И хотя малыши и подростки попадают в социальные учреждения, приемные семьи и под опекунство, не всегда их жизнь становится похожа на сказку.
Казалось бы, при таком раскладе существующие «ячейки общества» нужно беречь аки зеницу ока и сохранять изо всех сил. Но уполномоченные инстанции часто ведут диаметрально противоположную политику, продиктованную не защитой детских интересов, а преследованием сомнительных целей. С ней и столкнулся житель Иркутской области, который, по его словам, уже полгода пытается вырвать своего ребенка из жернов бюрократической мельницы и лап псевдоювенальной юстиции Бурятии.
Нежданная разлука
Андрей и Вероника Зверевы состояли в официальном браке и проживали в славном городе Иркутске. Здесь 2 июня 2012 года у них и родился Кирилл. А в следующем месяце новоиспеченная мама вместе с грудным сыном уехала погостить к родственникам в Улан-Удэ. Да так и не вернулась.
— По прибытии туда она перестала выходить на связь, а затем под давлением родных решила развестись со мной, — рассказывает мужчина. — 3 декабря 2012 года по решению мирового судьи судебного участка №6 Октябрьского округа Иркутска наш союз был заочно расторгнут.
С того дня прошло шесть лет. И вот однажды грянула беда: 16 января 2018 года Вероника скончалась. Кирилл же на полгода оказался под временной опекой ее брата — своего дяди Олега Павлова. Едва отец узнал о кончине бывшей жены, как решил забрать к себе пятилетнего мальчика и воспитывать его самостоятельно. Опекун не возражал, а вот соцработники повели себя весьма странно.
— Сотрудники органов опеки и попечительства Октябрьского района обязаны были разыскать меня и известить о смерти матери ребенка, чего сделать не удосужились, — продолжает Андрей. — 4 мая я приехал к ним, чтобы узнать, как вернуть сына на воспитание. Дело о его опекунстве находилось у инспектора Софьи Будаевой. Но она не сообщила мне, какие документы для процедуры собирать.
Более того — не предоставила в органы опеки Иркутска направление на осмотр помещения, где будет проживать Кирилл, дабы они выдали акт обследования жилищных условий, и тем самым дважды нарушила федеральное законодательство. По ходу дела вскрылся любопытный факт: паренек жил вовсе не с дядей, а с бабушкой, причем по неизвестному адресу. То есть надзор за ним не осуществлялся, что также претило букве закона.
Полиция нравов
Социальные работники соседнего города оказались более расторопны. Они пошли навстречу, осмотрели потенциальное жилище и дали положительное заключение. Постепенно была получена характеристика с места работы, справки от нарколога и психиатра, об отсутствии судимости, финансовых доходах и полном медицинском осмотре. 22 мая Павлов написал заявление об отказе от опекунства в пользу Зверева как приоритетного лица. Но новый инспектор Кристина Пахомова почему-то не уведомила его об этом.
Когда же Андрей прямо поинтересовался, в какой день может забрать ребенка, она заявила: вопрос о его передаче будет решать специальная комиссия. «Каким законом вы руководствуетесь?» — оторопел мужчина. «Я не обязана знать этот закон», — парировала специалист. И добавила, что имеется еще один претендент, которому даже не нужно собирать бумаги — достаточно подать заявление на опекунство.
«Подобный ход является грубейшим нарушением постановления правительства №423 от 18 мая 2009 года «Об отдельных вопросах осуществления опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних граждан», где указан перечень обязательных документов! — возмущается иркутянин. — Поэтому я направил жалобу в прокуратуру Бурятии, а 29 мая приехал за своим сыном».
На так и не поясненном основании заседание комиссии все же состоялось. Но вместо того чтобы решать судьбу мальчика, ее члены начали пренебрежительно высказываться в адрес отца. А председатель Ирина Трунова четко дала понять, что он не увидит Кирилла — лучше того отдадут в детский дом или чужим людям, рассказывает Зверев.
— Она вела себя высокомерно, выражала субъективное мнение, что не только непрофессионально, но и недопустимо с точки зрения морально-этических норм, — говорит наш собеседник. — Все попытки наладить конструктивный диалог и узнать местнахождение Кирилла пресекались на корню. Трунова говорила, что он у опекуна, но я-то знал, что нет. Получается, она тоже не знала либо врала, прикрываясь словами «мы действуем в интересах ребенка», и вводила меня в заблуждение.
После того как из главного надзорного органа региона поступил звонок, «совет» спешно разбежался на неопределенное время. «Иркутский папа» уехал домой несолоно хлебавши. Он пытался связаться с отделом опеки Октябрьского района, высылал на ее электронный адрес документы, а 31 мая и 1 июня даже отправил жалобы. Но они так и не были услышаны.
Шкурные интересы
Андрей Зверев отмечает: органы опеки Улан-Удэ до сих пор не дали вразумительного ответа ни на один интересующий его вопрос, не говоря уже об исчерпывающей консультации, и активно препятствуют его встрече с сыном, словно хотят, чтобы тот оставался сиротой при живом родителе: «Они приняли заявление у Олега Павлова. И я не знаю, где сейчас находится, как живет и чувствует себя мой ребенок».
Мужчина, который не лишен родительских прав и выполнил все требования для передачи мальчика ему на воспитание, не видит законных оснований для отказа в ней. Но видит единственное объяснение всему происходящему.
— Кирилл имеет наследуемое имущество и денежные средства матери в виде пенсионных накоплений, а, значит, есть все основания полагать, что в деле об опекунстве участвуют третьи лица с корыстными интересами, которые узнают о моих переговорах и которые оказывали давление на Олега — требовали нотариальную доверенность для распоряжения этим самым имуществом. Доказательство тому — скриншоты переписки с его супругой. Боюсь, мой вопрос будет решен не по законам Российской Федерации, а в интересах определенных людей, особенно учитывая репутацию вышеназванных сотрудников.
Эти сердобольные товарищи и впрямь успели опрофаниться несколько раз с 2011-го по 2017 годы — нарушали тайну усыновления, указывая фамилии и адреса усыновителей в журналах, не соблюдали требования Семейного кодекса, вовремя не направляя сведениях о детях, которые остались без попечения родителей, в соответствующий орган исполнительной власти, и не ставя их на учет, а также не обследуя жилищные условия и не защищая имущественные права…
Все эти нарушения выявила прокуратура Бурятии. И именно к ней сейчас взывает измученный отец — просит провести проверку законности действий своих обидчиков, осуществить надзор и взять под контроль дело об опеке Кирилла Зверева. А еще намерен обратиться в МВД и следком по РБ с заявлением о розыске ребенка, которого не видел уже шесть лет…
…Корреспондент «МК» в Бурятии» попытался узнать альтернативную версию этой истории и два дня подряд звонил в органы опеки и попечительства Октябрьского района. В первый усталый женский голос пообещал: «Кристина Пахомова вышла, но позже перезвонит вам», а во второй он же сообщил: инспектор ушла в отпуск и недоступна для комментариев.
— Тогда кто может прокомментировать ситуацию?
— Ну, видимо, никто.
...Короткие гудки.
