По-видимому, к первым можно отнести президента России и наиболее последовательных сторонников проводимой им политики по искоренению одного из наиболее опасных явлений современного российского общества — взяточничества и коррупции. Вторые же, преследуя “темной тенью” инвестиционный климат в стране и другие сферы государственной и общественной деятельности, сводят на “нет” модернизационно-инновационные стремления первых. В свете своего 350-летия вхождения в состав России и вызванного этим событием беспрецедентного для региона финансирования юбилейных мероприятий, Бурятия стала оживленной площадкой по применению различного рода ухищрений по “осваиванию” федеральных средств.
Одним из таких примеров в сфере размещения государственного заказа, где вопросов возникает значительно больше, чем ответов, может являться весьма странная история с проведением аукциона по выбору генерального подрядчика на выполнение работ по реконструкции автомобильной дороги Култук-Монды.
Итак, в декабре 2010 г. ФГУ “Управление федеральных автомобильных дорог “Южный Байкал” разместило государственный заказ с начальной (максимальной) ценой государственного контракта 1 млрд. 63 млн. рублей. Прошли торги, на которых победителем было признано некое ООО “Ока”. 18 января 2011 г. чиновники заключают с ООО “Ока” госконтракт на сумму 690 млн. рублей. Казалось бы, цели и задачи открытого аукциона выполнены. Ведь в результате честной и бескомпромиссной борьбы государство сэкономит 390 млн рублей. Но дальнейший ход событий может объяснить, пожалуй, лишь начальник ФГУ “Управление федеральных автомобильных дорог “Южный Байкал” Александр Битуев. Так, менее чем через две недели, а именно 31 января 2011 г., данный государственный контракт расторгается заказчиком и подрядчиком с формулировкой “по обоюдному согласию”.
Сразу после этого назначается новый аукцион, где конкуренты не допускаются к его участию, а выигрывает его все то же ООО “Ока”, но с ценой контракта уже 1 млрд. 57 млн рублей! Таким образом, те же самые работы, по сравнению с первыми торгами, спустя два месяца обойдутся государству на 390 млн рублей дороже!
Увязать действия господина Битуева с интересами государства при столь резком удорожании стоимости работ после второго аукциона весьма непросто. Но можно представить, как радовались бизнесмены из ООО “Ока”, когда им перепало почти на четыре сотни миллионов рублей больше по сравнению с первыми торгами! Подобного рода реверансы в сторону отдельных участников имущественного оборота ценой в 390 млн рублей могут вызвать ряд предположений. Является ли это проявлением высшей степени альтруизма либо некой заинтересованности участников сделок? Последний вариант представляется более правдоподобным.
Так, не согласившись с результатами аукциона, один из надуманно изгнанных участников аукциона обращается в арбитражный суд РБ с иском о признании торгов недействительными. Попутно данная организация обращается с ходатайством о применении обеспечительных мер в виде запрета на заключение государственного контракта. Арбитражный суд соответствующее ходатайство удовлетворяет.
Насколько можно судить, огромное желание во что бы то ни стало заключить госконтракт на миллиард у заказчика было настолько велико и многогранно, что под ее впечатлением судебный пристав-исполнитель дважды оканчивает одно и то же исполнительное производство, так и не дождавшись вступления в законную силу решения суда об отмене обеспечительных мер!
Первое постановление об окончании исполнительного производства подписывается 23 марта. Второе, слово в слово повторяющее первое, — 29 марта! Чудеса исполнительного производства!
Заключив долгожданный государственный контракт, представителей заказчика уже не пугают ни возможность возбуждения уголовного дела по статье, предусмотренной ст. 315 УК РФ (“Злостное неисполнение представителем власти судебного акта”), ни явная спорность государственного контракта, подписанного в период, когда его заключение было под большим вопросом.
А где же было стремление сохранить выгодные для государства договорные отношения, когда по соглашению сторон расторгался первый государственный контракт? Казалось бы, прописная истина, повествующая нам о том, кому из сторон подрядного договора выгодна наименьшая цена, не нуждается в дополнительной аргументации.
Однако в нашем случае противоположные интересы заказчика и подрядчика удивительным образом совпадают. Последнее означает, что и подрядчик, и заказчик преследовали цель заключить государственный контракт по более высокой для государства, чем на первоначальных торгах цене. Чего совместными усилиями и добились.
