Если следовать хронологии событий, эффект домино случился 16 октября 2013 года, когда на утренней планерке глава Бурятии Вячеслав Наговицын выразил обеспокоенность, что «школы стали отказываться от этого предмета после изменений в законодательстве»: «В Бурятии два государственных языка, и его изучение — это уважение к республике», заявил глава региона и дал поручение своим чиновникам что-нибудь предпринять.
Что еще нужно в многонациональной республике, чтобы вселить в людей надежду? Правильно — проявить озабоченность и подвигнуть к действиям. Семя упало на благодатную почву…
Но речь не об этом, не о языке. Речь о том, какую проблему невольно (так совпало) заслонило собой его активное обсуждение в обществе? Если глянуть в календарь, то предшествующей возрождению интереса к бурятскому языку «знаменательной датой» было событие, связанное с так называемым гостевым домиком, построенным за 60 бюджетных миллионов рублей, что для нищей республики невиданная роскошь. Именно после публикации об этом сооружении в поведении Вячеслава Наговицына случился кризис.
Примечательно, что это событие так и не получило оценки со стороны самого Вячеслава Наговицына. Глава региона никак не прокомментировал ни факт строительства гостевого домика, ни возбуждение уголовного дела в отношении чиновников за нецелевое использование бюджетных средств. Молчание Вячеслава Наговицына можно было бы списать на обычную практику невмешательства в ход уголовных расследований. Но и тут нестыковка, если вспомнить, с какой настойчивостью глава региона «врубался» за своего сельскохозяйственного министра Александра Манзанова (стало быть, про «домик» возразить ему было нечего).
С того дня, когда министра заключили под стражу, «квартирный вопрос» ушел на задний план. Правда, ненадолго. В федеральных СМИ была развязана информационная кампания против Вячеслава Наговицына и его ближайшего окружения. В публикациях Вячеславу Наговицыну «вспомнили» все: и «томский период», и РАЛИК, и «гостевой домик». И, конечно же, Сергея Шабалова, возглавлявшего УКС правительства Бурятии, через которое бурной рекой текли федеральные миллиарды.
Поскольку все эти «дела» (помимо Сергея Шабалова) относились к категории непоправимых, единственное, что мог бы предпринять Вячеслав Наговицын, — это отправить от греха подальше своего земляка. Что он и сделал в первой декаде декабря 2013 года. Один из самых скандальных чиновников Сергей Шабалов, которому приписывалось родство с семьей Вячеслава Наговицына, покинул республику. Остальные раздражители скоро ушли в тень, поскольку на первый план в общественно-политической жизни Бурятии вновь невольно вышел бурятский язык и прочие отвлекающие вещи.
Между паузами общественность, охочая до политики, неплохо оттопталась на счастливом приобретении мэрии Улан-Удэ, забыв про гостевой домик. Да-да, речь о покупке двух мусоросортировочных комплексов и кучи дорогостоящих баков по цене, сопоставимой с ценой строительства загородного гостевого дома. Еще были удачно вплетенные в мусорную тему 345 процентов снежных осадков, сковавших автомобильные дороги в снежные накаты, за которые Вячеслав Наговицын порекомендовал Александру Голкову извиниться перед горожанами.
Был уход в отпуск с последующей отставкой министра внутренних дел Зайченко, была отставка министра природных ресурсов Ангаева, последовавшая немедленно после публикации на одном из информационных сайтов прогноза о ближайшем уходе из правительства четырех министров. Правда, официальная Бурятия добродушно пожурила агентство за такую информацию, но один министр таки ушел. По мнению экспертов, и Зайченко, и Ангаев стали жертвами незаконного нефритового бизнеса (еще одна проблема, оказавшаяся республиканской власти не по зубам). Дабы замаскировать дурно пахнущие и тематически связанные отставки и был предпринят отвлекающий маневр с распусканием слухов о массовой отставке в кабинете Наговицына.
Ну а чтобы получить с увольнения Ангаева не минусы, а плюсы, Вячеслав Наговицын публично заявил о внесении коррективов в кадровую политику, предусмотрев возможность ротации кадров, в том числе «на самом высоком уровне». «Это касается и членов правительства республики», — особо подчеркнул глава региона, тем самым лично подготовив почву и для уже случившихся и будущих отставок.
Вон оно что! Дело, оказывается, не в нефрите, а в ротации! Типа вечных и безгрешных министров нет. Даже верный Александр Чепик, зампред по экономике, и тот схлопотал от Наговицына строгий выговор за нарушения, обнаруженные в ведомстве Александра Манзанова, о чем власть сама же первой и рассказала.
Спрашивается, к чему такие публичные порки? Какие события за ними угадываются? Только ли желание увести общественность от темы гостевого домика ценою раздельного сбора мусора? Или на кону более высокие ставки — кресло главы Бурятии, которое все отчетливее становится предметом торга местных элит?
И тут на арену выходят два политика-не политика, две эпатажные фигуры — Бато Багдаев и Лазарь Бартунаев. И под предлогом поиска вожака для бурятского народа проводят публичную порку «лидеров общественного мнения». Тех самых лидеров, которые теоретически способны побороться за пост главы региона. «Политики» уже «обсудили» под хохот и аплодисменты депутата Госдумы Вячеслава Мархаева и экс-мэра Улан-Удэ Геннадия Айдаева. Сейчас на кастинг «приглашен» экс-кандидат в президенты Бурятии Бато Семенов. Модераторы «круглого стола» Багдаев и Бартунаев зададутся вопросом о роли Бато Семенова — лидер он или все-таки мотылек? Не удивлюсь, если следующей жертвой клоунады станет Баир Жамсуев…
Очевидно, что задача, поставленная кем-то перед одиозными гражданами, вполне конкретная: унизить и дискредитировать, насколько это возможно, если не саму идею, то хотя бы ее носителей, облачив потенциальных конкурентов на пост главы региона в клоунские одежды.
Станислав Белобородов.