издеваясь, разоряют фермеров. Письма пишут о необходимости решать конфликты в конструктивном ключе и в рамках правового поля;
• в Тульской — судят охотоведа, осмелившегося прихватить не тех браконьеров;
• по условиям ведения бизнеса Россия поднялась в международном рейтинге сразу на 8 пунктов! — восторженно сообщил телекомментатор. Замечательное достижение, если не знать, что место наше в этом списке 112-е, и позади нас Сальвадор, а впереди широко известное карликовое государство Палау;
• а вот питерские болельщики порадовали — замечательно спели: «губернатор — жлоб, губернатор жло-о-б…». Вокал, правда, не очень, но слова-то — душевные.
А в Петропавловске-Камчатском в канун нового 2012 года спектакль «Золушка» отменили — там король с часами баловался…
А в Иркутске в поселке Ерши половина коттеджей выставлена на продажу. Люди в возрасте 40-45 лет, сделавшие себя сами, и не благодаря, а вопреки и, казалось бы, ко всему привычные, распродают свой бизнес и уезжают в иные края. Говорят, что работать стало совершенно невозможно.
А моим знакомым чиновники отказали в разрешении открыть небольшой ресторанчик. Обоснование было железным — в представленном проекте не предусматривался цех по переработке пера птицы, обязательный, согласно постановлению правительства СССР от 1948 года… Правильно, вообще-то. Где вы видели ресторан без цеха по переработке пера…
Такая вот картинка… Не маслом, а кровью, соплями, дерьмом! Все краски наши, отечественные, кондовые!
Эх, страна наша!.. Все развивается по Войновичу (Москва 2042) — может он не фантазировал, а — предвидел?
Но все-таки не всякая махровая глупость реализуется в нашем Отечестве! Несколько месяцев продавливалось решение о внесении нефрита (нефрита!) в список стратегических материалов! Какое требуется острое зрение, чтобы увидеть хоть что-то стратегическое в замечательном, но в целом-то обычном поделочном камне! Каким могучим умом нужно обладать, как озаботиться стратегической безопасностью отечества, чтобы и это предусмотреть.
А не получилось!
Оказывается, не все в правительстве болеют и нефрита отдельным пунктом в последнем сентябрьском перечне — нет! Янтарь — есть, драгоценные и полудрагоценные камни — есть, но нефрит-то в эту последнюю категорию ну никак не попадает!
А так, какая наступила бы благодать! Узкий нефритовый шлюз оборудован, стратегический материал — уже под рукой и в изобилии, а экспорт такого счастья кому попало не доверишь — СТРАТЕГИЧЕСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ РОДИНЫ НА КОНУ!!!
Но вой по поводу перевода нефрита в категорию драгоценных камней по-прежнему периодически возникает. Ну что сказать? Прецеденты в истории были. И воробья называли алмазом и осла — алтын-серебром, но автором-то был великий насмешник Ходжа Насреддин! А из уст солидных современных деятелей подобное звучит махровым идиотизмом и дремучей некомпетентностью. Может, хватит потешать геммологическое сообщество, а заглянуть в любую из существующих классификаций цветных камней? Можно — академика Ферсмана — великого знатока самоцветов.
Часть 2. Станет ли нефрит нефтью Бурятии
Сразу успокою — не станет! Крупную добычу догрызут достаточно быстро. Что-то искать, изучать, добывать — это же так долго и так скучно... А тут готовая и солидная партия нефрита, скопившаяся за десятилетия в размере крупного месторождения и прямо в границах города Улан-Удэ. И велик соблазн срочно перековать ее на баксы, что и будет в перспективе сделано. Исполнители расползутся по оффшорам переваривать заглоченное, а обглоданные кости быстро утилизируют. Замрет и рынок. Ему тоже требуется время для пережевывания столь солидной партии. Упадут и цены.
Но нефрит не станет нефтью Бурятии не поэтому. Просто потенциал не тот. Как и все в мире самоцветов, нефритовые месторождения весьма невелики и по своим масштабам являются малыми и сверхмалыми геологическими объектами со сложным геологическим строением. Их проще отработать, чем найти и оценить. Невелико и содержание высококачественного сырья, коммерчески наиболее значимого, в общем объеме добычи — лишь первые проценты. Все это обуславливает постоянные и высокие риски при вложении капиталов в добычу на большинстве объектов камнесамоцветного сырья. Таких месторождений нефрита, как Кавоктинское на Витиме и Оспинское в Восточных Саянах, и в мире немного.
Заметьте: вокруг других месторождений нефрита нашего региона никакого ажиотажа не наблюдается.
Огромнейшее влияние на уровень спроса и цен оказывают мода и различные эстетические предпочтения потребителей в разных районах мира. Колебания цен и спроса просто невероятные — не в разы, а на порядки!
Исторически сложилось и разделение районов добычи и районов переработки сырья — все это обуславливает дробную сегментацию рынка самоцветов во всех его звеньях, а также сложную схему реализации цветных камней с длинной цепью перепродавцов, с процветанием серых и нелегальных схем.
Все попытки монополизации (централизации) на рынке цветных камней не были удачными, за исключением периода плановой экономики, но тогда и страна была закрыта, и рынка-то не было.
Рынок цветных камней в огромной мере является корпоративным и закрытым, где буквально все держится на личных связях и репутации каждого из участников.
Все эти особенности мирового само-цветного рынка в полной мере проявились во время нефритовой лихорадки в Восточной Сибири.
Нефрит же, по большому счету, нужен только Китаю, а исторический опыт показывает, что Китай любого партнера быстро и навсегда ориентирует под себя. Другие же сегменты нефритового рынка просто малы по объему и «не раскручены».
В этой связи и создание экспортно ориентированного центра переработки нефрита в Бурятии не выглядит целесообразным. Эстетические предпочтения великого китайского народа в видах камня и видах его обработки достаточно своеобразны и с нашими мало согласуются. Можно, конечно, завезти мастеров из Поднебесной, но это станет еще одним фактором экспансии Китая в Сибири. Это не значит, что начинать заниматься переработкой камня не нужно — как раз нужно, причем начать надо было бы еще вчера, только не рассчитывая на быстрый результат и не пытаясь завалить своей продукцией китайский рынок — наши изделия там никому не нужны.
А теперь самый интересный вопрос — сколько же все это добро, подаренное нам природой, стоит? Для оценки нередко используют предельно простой метод перемножения объемов добытого камня на максимальную услышанную где-то цену. Полученный результат вполне сопоставим с выручкой от разработки приличной нефтяной провинции, что немедленно сводит аналитика с ума. Горят глаза, трясутся руки, обильно отделяется слюна, рождаются программы…
Совокупная стоимость годовой добычи самоцветов является важнейшим показателем рынка, и никакие прогнозы не будут реальными без учета этого фактора.
Следует подчеркнуть, что официальные данные о добыче цветных камней по всему миру немногочисленны, отрывочны и часто противоречивы. Их неизбежно приходится дополнять информацией из открытых публикаций, отчетов добывающих компаний, сопоставлять их с данными перерабатывающих и торговых компаний. Лишь в этом случае проводимый анализ позволяет получить достаточно полное представление о потенциале и перспективах камнесамоцветного рынка. В полной мере это относится к сибирским нефритам. И определить потенциальную стоимость их годовой добычи задача практически невыполнимая. Но попробуем сделать это от обратного.
Совокупная годовая стоимость официально добываемых самоцветов в настоящее время оценивается в 3000-3500 млн. долларов США.
По мнению аналитиков, показатель официальной годовой совокупной стоимости самоцветов следует, как минимум, УДВОИТЬ, поскольку во всем мире процветают нелегальные операции по добыче и продажам.
И никто, нигде, ничего с этим поделать не может! Слишком малы, многочисленны и пространственно разобщены эти месторождения. Контролировать их не сможет даже армия. Овчинка выделки не стоит.
И отнюдь не случайно помпезная силовая операция с авиадесантом, с телерепортажами была направлена не против действительно незаконных добытчиков нефрита. Ничего с ними сделать не получится — разбегутся при первых признаках тревоги. И министр МВД Бурятии это честно признал — очевидно, здравомыслящий человек. И достанется оперативно-следственной группе с силовой поддержкой пара мешков камней, которые не успели припрятать на таежных просторах.
А вот официальный недропользователь — это ж совсем другая картина! Никто никуда не убегает, целый сезон хорошо поработали, целый штабель свеженького нефрита добыли, да разбраковали, да рассортировали, да к вывозке подготовили…
Более того, сейчас — в конце октября незаконные разработки на Кавоктинском месторождении нефрита продолжаются в открытом режиме в пределах прямой видимости суровой ОМОНовской охраны, которая базируется на участке СРЭО «Дылача».
Доля нефрита в мировом пироге самоцветов составляет (с учетом США, Канады, Австралии, России) лишь 3-4, ну пусть — 5%, и это лишь в последние годы на пике цен и объемов добычи. А 80-85% стоимости дают дорогостоящие и востребованные самоцветы: изумруды — 40-45%, рубины — 12-15%, опалы — 8-12%, сапфиры, жадеит (империал), бирюза — 5-6% каждый, прочие виды цветных камней (в том числе и нефрит) — около 15%.
И получается по этой грубой и приблизительной схеме, что максимальная совокупная стоимость мировой годовой добычи нефрита с учетом и легальной, и нелегальной добычи составляет 300-350 млн. долларов США. И пусть доля России будет 50%...
И последнее.
Нигде в мире цветные камни не являются основой экономики.
Причина одна — несмотря на высокую удельную цену некоторых видов самоцветов, их совокупная стоимость ничтожна и даже близко несопоставима с совокупной стоимостью технических видов сырья.
Именно поэтому нефрит не станет нефтью Бурятии. Просто статус не позволит, просто потенциала не хватит. А вот неплохо прокормить небольшую компанию (хоть русскую, хоть эвенкийскую, а вероятнее в перспективе — китайскую) нефриту вполне по силам.
Оптимизировать использование нефрита в Восточной Сибири, конечно же, необходимо, но для этого нужно подумать не только о собственных интересах и интересах одной из компаний, пусть с могучим административным ресурсом.
