почему, объявив себя лидерами российского образования, мы с каждым годом показываем по этим предметам все более низкие результаты.
Тон разговоров был такой, что, казалось, если завтра чиновники от образования не представят программу действий на ближайшую пятилетку, то сами возьмут в руки мел и встанут у школьной доски. Однако прошел год, по результатам очередной республиканской олимпиады Бурятия четвертый раз подряд не смогла выставить детей на всероссийские олимпиады естественно-математического цикла, а на площади Советов ничего ровным счетом не изменилось. Не появилось даже намека на то, что эту проблему в Бурятии вообще намерены как-то решать.
Почему задания по математике все легче, а результаты в Бурятии все хуже
Два года назад Московский центр непрерывного образования при поддержке министерства образования России обнародовал топ-500 российских школ, где главным критерием рейтинга по вопросу качества образования стали результаты проведения Единого госэкзамена и участие во всероссийских школьных олимпиадах. В список 500 лучших российских школ попали по одной школе в Забайкалье и Туве, две школы в Якутии, одиннадцать (!) иркутских школ, но ни одной из Бурятии. Уже тогда вопрос резкого падения качества преподавания в школах республики мог быть поднят на самом высоком уровне, но поднят не был.
В 2014 году выпускники сдали физику и информатику хуже, чем в 2013-м, хотя сами по себе задания (педагоги подтвердят) стали легче. За год средний балл по физике снизился с 61 до 48, а по математике и того больше. 56 (!) процентов старшеклассников, принимавших в прошлом году участие в республиканской олимпиаде, не набрали ни одного балла по математике, 9 процентов — не набрали ни одного балла по физике. В этом году результаты регионального этапа всероссийской олимпиады школьников оказались ничуть не лучше, если не сказать наоборот. 50% участников олимпиады по математике по результатам двух туров вновь не набрали ни одного балла. Если в прошлом году «разбор полетов» свелся к тому, что причина не в детях, а в учителях, которые не научили детей решать задачи, то в этом году жюри мероприятия, видимо, не найдя больше других доводов, решило свалить все на плохую организацию. По их версии, надлежащим образом подготовленные дети в республике есть, но они почему-то не попадают на самую главную олимпиаду республики. То есть все годы такие дети попадали, а с 2015 года вдруг попадать перестали.
Схожая картина — в олимпиадах по физике, химии, информатике, экономике, астрономии. Многие участники олимпиады по физике не перешли 50-процентный порог. Чрезвычайно низкие средние баллы по физике, а именно 7 баллов из 50 возможных в теоретическом туре и менее 4 из 30 возможных в экспериментальном туре аналитики опять же объяснили тем, что предложенные на олимпиаде задачи выходят за пределы учебных программ и что для решения этих задач требуется хорошая математическая подготовка, как будто сам смысл олимпиады не состоит в том, чтобы вывести детей за рамки школьной программы, на повышенный уровень. Как особый случай оргкомитет отметил одиннадцатиклассницу Российской гимназии №59 Анну Грудинину, которой каким-то чудом удалось показать лучшие знания сразу по четырем предметам, включая математику и физику, а ведь еще не так давно такие учащиеся у нас не были редкостью.
Скорее всего, дети не показали результаты потому, что их просто не учили решать задачи повышенной сложности. Причина — учить этому стало некому. Средний возраст современного учителя математики — 47 лет, его недельная нагрузка — более 30 часов, что делает чрезвычайно сложной не то что подготовку участника олимпиады, а основу основ работы любого математика — каждодневную проверку тетрадей. 36 процентов работающих математиков — пенсионеры, замены которым нет. В Бурятии вот уже много лет массово не готовят учителей математики и физики, а сами они из других регионов к нам почему-то не едут.
Что должен был доказать Наговицыну министр образования Алдар Дамдинов
По причине перехода бурятского пединститута в ранг классического университета в Бурятии практически перестали готовить учителей математики и физики. Ни тогда, ни много лет спустя ни у кого не возникла мысль, откуда нам теперь брать кадры для этой отрасли народного хозяйства. Плюс ко всему бывший бурятский институт повышения квалификации работников образования превратили в РИКУиО, что имеет ныне весьма опосредованное отношение к педагогам. В ситуации острой нехватки в республике педагогических кадров и ясного понимания, что никто сюда из Томска и Новосибирска учить наших детей не поедет, почему-то никакого госзаказа по этой проблеме в Бурятии так и не появилось, а появиться должен был.
Хотя каждый год минэкономразвития Бурятии в лице Татьяны Думновой подает в Москву перечень направлений, в которых республика испытывает острую необходимость, и на основании этой заявки нам выделяют бюджетные места, министерство ни разу не поставило вопрос о подготовке в Бурятии учителей за счет бюджета и соответственно расширении еще существующего в недрах БГУ пединститута. Никогда такой проблемы не поднял и тот, кого это должно касаться в первую очередь. За все свое пребывание на министерском посту Алдар Дамдинов так ни разу и не предложил выпускникам пойти учиться на учителя математики-физики, чтобы через пять лет получить гарантированное место в школе, перспективу карьерного роста, а к этому росту и что-нибудь еще.
Почему-то такой архиважный вопрос, как подготовка учителей математики в нашей республике, больше волнует не министра образования, а директора института математики и информатики БГУ Ларису Антонову, которая, желая улучшить качество подготовки школьных учителей, предложила школам в прошлом году 15 бюджетных мест, 4 из которых намеревались отдать Улан-Удэ. Чем закончилась инициатива, непонятно, известно только, что одиннадцатиклассник из школы пос. Энергетик, как будто пожелавший стать учителем математики и через пять лет вернуться на работу в родную школу, в последний момент передумал и поступил не в БГУ, а в другой вуз. Ясно, что без программы, гарантий, стимулирующих моментов на правительственном уровне, без личного участия министра образования и науки Бурятии мы эту проблему решим вряд ли. Почему нет таких программ? Если в республике много лет не решается такой простой и очевидный вопрос, как подготовка учителей, то что говорить о более сложных вещах, например, в каких условиях, чему и как учат в наших школах.
Вот что сказал по этому поводу хорошо известный в Бурятии идеолог современного российского образования Александр Адамский: «Это непростая управленческая задача, требующая комплексной подготовки управленцев и определенной смелости доказать главе, что двигаться надо именно в таком направлении. Смелости порой не хватает даже больше, чем компетентности. И надо честно сказать: сегодняшняя система назначения региональных управленцев зависит не от гражданского общества, и даже не от общестрановой политики в области образования, и тем более не от экспертного влияния, а исключительно от того, как выглядит глава региона в результате действий своего министра образования…».
Пока глава Бурятии выглядит так, что именно в его бытность республика прославилась проведением фестивалей, праздников и дорогостоящих образовательных форумов, вконец пустив на самотек кропотливый труд рядового учителя, подорвав сами основы школьного физико-математического образования, которым еще вчера так гордились в новосибирской физматшколе, Баумановке да и в целом по России.
