Немцы на Чукотке
Действие фильма «Пока мои ноги будут меня нести» (So Weit Die Fьsse Tragen) происходит после войны. Молодой немецкий военнопленный, бывший солдат Вермахта Клеменс Форелль приговорен к заключению на Колыме. Проработав четыре года на шахтах, он в 1949 году бежал из лагеря. По пятам преследуемый НКВД, осознавая, что каждый следующий шаг может стать для него последним, он шел через всю Сибирь и Среднюю Азию к иранской границе. В тундре на продрогшего беглеца нападают волки, от неминуемой гибели его спасает дочь якутского оленевода и шамана. Около месяца немец проводит в чуме, где его вылечивают. 14 тысяч километров и три бесконечных года, проведенных в странствиях, не смогли сломить его стремление к свободе…
Дочь шамана
Продюсер фильма Джимми Герум обратился к Ирине Пантаевой с предложением сыграть роль девушки-якутки, которую по странному стечению обстоятельств тоже зовут Ирина. Ирина прочитала отрывок присланного ей сценария и поняла, что для съемок нужны артисты на роли якутской семейной пары и старого шамана. Предполагалось пригласить якутов, но Ирина рассказала продюсерам о нашем Бурятском драматическом театре. На роль семейной пары отправили фотографии Ринчинова и Юндуновой, а на роль шамана Ирина пригласила своего старого знакомого Николая Кондрашкина. Немцам фотографии понравились, и актеры из Бурятии были утверждены.
Съемки эпизодов фильма, где участвуют наши актеры, начались в апреле 2000 года, в 40 километрах от Нарьян-Мара. В 3 километрах от села Красное, на краю тундры, поставили 5 чумов, подвезли аппаратуру, провели освещение, оборудовали вагончик для отдыха и отогрева актеров. Но в планы группы вмешалась природа: небо заволокло тучами, резко и сильно похолодало, поднялся сильный ветер, пошел снег. На улицу и носа нельзя было высунуть, не говоря о проведении съемок. Так просидели неделю. Тут Николай Кондрашкин не выдержал и велел немцам принести бутылку водки. «Будем налаживать погоду», — объяснил шаман. Немцы удивились, но просьбу исполнили. Наш актер, которому тогда было 80 лет, долго шептал что-то непонятное, капал в форточку и на огонь, а потом велел всем налить по полной рюмке и выпить до дна. Иностранцы согласились. «Завтра будет хорошая погода», — пообещал Кондрашкин.
К вечеру вьюга улеглась, а утром всех встретило ярко светящее солнце. Режиссер фильма из Германии, который ранее с явным недоверием относился к 80-летнему старику, стал проявлять к нему уважение. Рейтинг Кондрашкина как шамана резко возрос. Сцену лечения немца снимали натурально: на тело лежащего без сознания главного героя шаман накладывал органы настоящего, только что зарезанного барана, причем печень клалась на печень, сердце на сердце и т.д. Это помогало и, казалось бы, безнадежно больной приходил в себя и выздоравливал. Для съемочной группы кадры лечения оказались очень ценными и стали настоящим открытием. Немцы даже не подозревали, что такое вообще существует в природе. «Якутка» Ирина ухаживала за немцем как за родным и даже поила его бульоном из своего рта. Неудивительно, что между немцем и якуткой вспыхнула любовь, но немцу надо было уходить — в любой момент мог прийти отряд, идущий по следу беглеца. Напоследок Ирина дарит Клеменсу свой амулет и нежно гладит его по лицу.
Сын рыбака
Николай Кондрашкин родился в 1917 году в Байкало-Кударе Кабанского района, в зажиточной семье рыбака. Во время войны Николай Кондрашкин выступал с концертной программой перед военнослужащими восточной группировки войск, а также в Маньчжурии. После войны в его трудовой книжке появилась первая и последняя запись о месте работы — Государственный академический театр оперы и балета, которому сын рыбака отдал более 50 лет своей жизни. Николай Кондрашкин считается одним из первых бурятских балетных танцоров, одним из основателей хореографии Бурятии, человеком, которого называют учителем многие поколения бурятских танцоров. В 50-е годы сам Молотов вручил ему орден «Знак почета».
Ирина Пантаева
Ирина Пантаева родилась на Байкале, ее дедушка был шаманом, и в детстве Ирина помогала ему совершать обряды. Ее карьера модели — дело случая, она никогда о ней не мечтала. Просто оказалась в Москве в голодные годы перестройки, без связей, без денег. Но дома с родителями оставался маленький сынишка, и надо было бороться. Так она оказалась в Театре моды авангардного дизайнера Ирины Молчановой. А потом во Франции, где, практически не зная языка, добилась встречи с Карлом Лагерфельдом.
«С этого началась моя звездная полоса. Я познакомилась с Клаудией, Линдой, Наоми. Но срок визы заканчивался. Я знала, что если вернусь в Россию, обратно не выберусь никогда. Стояла на распутье, пока мои подруги-модели не сказали: «Ирина, ты должна ехать в Нью-Йорк». Кому рассказать - не поверят: бурятка с русским паспортом идет в американское посольство просить визу! Но я не просто просила, я требовала. Я объявила, что если мне сейчас же не дадут визу, я останусь здесь ночевать. Наверное, они так от меня устали, что сдались. В Нью-Йорке я сразу попала в крупное модельное агентство и произвела очередную революцию: меня тут же пригласили позировать для обложки Vogue, где до меня модели с восточной внешностью не появлялись. Американские журналисты назвали меня русским феноменом...».
«Если смотреть на мои фотографии в журналах, может показаться, что в жизни у меня все получалось легко. На самом деле мои мечты сбываются только потому, что я очень много для этого делаю».
(По материалам прессы).
