Прощание с команданте
Имя Фиделя нам знакомо с розового детства. Не особенно представляя, где находится Остров Свободы, мы с младых ногтей знали о его существовании. Знали о вызове, который маленькая страна сделала могущественной империалистической державе выбором социалистического пути развития. Вдохновенно пели песню «Куба, любовь моя!» и «чеканили шаг» под марш барбудос на школьных концертах. При зашкаливающей политической грамотности, свойственной каждому советскому школьнику, мы не отличали Яноша Кадара от Эриха Хонеккера. Но Фиделя в лицо знали все! В защитного цвета френче, с бородой он не только вызывающе выделялся из череды серых пиджаков «видных деятелей коммунистического движения» — он был живым воплощением революционного энтузиазма, который у нас к этому времени уже как-то поистерся.
Горе враз осиротевших кубинцев было неподдельным. Девять дней глубокой скорби! Многотысячные толпы на площади Революции в столице, полные слез глаза, живой коридор по дороге из Гаваны в Сантьяго-де-Куба — место упокоения команданте, многоголосый хор «Yo soy Fidel!» («Я Фидель!») пришедших с ним проститься, не срежиссируешь.
Местное телевидение, в течение всего срока траура не «стиравшее» с экрана титр «Hasta la Victoria Siempre, Fidel» («До полной победы, Фидель!»), без устали интервьюировало немногих оставшихся в живых соратников лидера кубинской революции и молодежь, для которых он стал живой легендой; показывало фотографии и кадры кинохроники за несколько десятилетий: Фидель-школьник, Фидель-студент, Фидель рубит сахарный тростник острым мачете, Фидель с детьми, Фидель со стариками, Фидель с крестьянами, Фидель произносит речь на очередном съезде Коммунистической партии… Не было только кадров о визите кубинского лидера в Советский Союз: ни на трибуне Мавзолея, ни с первым космонавтом планеты, ни с «дорогим Леонидом Ильичом», прикрепившим к его лацкану золотую звезду Героя… Спустя полтора месяца «кубинские товарищи» реабилитировались открытием в Гаване фотовыставки, посвященной вышеупомянутому визиту. Но осадочек остался…
Назад, в СССР!
На Острове Свободы будто остановилось время. По улицам бегают советские «Победы», «Москвичи» и «копейки» «розлива» 1950-1970-х годов. Толпы опаздывающих на работу штурмуют автобусы — что-то среднее между похоронным катафалком, в котором герои популярного американского фильма «В джазе только девушки» нелегально перевозили спиртное, и «Фердинандом», служебном транспорте выезжающего на вызов Глеба Жеглова, из не менее популярного, но уже советского фильма.
Где еще светофор горит зеленым светом всего 12 секунд (!) для автомобилей и почти полторы минуты для пешеходов? Где еще вы сегодня увидите десятки людей, разговаривающих по стоящим в ряд телефонам-автоматам? (Мобильники имеют немногие — это почти предмет роскоши). Причем правило «трех минут» на Кубе не действует. Дорвавшийся до телефона кубинец не оторвется от трубки, пока со свойственной ему отчаянной жестикуляцией и децибелистостью голоса не выложит все новости собеседнику на том конце провода. Интернетзависимым сюда путь заказан: никаких зон Wi-Fi здесь нет, в отелях Интернет дорогой и медленный, а чаще — никакой. В продуктовых магазинах для «своих» (чужие здесь не ходят!) — очень ограниченный привычный для советских людей «джентльменский набор»: рис, макароны, подсолнечное масло, кетчуп. Но зато по действительно смешным ценам.
Уровень сервиса соответствует местным представлениям о комфорте и тоже очень похож на наш — многолетней (и не очень многолетней) давности. В туристическом автобусе никаких наушников — только голос в микрофон, то и дело заглушаемый уличными шумами. Экскурсия ведется на испанском и плохом (хоть и беглом) английском и ограничивается перечислением отелей, мимо которых идет автобус. По-видимому, гиды считают, что это главное, что интересует туриста в чужой стране. В музеях об интерактивных технологиях слыхом не слыхивали: каждый экспонат (который руками трогать, конечно же, нельзя!) по старинке снабжен напечатанной на машинке подписью на пожелтевшей от времени полоске бумаги.
Полиция старательно пресекает все контакты кубинцев с иностранными туристами: то ли боится, что мы их развратим своим капитализированным разумом, то ли, напротив, опасается, что они испортят нам отдых просьбами «подать на пропитание». (Узнаю, узнаю наши старые добрые времена со спешным закрытием кафе на «спецобслуживание», если хоть один столик занят рядовой индийской семьей. Это для исключения бесед «за жизнь» пусть с лояльными нам, но все же не совсем нашими людьми). Туалеты (простите за прозу) даже на вокзалах Виасуль, «заточенных» исключительно на иностранных туристов (свои ездят муниципальным транспортом, отправляющимся с вокзалов «внутренних линий»), не отличаются чистотой. Вопросом о туалетной бумаге вы вызовете, по меньшей мере, недоумение. Рычажок у бачка не ищите — не предусмотрен, а смыв (еще раз прошу прощения за то, что говорю не о высоком) — это просто женщина с ведром. Но заплатить за услугу придется: все-таки вокзал международный…
Зато на Кубе осталось то, что было нам так дорого и что теперь уже испаряется из сознания даже самых памятливых как что-то нереальное: бесплатное образование — всех уровней. И бесплатное медицинское обслуживание — причем очень хорошее.
«Наши люди» в Гаване
В столичном Музее революции русской речи не услышишь — только английская и немецкая. То же и у мемориала Че Гевары в Санта-Кларе. Может, потому, что для немцев и «разных прочих шведов» это экзотика, а для нас — жизнь, которую мы учили «не по Гегелю». Но сами кубинцы бережно хранят память о своей революции. В музее Гаваны выставлены эти воспоминания, материализованные в личных вещах и фотографиях революционеров. В Санта-Кларе вас торжественно проводят к мемориалу — что-то вроде нашей кремлевской стены, где замурованы останки соратников Фиделя, не доживших до победы социализма или погибших за эту победу на чужбине. Подошедший на улице мужчина средних лет представился сотрудником Музея революции, который видел нас во время осмотра экспозиции. В длинном монологе на очень бойком английском, по революционному драйву не уступавшем лучшим выступлениям команданте, он признался в любви к России и ее гражданам, вспомнил лучшие времена в наших отношениях, понадеялся на их дальнейшее развитие, пожаловался на американское эмбарго и послал американский империализм по известному адресу…
Все школьники Кубы поголовно состоят в пионерской организации. В младших классах носят синие галстуки (это что-то вроде наших октябрят), красный, который повязывают уже после окончания начальной школы, еще надо заслужить. В самом центре кубинской столицы на набережной Малекон, излюбленном месте прогулок туристов, на балконе развевался советский флаг! В Гаване! За тысячи километров от России! У нас его можно увидеть только раз в году, на параде Победы, после чего его стыдливо прячут, будто сигаретку от бдительного учителя в школьном туалете…
Привет из 90-х!
«Капиталистическая ржавчина», против которой всю жизнь неустанно боролся команданте, коварно проникла и в кубинское сознание. Сегодняшняя Куба, несмотря на то, что никогда не отказывалась от построения социализма, чем-то напоминает Россию 1990-х. Получив разрешение на сдачу квартир в аренду, гаванцы пустились во все тяжкие. Сдают просторные апартаменты и комнаты, клетушки и конурки без всяких признаков благоустройства — на любой карман. «Кидалово» при этом не в почете (чем от нас в 90-х кубинцы выгодно отличаются). Заплатив за ночлег авансом, можешь быть уверен, что комната будет тебя ждать, хотя никаких записей при этом не ведется и квитанций не выдается. Знаменитыми гаванскими сигарами (из-под полы) не торгует только ленивый: их можно купить у охранника в отеле, у официанта в ресторане, у каждого второго прохожего (да и у первого тоже). Образом легендарного Че, из которого кубинцы сделали всемирный бренд, бойко торгуют оптом и в розницу. Его портреты можно увидеть на книгах и плакатах, календарях и майках, магнитах и брелоках.
Основной предмет торга на блошиных рынках — книги. У каждого, без исключения, продавца имеется знаменитая речь Фиделя на суде «История меня оправдает!», изданная отдельной брошюрой на всех языках мира, кроме разве что суахили и банту. Здесь же можно купить старые (полувековой давности) газеты, монеты и значки — даже советские. Своими глазами видела в продаже наши октябрятские звездочки, наверно, когда-то привезенные как сувенир. Да-а, одной легендой сыт не будешь. Ее, как известно, надо подкармливать…
Кубинский характер
Позвольте не согласиться с утверждающими, что кубинцы большей частью просиживают на порогах своих домов, глазея на прохожих. Они с раннего утра копошатся как муравьи: метут улицы, реставрируют здания, торгуют овощами, зазывают туристов в такси всех видов — от маленькой мотоколяски до шикарных лимузинов, украшенных со всей возможной вычурностью.
Слухи о криминогенности окраин Гаваны сильно преувеличены: вы можете гулять там без всякой опаски. Кубинцы общительны, любопытны и доброжелательны. Любой, к кому обратишься с вопросом, как найти ту или иную улицу, будет долго и цветисто советовать, как туда лучше добраться, нимало не беспокоясь о том, что ты его совершенно не понимаешь. Учившихся в Советском Союзе встретились единицы. По-русски говорят довольно хорошо — не забыли! А вот по специальности работают не всегда — без поддержки нашей страны и здесь закрылись многие производства.
А еще кубинцы постоянно улыбаются. Всем и всегда. И улыбка у них, как кубинская зима: теплая и солнечная.
