Кома плавно перетекает в Острог, в этот момент мне на ум почему-то приходят тюремные песни. Еще 12 километров разбитой не асфальтированной дороги. И вот она – та самая Покровка, которая прославилась на всю страну. Здесь в самом конце августа на сенокосе родной дядя в припадке пьяной злости отрубил пятилетней племяннице два пальца. По версии следствия, девчушка случайно разбила телефон мужчины. Он разозлился, приказал положить ей ладонь на пень и рубанул топором.
Кто сказал, что это благополучная семья?
Три улицы, два продуктовых магазинчика, пара сотен жителей. В начальной школе учится 16 ребятишек. Есть пилорама, часть местных мужиков работает на ней. Остальные перебиваются кто как. В середине сентября в Покровке ожидается событие года. Откроется новенький фельдшерско-акушерский пункт (правда, работать там постоянно некому, фельдшер будет приезжать периодически – из Комы).
На самом краю Покровки – дом Петровых. По местным меркам Петровы живут хорошо. Дети и одеты, и обуты, и накормлены. Родители их не бьют. В хозяйстве - поросенок, куры, коровы. Деньги в семье водятся. Зарабатывать их не нужно – у матери Елены и старшей дочки Оли есть пенсия по инвалидности. На жизнь хватает. В общем, благополучная семья. Есть и похуже в Покровке.
- Кто же вам сказал, что благополучная? – всплескивает руками местная жительница Зинаида Сукнева. – У Петровых все очень непросто.
Непросто – это про то, что глава семьи Иван когда-то отсидел за убийство, совершенное с особой жестокостью. Сейчас его считают спокойным, но нелюдимым и необщительным. Дети Ивана пошли в него. «Они никогда мне ничего не отвечают, - рассказывает продавец местного магазина Татьяна Сороковикова. – Я эту девочку Лизу спрашиваю: «Как дела?», а она за маму прячется, и глаза – в пол. Это не стеснительность даже. Не знаю, как назвать».
Криминальное прошлое жителей Покровки, впрочем, не интересуют. Сидели тут многие. В том числе, и несколько братьев Ивана. Тот самый, с топором, тоже сидел. Было и было. Самые «популярные» статьи - наркотики, убийства, кража, «черная» вырубка леса…
- Мы тут детскую площадку делали от ТОСа, - рассказывает Зинаида Ивановна. – Никто из мужчин не хотел особо помогать. Знаете, как нашли? Одного местного приговорили за правонарушение к 400 часам исправительных работ. Вот он и трудился на нас в счет этих часов. А так и не знаю, как бы справились.
Убийство с особой жестокостью все-таки отличается от краж и незаконной рубки леса. Поэтому историю Ивана помнят все, и некоторые мне ее рассказывают. Вместе с ним преступление совершил его брат Леша, не тот, что отрубил пальцы дочке Ивана, а другой. Случилось все из-за собаки. В Покровку вернулся только что «откинувшийся» уголовник (по иронии судьбы, он тоже сидел за убийство). Парень убил охотничьего пса Ивана. Месть за это была страшная. Братья подкараулили бывшего зэка, избили его палками, выкололи вилкой глаза, протащили на лошади по всей деревне. Труп закопали в какой-то копне сена.
- Когда хоронили убитого, он был весь черный, - вспоминает санитарка бывшего ФАПа Лариса Труфанова.
Лариса прожила в Покровке всю жизнь, но в ближайший месяц покидает ее навсегда – перебирается в соседнее Турунтаево. Она уже продала дом и ждет только урожай – собрать его.
- Надоело тут жить, - признается она. – Не могу больше. Хочу уехать.
Пусть только под руку попадется!
Именно Лариса Труфанова вызывала скорую для пятилетней Лизочки, которую ударил топором родной дядя Андрей.
- Прибегает ко мне их мама Лена, трясется вся, - описывает санитарка. - Что-то быстро тарахтит, я ничего не понимаю. Решила, что это Серега себе пальцы отрубил. Так и сказала врачам.
После звонка в 112 Труфанова пришла к Петровым. Скорой из Турунтаево ехать час, можно чем-то помочь.
- Тут и выяснилось, что это Лизе пальчики отрубили, - вспоминает Лариса. – Она спокойно сидела, совершенно спокойно. Меня эта стойкость поразила. Рядом – плачет восьмилетняя сестренка, говорит: «Мне Лизу жалко-о-о-о». А Лиза – просто молчит.
На руку девочки был намотан бинт, капала кровь. За пять минут до прихода Ларисы Елена помыла полы – говорят, вся комната была в красных лужах. Труфанова сняла бинт – он начал присыхать к ране. Обработала все марганцовкой. Кровь бежать перестала.
- Конечно, мы с Леной стали расспрашивать, что случилось, - рассказывает Лариса. – Лиза говорит: «Это дядя Андрей!». И описывает, что разбила телефон, дядя Андрей разозлился, сказал: «Положи руку сюда!», взял топор, ударил… Вот это все. Мы в шоке. Иван кричит: «Пусть он мне только под руку попадется!». Потом ночью побежал его искать по лесу. Слава богу, не нашел.
Через час приехала скорая из Турунтаево. Ребенку оказали первую помощь и увезли с мамой в Улан-Удэ. Врачи сделали Лизе операцию, один палец удалось полностью пришить обратно, для второго – делали аутодермопластику (для этого брали свободный лоскут кожи с другой части тела и пересаживали, чтобы укрыть дефект). В ДРКБ пока не дают прогнозов, но настроены оптимистично.
Она у меня фантазирует
«МК в Бурятии» удалось связаться с Еленой Петровой, матерью пострадавшей девочки. Обе сейчас находятся в больнице. Пока мы разговариваем по телефону, слышно, как Лиза бегает, прыгает и смеется.
- Меня на покосе этом не было. Я не знаю, что произошло, - говорит Лена. И внезапно добавляет. – Но у меня же дочь фантазирует. Может, она всю эту историю выдумала. Может, она сама пальчики подложила под топор.
- И что, вы готовы были бы простить Андрея? – интересуюсь я. – Если бы выяснилось, что все случайно получилось.
- Простила бы, - помолчав, отвечает Елена.
К такому ответу я готова. Пол-Покровки считает, что Иван уже не держит зла на Андрея – все-таки братья. Он остыл, успокоился. И теперь всеми силами пытается «протолкнуть» другую версию про дочку-фантазерку. Только бы не посадили брата за решетку. У самого Ивана, к сожалению, не спросить – он пропадает целыми днями на сенокосе, телефона нет.
- Лиза по всем уже соскучилась, - перечисляет в это время Елена. – И по папе, и по сестренкам, и по братишке. И по дяде Андрею.
- Да, я соскучилась по дяде Андрею! – слышу звонкий детский голос на заднем фоне. – Очень!
Пьют, ползают, замерзают
Последняя часть – про алкоголь. Без него в этой истории не обойтись.
В Покровке пьют очень многие. Дядя Андрей специально приезжал в село из Улан-Удэ, чтобы «выдохнуть». В столице он себя держал в руках, работал на заводе и уходил в запой максимум на пару дней. Но когда наступала середина лета, говорил жене с удовольствием:
- Скоро поеду на покос в свою любимую деревню!
Приезжал в Покровку – и просто не просыхал. Пил помногу и часто. Его брат Иван так сильно не увлекался, но тоже это дело любил. А один из братьев Петровых (это уже четвертый!) по пьяной лавочке отморозил себе ноги.
- Да у нас тут у многих – пальцев нет то на руках, то на ногах, - говорит Зинаида Сукнева. – Пьют, ползут, замерзают.
Сукнева живет в Покровке много лет и признается, что за это время село сильно изменилось. Сначала все жили дружно, тушили вместе пожар, если у кого случался.
- А теперь дом загорелся – все остальные сидят и ждут, когда пожарные приедут, - вздыхает она. – Только соседи выйдут, помогут, чтобы огонь к ним не перекинулся. Остальным нет дела. Перестали общаться. Ушло что-то из Покровки, ушло.
P. S. Все имена и фамилии семьи, о которой идет речь, изменены.
