При этом практически весь нелегальный оборот «китайского» камня (сотни миллионов рублей ежегодно) контролировался представителями криминала, обеспечивая стабильное поступление серьезных денег в «воровской общак». Относительно низкая себестоимость добычи нефрита и отсутствие явного противодействия «черным копателям» со стороны государства долгое время делали этот источник доходов для бандитской среды эффективным средством наживы. Однако такая идиллия не могла продолжаться бесконечно. В 2014 году по интересам организованных преступных группировок, доивших недра бурятской земли, как собственную корову, нанесен первый и серьезный удар.
Об этом «МК» беседует с полковником полиции, начальником Управления экономической безопасности и противодействия коррупции (УЭБиПК) МВД РФ по РБ Игорем Никитчуком.
— Игорь Витальевич, активное противодействие «черным копателям» началось в Бурятии с 2014 года, то есть с приходом нового министра МВД РБ. Расскажите, как это было.
— Мы понимали, что без боя криминальное сообщество не сдает своих позиций. Нелегальная добыча нефрита и его контрабанда стали прибыльным бизнесом, отказаться от которого организованные преступные группировки так просто не могли. Ведь надо учесть, что стоимость одного килограмма наиболее ценного, белого, нефрита доходила до 1 тысячи долларов США. А здесь мы говорим о промышленных масштабах добычи нефрита. Из недр варварским способом извлекались тонны этого камня и разными путями вывозились за рубеж. По имеющейся на тот момент оперативной информации, к началу 2014 года объем незаконно добытого «черными копателями» нефрита составил порядка 150 тонн стоимостью не менее 700 миллионов рублей. Поэтому среди комплекса организационных и практических мер, направленных на противодействие незаконному обороту нефрита, был детальный анализ ситуации. Мы выявили основные места незаконной добычи камня, пути его транспортировки и определили круг лиц, занимающихся незаконным предпринимательством. По результатам криминологического анализа министром МВД РБ принято решение о создании временных постов полиции. Для начала на двух крупнейших месторождениях нефрита — Кавоктинском и Оспинском. В дальнейшем количество и дислокация постов менялись в зависимости от оперативной обстановки. В настоящее время посты есть на территории Буромского месторождения нефрита в Муйском и Улан-Хадинского месторождения в Окинском районах Бурятии.
— Что дали эти меры?
— Должен сказать, что деятельность по декриминализации отрасли носила межведомственный характер. При прокуратуре Бурятии была создана рабочая группа по борьбе с незаконным оборотом нефрита. В состав группы вошли представители прокуратуры, МВД РБ, УФСБ и других надзорных и контролирующих ведомств. Под председательством прокурора Бурятии проводятся межведомственные совещания. Такая координация принесла ожидаемые результаты.
На тех месторождениях нефрита, где были установлены временные посты полиции, незаконная добыча фактически сведена к нулю. И поддерживается на приемлемом уровне недропользователями, получившими лицензию на разработку месторождений. В этом смысле наилучшего результата добилось ООО «Забайкальское горнорудное предприятие» (ЗГРП)на Кавоктинском и Оспинском месторождениях.
— На каких принципах строилось взаимодействие сотрудников временных постов полиции со службой безопасности ООО «ЗГРП»?
— Во многом результаты достигнуты благодаря тому, что руководство «Забайкальского горнорудного предприятия» уделило очень большое внимание созданию современной материально-технической базы своих охранных структур. Они обеспечены лучшими образцами техники связи и передвижения, средствами слежения и мониторинга местности. Достаточно сказать, что в их распоряжении находятся беспилотные летательные аппараты, способные производить фото- и видеосъемку. При необходимости облета территории выделяются вертолеты. Именно скоординированные действия временных постов полиции и охранных структур ЗГРП и дали положительный эффект.
Как мы и предполагали, криминальная активность сместилась к другим участкам, лицензии на разработку которых еще не нашли своих хозяев. Например, Улан-Хадинское месторождение нефрита в Окинском районе. В июне нынешнего года в результате спецоперации здесь были задержаны около 100 человек, преимущественно местное население, контролируемое ОПГ. С места происшествия нами изъято более тонны нефрита, а также более десятка автомобилей высокой проходимости и спецтехника, с помощью которой осуществлялась добыча камня. Это приспособления расклинивания горной породы и переноски каменных глыб. Территорию зачистили, выставили временные посты. Теперь «черные копатели» перемещаются в другие места, в частности, в сторону Тункинского района.
— Говоря о первых результатах декриминализации нефритовой отрасли в Бурятии, мы все же вынуждены констатировать, что незаконная добыча продолжается...
— Еще полтора года назад преступные группировки как хотели, так и добывали нефрит, используя дорогостоящую тяжелую технику. Рвали взрывчаткой, нанося урон природе. И эта деятельность зачастую оставалась безнаказанной. Сейчас такого уже нет. Да, поползновения есть, но масштабы, какие они были тогда, а какие стали сейчас, несопоставимые. Это разница очень большая.
— Организованные преступные группировки и люди, желающие нажиться на незаконном предпринимательстве, ведь никуда не делись?
— Когда мы говорим о наличии преступных группировок, мы говорим о том, что они желают заполучить этот нефрит, потому что на него есть устойчивый спрос. Но не факт, что они имеют возможность это сделать. И после того как мы лишили их технических средств и перекрыли транспортные пути, они стали искать выход на сотрудников полиции для подкупа...
— Если вы об этом говорите, значит, попытки были безуспешными?
— Безуспешными для них. Мы же провели вполне успешную спецоперацию, благодаря чему предотвратили контрабанду нескольких тонн незаконно добытого нефрита на сумму свыше 100 миллионов рублей, а в отношении взяткодателя, одного из членов ОПГ, возбуждено уголовное дело.
— Какова была сумма взятки, если не секрет?
— Не секрет. 360 тысяч рублей. Должен сказать, что после неудачной затеи с подкупом сотрудников полиции, подобных попыток сунуть взятку должностным лицам за покровительство при транспортировке нефрита уже не повторялось.
— По нашим сведениям, заметно активизировались так называемые «несуны». Расскажите об этом.
— «Несуны», если можно так сказать, возвращаются. Это преимущественно местное население, с определенным складом характера и неопределенным социальным статусом. Рисковые люди, которым нечего терять, которые не ищут нормальной работы, или которые получают от этого удовольствие. Хорошо ориентирующиеся на местности, они готовы преодолевать путь протяженностью до 50 километров в одну сторону, имея при себе чай, хлеб, редко — сало и сигареты. И, завладев добычей весом, который способны поднять и унести, возвращаются обратно, чтобы продать тем же перекупщикам из криминальных группировок. Их действительно бродит по горам немало. Но потому они и ходят, что мы выбили почву из-под ног у хорошо организованных и технологически вооруженных преступных групп. Не очень-то они были и нужны, когда один ковш экскаватора приносил денег больше, чем все вместе взятые «несуны».
В общем, мы значительно усложнили жизнь «черным копателям», о чем свидетельствует положительная динамика в противодействии преступности в нефритовой отрасли — и по числу возбужденных уголовных дел, и по объему изъятого из незаконного обращения нефрита, и по численности задержанных копателей и конфискованной спецтехники. В 2014 году вернули государству около 80 тонн нефрита, лишили ОПГ более полутора десятка единиц тяжелой техники. За первое полугодие изъято 33 тонны нефрита, а также большое количество конфискованных технических средств, без которого добыча камня в выгодных масштабах уже невозможна.
— Тем не менее попытки «черные копатели» не оставляют…
— Убежден, что каждая такая попытка не останется без последствий. Нам известны все преступные группировки, практически все лица, задействованные в незаконной добыче нефрита. Без преувеличения, кольцо сжимается, «черные копатели» ищут выход удержать хотя бы на минимуме источник пополнения «воровского общака». При этом доходит до курьезов. Недавно нам удалось арестовать организаторов и исполнителей хищения конфискованного нефрита, хранящегося на складах в Улан-Удэ. Выяснилось, что некие умельцы прорыли к охраняемым складам довольно протяженный и глубокий тоннель, прямо под автомобильной дорогой, по которой ходят тяжелые грузовики. Эти копатели (в буквальном смысле слова) оставались незамеченными, потому что свой лаз они устроили в укромном месте — под крышей и за стенами старого заброшенного производственного помещения. И, пользуясь темнотой, умудрились вынести по тоннелю изрядное количество камней. Хищение вскрылось потому, что нефрит, уложенный на складе в виде призмы, просел. Мы обнаружили тоннель и залили его с обеих концов большим количеством бетона. Однако любители наживы не угомонились, и через некоторое время от старых выходов прорыли новые ответвления. На что они рассчитывали, не пойму! Сейчас все участники этой «операции» задержаны и дали признательные показания.
— Какие трудности возникают в процессе декриминализации отрасли?
— Органам внутренних дел практически ежедневно приходится решать проблемные вопросы, связанные с удаленностью и труднодоступностью участков местности, где идет незаконная добыча поделочного камня. Суровые погодные условия, бездорожье и прочее — все это можно считать издержками нашей работы. И мы готовы впредь выполнять свой служебный долг. Однако не могу не отметить, что меры по декриминализации нефритовой отрасли будут более действенными, если законодатель предусмотрит уголовную ответственность не только за незаконную добычу и контрабанду нефрита, но еще и за его транспортировку, хранение, ношение и передачу. Это даст нам реальные рычаги воздействия на ситуацию в данной сфере.
— Спасибо за беседу!
