Сейчас расклад такой: 287 граждан трудоспособного возраста, 44 пенсионера и 128 детей. Всего — 459 бывших жителей «незалежной», из которых российское гражданство успели получить немногим более 360 человек.
В минсоцзащиты Бурятии уверяют, что все дети, выехавшие в районы республики на ПМЖ, зачисляются в образовательные организации (сады и школы) и обеспечиваются формой, учебниками, канцелярскими принадлежностями. На домашнем воспитании осталось 47 детей дошкольного возраста. Из резервного фонда непредвиденных расходов правительства Бурятии каждому беженцу, включая детей и стариков, выплачены «подъемные» — по 10 тысяч рублей. Беженцам помогали и рядовые граждане — кто едой, кто одеждой, а кто и деньгами.
Один из тех, кто остался в Бурятии, пытаясь заново построить жизнь, — 52-летний Андрей Старожук из Луганска — прибыл в республику со второй волной таких же, как он беженцев, ищущих чистое небо над головой.
Со своей семьей он пересек границу Российской Федерации 21 мая 2014 года, оставив в Луганске и свое прошлое, и старшего сына, не пожелавшего покидать родину.
Не сказать, что ехал в Бурятию по желанию. Поначалу с большим потоком беженцев семья попала в Крым, где хотела остаться. Но из-за отсутствия на полуострове мест размещения семья сначала была распределена в Кемеровскую область, а затем к нам, в Бурятию, где и пережила первые этапы миграции: от пункта временного размещения в пансионате «Светлый» до переезда в Турунтаево.
Сейчас Андрей Старожук живет один, на съемной квартире в Улан-Удэ. Оставшаяся в Турунтаево семья в город ехать не желает. «Разговаривал с женой, семья ко мне возвращаться не хочет», — неохотно отвечает он. Сменили тему.
— В Луганске и Донецке каждый день стреляли, гибли люди, вот и решили сменить место жительства. На моей родине большинство населения русские, к России относятся хорошо, а местные украинцы — это просто бабки, которые помнят украинский фольклор.
— На момент вашего отъезда какая была ситуация на Украине?
— То, что пишут российские СМИ про Украину, это правда. Националисты и олигархи пришли к власти, вся Украина разделилась на сынов «незалежной» и так называемых «москалей» и «укропов». Мы не хотели этого майдана и всего прочего. Политическая обстановка была на пределе, события накалялись. Никогда еще прежде политика не оказывала на жизнь простого украинского народа такого разрушительного влияния. На улице подростки дрались, кто за майдан, кто против — не разобрать.
— До вашего переезда в Россию чем вы занимались?
— По профессии я антикварщик, а во время боевых действий возил гуманитарную помощь в Славянск. Наблюдал, как силы безопасности Украины — милиция, военные — все они переходили на сторону ополченцев.
— Какими для вас стали первые месяцы жизни в Бурятии?
— В Бурятию при мне прибыло 300 беженцев. Большинство уехало обратно или в другие регионы России. То, что говорили нам про работу и суточные, нам не давали, выплатили только по 10 тысяч рублей. Я инвалид третьей группы и по этой причине не могу получить российский паспорт, а, значит, и пособие по инвалидности. К кому я только не обращался. И в приемную Пу-тина, и в Народный Хурал, и в мэрию Улан-Удэ. Никто не может или не хочет помочь мне, и никто не берется за это дело.
— На что же вы живете?
— Работал грузчиком в торговом центре, где у меня обострилась инвалидность, поэтому пришлось уйти. Работодатель сжалился и дал мне на прощание две тысячи рублей. Еще 500 рублей дал мне мэр Улан-Удэ… Спасибо, конечно, но мне нужна была работа. Пока искал, совсем расхворался, семь раз лежал в больнице, в одну из госпитализаций удалили селезенку. Из-за отита стал плохо слышать. Некоторое время жил в доме-ночлежке. Ни паспорта, ни документов по инвалидности, ни пособия — ничего, а жену и ребенка кормить надо, от этого моя семья здесь, в Бурятии, и распалась. Но я такой не один. Много семей распалось, включая мою. Жена в Турунтаево нашла себе местного работягу…
— Кто же вам помог устроиться сейчас?
— Региональное отделение ЛДПР откликнулось на мою беду, помогло найти временное жилье, устроило к себе на работу. Сейчас тружусь здесь активистом-волонтером, помогаю таким же, как я малоимущим и незащищенным гражданам. Еще перебиваюсь случайным заработком, кому забор покрасить, кому в огороде грядки перекопать… Так что жилье оплачиваю сам.
— Как вы оцениваете работу государственных органов по решению проблем беженцев?
— Спасение утопающих дело рук самих утопающих. Этим все сказано. Я хоть и официально отказался от украинского гражданства, но гражданином России так и не стал. Мои земляки, оказавшись здесь, сами себе помогают, работают и добывают себе пропитание…
— У вас сложилось мнение о Бурятии?
— В Бурятии очень сердечные люди, всегда помогали нам едой и одеждой. В Бурятии хорошая спокойная обстановка, здесь жить можно, если не считать огромных тарифов на коммунальные услуги и проезд в маршрутках. Мечтаю получить паспорт гражданина России, связываю с ним исполнение всех своих желаний: устроиться по специальности, создать семью, купить жилье...
