Ему выпала редкая миссия примерить на себя разные роли — возглавить политическое движение, побывать в шкуре чиновника и депутата, ярого оппозиционера и надежного человека системы. Сегодняшний откровенный разговор с Владимиром Прокопьевым — о том, как рождался нынешний горсовет, на чем держится власть градоначальника, о кадрах, роли личности в истории и многом другом.
— Владимир Борисович, ваша карьера предсказуемо развивалась по лекалам советского времени, но в сложные 90-е годы вы становитесь депутатом, как это произошло?
— Если немного предыстории, то в 1988 году объединили госкомитет проф-техобразования, где я работал заместителем председателя по учебно-воспитательной работе, и министерство просвещения республики. Подбирали кандидатуры руководителя нового министерства, бурята. Я по тем критериям подходил — по специальности «преподаватель истории и обществоведения» прошел все ступени карьерной лестницы, от учителя сельской школы до советского и партийного работника, состоялось собеседование, но что-то не срослось. Министром образования стал Сергей Дашинимаевич Намсараев, работавший тогда в аппарате обкома КПСС. Председатель Улан-Удэнского горисполкома Виктор Казанович Кукшинов и Александр Степанович Коренев, он тогда был первым секретарем горкома КПСС, пригласили на должность заведующего городским отделом народного образования.
Тогда время было бурное, демократия, в 1990 году проходили последние выборы в Верховный совет Бурятской АССР, и учителя городских школ выдвинули мою кандидатуру по Лазовскому избирательному округу, на Батарейке. Так получилось, что по этому же округу баллотировался мой непосредственный руководитель — председатель горисполкома Виктор Кукшинов. Встречи с избирателями, диспуты, ситуация стала накаляться, на меня начали выходить люди, свою кандидатуру я в конце концов снял. Но отношения с Кукшиновым испортились. Тогда шел процесс приватизации, предприятия обязаны были передавать объекты социально-культурной сферы в муниципальную собственность. Власть, в свою очередь, минуя городской отдел народного образования, стала менять статус детских дошкольных учреждений, часть которых в тот период была полупустой. Мы считали, что неукомплектованность детских садов — явление временное, но здания детсадов стали использоваться не по назначению. Когда таким образом передали очередной детский сад на Бау Ямпилова, ранее принадлежавший речному порту, коммерческому банку, сейчас там Счетная палата Бурятии, я возмутился, сказал, что буду судиться. Хотя в суде у меня даже искового заявления не приняли, произошел скандал.
Дальнейшим толчком стало приобретение нескольких десятков автомобилей для школ, школ-интернатов, детских домов для хозяйственных нужд, ведь система шефства предприятий над образовательными учреждениями стала свертываться.
Любое происшествие в городском образовании обращалось в мое личное упущение. Ругали везде. Шум дошел до центральных газет. В «Известиях», «Комсомольской правде» обо мне вышли статьи «Деточкин из Улан-Удэ». Встречаю как-то утром Лидию Нимаеву, зампредседателя правительства республики, она меня утешает, не переживайте, Владимир Борисович, мы все понимаем, правительство вас защитит, а вечером включаю «Тивиком» и в новостях Лидия Чимитовна говорит: «Прокопьев такой-сякой, его надо на место поставить».
В то время в каждом городском районе были районный совет народных депутатов, райисполком, свой районный бюджет. То есть помимо гороно в Улан-Удэ было три районо. Проблем в сфере образования города, как и везде, предостаточно. Мы подготовили проект «Программы развития образования г. Улан-Удэ на пятилетний срок». У меня возникла идея в целях эффективности управления образованием объединить все в единую структуру, оставив в райисполкомах по одному специалисту. Все выступили против — министр образования Сергей Намсараев, глава городской администрации Виктор Кукшинов, финансисты, специалисты районо. Но нашу идею и саму программу развития образования поддержали депутаты горсовета, особенно комиссия по науке и образованию, которую возглавляла проректор института культуры Раиса Ивановна Пшеничникова. Тогда депутатов в городе было не 26, как сейчас, а 175. Хотя на сессии горсовета мне даже слова не дали сказать, депутаты проголосовали за наше предложение. Это было 5 июня 1993 года, а 30 ноября того же года вышел указ президента Б.Н.Ельцина «О едином городском бюджете», то есть и без моих стараний все бы объединили, но кто тогда знал...
В 1994 году после инаугурации первого президента республики Леонида Потапова вместо Виктора Кукшинова главой городской администрации утвердили Александра Лубсанова. Одним из первых кадровых решений Лубсанова было меня уволить, без объяснения причин. И опять за меня вступились учителя, горком и реском профсоюза работников образования и науки. В суд пришли общественные защитники. Представители руководства администрации предложили мировую: я ухожу, администрация год платит мне зарплату. Я взвесил все — потраченное здоровье, нервы, сплетни, дважды меня с работы увозили на «скорой» с микроинсультами, в общем, я согласился. А в декабре 1995 года снова выборы, и вновь мои учителя пришли ко мне: Владимир Борисович, мы должны доказать. Специально взяли самый трудный центральный Ранжуровский округ, было 8 претендентов, но я прошел. Депутатов горсовета тогда было 22, все вновь избранные, интересные — железнодорожник Владимир Линтур, кандидат экономических наук Раиса Сперанская, общественница Эржена Будаева, учительница Софья Алексеева, руководитель авиапредприятия Анатолий Абашеев, главный врач БСМП Фаина Ботоева, и у всех — активная жизненная позиция, боевой настрой, я стал среди них негласным лидером.
— Вы не просто стали лидером, а возглавили депутатскую комиссию, которая сняла мэра с занимаемой должности, как это все происходило?
— В том же 1995 году на выборах главы местного самоуправления победил отставной майор КГБ Валерий Шаповалов. Депутаты сначала поддерживали Шаповалова, но потом началось противостояние. Шаповалов предложил первого заместителя по работе с горсоветом Николая Быкова. Предлагалось просто утвердить его кандидатуру, но депутаты хотели быть самостоятельными и сказали «нет». На ближайшей сессии мы избрали из своего состава председателя горсовета, и Шаповалов, возможно, этого не ожидал. Плюс была сложная экономическая ситуация, бюджетникам месяцами не платили зарплату, на улицах бушевали пикеты, митинги, обстановка накалялась. Думаю, Шаповалов не совсем правильно повел себя и с руководством республики, стал критиковать, заявил, что обязательно пойдет на выборы президента. И президент у нас был впервые всенародно избранный, и Народный Хурал тоже — в общем, все непросто. Причем особых рычагов снять мэра с должности тогда не было, как нет их и сейчас. А противостояние зрело с каждым днем. Дошло до того, что председателя горсовета Бимбу Дымбрылова, нынешнего главу Иволгинского района, Шаповалов демонстративно выселил с третьего этажа в кабинетик на первом этаже. Тогда наверху решили: если Прокопьев возглавит депутатскую комиссию по рассмотрению деятельности Валерия Шаповалова, мы поможем, дадим юристов.
Создали такую комиссию, и на очередной сессии мы приняли решение отстранить Шаповалова от должности мэра. Он подал иск в суд, и суд отменил наше решение. На второй сессии мы выносим такое же решение — он вновь восстанавливается. По приглашению Шаповалова из Москвы специально прилетел Сергей Митрохин, сегодня руководитель партии «Яблоко», а тогда, в 1996 году, зампредседателя комитета по местному самоуправлению Госдумы, полтора часа со мной разговаривал, старался убедить, что мы неправы.
Сначала с депутатами мало кто считался, но когда поняли, что дело серьезное, многие стали приходить с «компроматом», что, конечно, показало их не с лучшей стороны. Было и такое: в 11 утра суд выносил решение, а в 11.30 мэр приглашал своих подчиненных и говорил: кто не желает работать, пишите заявление об уходе. После третьей сессии Шаповалов с должности мэра был снят. При этом с самим Валерием Анатольевичем у меня сохранились деловые отношения, мы даже здоровались при встрече. У него действительно была хорошая команда, много полезного для города сделал его заместитель Андрей Фирсов, ранее он был одним из создателей Азиатской биржи, второй по мощности после Московской товарной. Замом по социальной работе работал Игорь Куриленко, советником — Алексей Тиваненко.
Когда Шаповалов ушел и наступило время неопределенности, депутаты возложили обязанности мэра на Анатолия Прейзнера, опытного управленца, профессионала. Меня, в то время занимавшего должность постоянного представителя г. Улан-Удэ в Народном Хурале и возглавлявшего комитет по социальным вопросам горсовета, утвердили заместителем мэра по социальной работе, и одновременно я оставался депутатом, тогда это законом позволялось.
— Как вы считаете, у вас самого был шанс стать мэром?
— На выборах главы города в 1998 году учителя и врачи, не согласовывая со мной, начали меня выдвигать. На выборы пошли Виктор Кукшинов, бизнесмен Игорь Михалев, председатель Счетной палаты республики Геннадий Айдаев. Тут по традиции с нами встречаются «старейшины» и говорят — республика решила поставить на Айдаева. Геннадий Архипович тоже со мной поговорил, заверил, что я буду работать на своем месте, я по-думал и решил отказаться от выборов — невозможно постоянно быть в борьбе. У меня всегда было свое мнение, но я знал рамки. Тогда я проехал все свои выдвинувшие меня коллективы, объяснился с людьми, и они меня поняли.
На президентских выборах в 2002 году я стал доверенным лицом Потапова. Мне вновь предложили пост министра образования. Я тогда спросил, а как же Намсараев? Сказали, что ему будет другое предложение, и он якобы согласен. После выборов меня утвердили министром культуры, честно, несколько раз отказывался, говорил, что у меня нет ни слуха, ни голоса, но предложение было твердым и непреклонным — навести порядок в творческой среде, и все. Считаю, что кое-что сделать удалось — наладил отношения с федеральным центром, оттуда начали поступать деньги. Леонид Васильевич меня во всем поддерживал.
— Почему Потапов не поддержал тогдашнего председателя горсовета Бимбу Дымбрылова, который наверняка хотел стать мэром, Яковлева, Лубсанова, и были ли другие реальные кандидатуры на пост мэра?
— Если бы меня спросили, кто из звучавших здесь фамилий — Шаповалов, Айдаев, Лубсанов, Кукшинов — более достоин быть мэром, я бы ответил — Кукшинов. Несмотря на все мои взаимоотношения с ним, я считаю, он более достоин. Понимаете, в этом деле нужен характер. Бимбу Дымбрылова Потапов как-то не воспринимал. А у Кукшинова были для должности мэра все — способности, хватка, он широко мыслил, но ему не повезло. Ничего не могу сказать плохого про Айдаева, мы с ним работали дружно, согласованно. Знаю, что на пост мэра рассматривалась кандидатура председателя госкомимущества Евгения Матвеевича Егорова. Думаю, если бы Леонид Потапов поддержал его, он бы справился. Не будем забывать, что когда проходили выборы президента и свою кандидатуру выдвинул Александр Иванов, одним из активных сторонников его был Евгений Егоров. Возможно, это тоже сыграло свою роль в выборе персоны будущего мэра.
— Что, на ваш взгляд, лучше для города — сити-менеджер или выборный мэр?
— Конечно, всенародно избранный градоначальник — это более сильная фигура, но надо помнить, что ситуации «сильный мэр — сильный горсовет» зачастую не бывает. Если это есть, неизбежно будут трения. Уже сейчас мы видим скрытую конфронтацию в здании мэрии, и Гаврилов — первая жертва этой конфронтации. В наступающее межсезонье он мог бы остаться первым замом, как остался в свое время Прейзнер как профи, просто спокойно и скромно делающий свое дело. Что в городе главное при любой власти? Это вода и горячие батареи, транспорт и школы, и лучше проверенного годами первого зама эту роль никто не исполнит. Но сейчас для Айдаева, по моему разумению, важнее укрепить позиции на крайний случай.
Аппарат мэра уходит под сити-менеджера, но высшим должностным лицом в городе становится Александр Голков. Как бы то ни было, Голков захочет вмешиваться в текущие городские дела. Был бы на месте Айдаева другой человек, он бы это проглотил, но здесь не получится. Наверное, людям в аппарате администрации будет трудно работать. Я предвижу трудности в работе самой мэрии.
По уставу города выборы градоначальника состоятся в 2014 году, то есть еще два года мы будем жить с Голковым. По заявлению Геннадия Архиповича, менее чем через год он намерен идти в депутаты Народного Хурала, то есть через год на сити-менеджера опять нужно будет объявлять конкурс, придет какой-то новый человек и тоже на время. Такого поступательного движения, того темпа в развитии города, какой был все эти годы, сохранить вряд ли удастся. Самое главное, настроение у людей в аппарате, которые знают, что скоро придет новый руководитель, будет соответствующее. Это настроение передастся от одних начальников другим, от них — подчиненным (город — многоотраслевое хозяйство) и, в конце концов, по цепочке отразится на нас с вами.
В любом случае, в 2014 году у города будут новые первые руководители и в большинстве своем новые депутаты.
— Спасибо за беседу!
