Насколько за это время и в какую сторону изменилось качество жизни в округе — судить его жителям. Но вот высказывания читинцев в Фейсбуке. Один: «Агинские буряты стали чибурятами, подравняли их по нижнему уровню, нефиг им благоденствовать — надо, чтобы все были одинаково бедными». Второй: «Лучше бы нас подняли до них, чем их опускать до нас». Третий: «А мне впору просить у них прощение за помощь в агитации и организации «результатов» голосования».
Не знаю, насколько результаты плебисцита были «организованы», но у меня есть подозрение, на грани уверенности, что они были близки к истине. А если и были какие- то манипуляции, то в незначительном объеме, влияния на окончательный результат голосования оказать не могущие.
Откуда такая уверенность? Из личного наблюдения, и далеко не пассивного. Летом 2006 года мы — Цырен Шойжонимаев, Вера Шобосоева, Эржена Богроева и я — катали по Агинскому, тогда еще автономному округу, концертную программу. Ребята пели, а я изображал конферансье и читал стихи. Должен был ехать с нами Эрдэни Батсух, но накануне гастролей он получил известие — такое, что требовало его немедленного отъезда в Монголию, что он и сделал. Хотя в афишах, заранее расклеенных в столице Агинского округа, в его райцентрах и селах, имя Батсуха было обозначено самым крупным шрифтом.
Почему заостряюсь на Батсухе? Потому что его очень любят в Аге, и его участие в концертах гарантировало максимально полные зрительные залы. А отсюда проистекает большая уверенность в объективности моей оценки отношения агинцев к предстоящему плебисциту.
Как мы выходили из положения, когда зрители выкриками из зала требовали Батсуха — об этом отдельный разговор, но на каждом концерте, прямо со сцены, я горячо призывал земляков сохранить автономию, голосовать против объединения с Читинской областью. Неделю назад, рассказывал я, мы, почти в том же составе, гастролировали по Усть-Орде, несколько лет как распрощавшейся со своей автономией, и я могу свидетельствовать, насколько негативно это отразилось на жизни усть-ордынцев. Сегодня, говорил я, разница между автономной Агой и уже никакой Усть-Ордой — как небо и земля. Переполненные зрительные залы Агинского округа безмолвствовали. Я видел, что мои призывы не повторять ошибки собратьев, живущих на западном берегу Байкала, отскакивают от этого безмолвия, как горох от стенки.
И не только на концертах я говорил с людьми, а везде, где только было возможно. Они соглашались со мной в оценке перспектив объединения, но твердо говорили, что раз руководство округа призывает их голосовать «за», так они и проголосуют! Потому что не верить своим нойонам у них нет никаких причин.
Было в этой готовности агинцев следовать указаниям окружных нойонов что-то от воинов Чингисхана, однажды присягнувших ему на верность и безоглядно идущих за ним и его военачальниками хоть в пекло, хоть в пучину, хоть к черту на рога. Это было ясно видно и разоружало любую контрагитацию.
А добила меня родственница одного из участников нашей группы, которая пригласила нас на ужин и ночлег. За столом разговор вновь зашел о будущем голосовании. Хозяйка, работающая в администрации округа, приводила куда более обоснованные, чем мои, прогнозы негативности предстоящего объединения регионов. Я убежденно против такого объединения, говорила она, но… голосовать буду за него.
Но почему?.. Почему вы будете это делать, недоумевал я, это же против ваших убеждений? Есть такое понятие, отвечала она, как порядочность. Мы, администрация округа, в том числе и я, агитируем людей за объединение, как я могу голосовать против? Прежде чем развести в бессилии руками, я, как за соломинку, схватился за последний довод. Но в кабинке для голосования вы будете одни — вы и ваши убеждения! Кто может видеть, где вы поставили галочку или крестик? Никто же не будет этого знать! «Как это — никто не будет знать? — возмутилась она. — Я буду знать!».
И доводы мои закончились. Вот и выходит, что автономия Агинского Бурятского округа пала жертвой, в том числе, традиционного, со времен Чингисхана, склада мышления агинцев, а также их честности и порядочности. Агинец сказал — агинец сделал!
