В Бурятии открыли бюст Намжила Нимбуева и раскрыли неизвестные факты его биографии

Сестра поэта: «Это был человек без кожи»

«Чтобы понять значение Намжила Нимбуева для нас, нужно на минуту представить, что его вообще не было. Какая пустота возникла бы в наших сердцах, бурятской и русской поэзии…».

Сестра поэта: «Это был человек без кожи»
Брат Баир и сестры Любовь и Баярма.

Эти строки из предисловия актера и писателя Виктора Костригина к сборнику «Я песчинка огромной оранжевой Азии» 2018 года пронзительно точно описывают, насколько неоценимый вклад автор вошедших туда стихотворений внес в отечественную литературу, вспыхнув на миг на ее небосклоне, но оставшись на века в памяти народа. Отныне — не только эмоциональной, но и визуальной.

На минувшей неделе неравнодушные люди установили скульптуру Намжила Нимбуева на родине поэта в честь его 70-летия (и в ближайшем будущем воздвигнут аналогичную за границей). На торжественной церемонии родные и близкие Намжила вспомнили истории из его жизни, моменты творчества и поведали тайну смерти. В далекое прошлое вместе с ними отправился корреспондент «МК» в Бурятии».

Долгая дорога домой

Наш путь в край голубых озер и сандалового Будды — родной край бурятского верлибриста — пролегает по разбитой напрочь дороге. Первой остановкой на нем становится поэтический сад камней — уянгын сэсэрлиг, заложенный движением «Молодежь Еравны» под предводительством Эрдэни Дымчикова 15 лет тому назад. Сегодня в этом сакральном месте красуются девять белокаменных глыб со стихами еравнинских поэтов. Самая «старшая» из них — со строками Нимбуева, чье творчество изучается в разделе русской поэзии Кембриджского университета.

Махина весом 2,1 тонны была привезена на грузовике, вошла острием в священную землю, словно горячий нож в масло, и увековечила ее саму и ее славного сына его же произведением. «О, Еравна! Тайны дебрей твоих неприступны в гордой шири степей и лесов. Каждый камень и лист здесь на духе отчизны настоян», — гласит выгравированный отрывок.

Сюда ведет извилистая дорожка из самых настоящих нефритов и лазуритов. Выложил ее мастер флорентийской мозаики Юрий Мандаганов. Вместе с помощниками Олегом Сизых и Романом Номоконовым художник изготовил и оригинальную композицию из двух молитвенных барабанов-хурдэ — маленького с мантрами красноречия и большого с шестью краткостишиями Намжила. Последние сложены из 499 букв, которые сделаны из проволоки и приварены к граням.

Сооружение это невероятно гармонично вписывается в окружающую обстановку. Поодаль расположилась необычная беседка, через речку пролегает почти игрушечный мостик, а под ним стоит белая табличка, что некогда лежала в прозрачной воде и сверкала позолоченными словами: «О, родина, лишь гляну на тебя, моя песня умолкает смущенно». Ныне же она обветшала от течения вод и лет и ждет обновления. Раньше неподалеку хранился и кедровый ларец со специальным журналом внутри, где свои записи оставляли посетители. Теперь «книга отзывов» перекочевала в более надежное место.

Вторая остановка — родовое место Нимбуевых — Нимбу Боршогор, получившее название из-за кудрявых кустов малины и благородного поступка прародителя. Он пешком отправился с двумя земляками на паломничество в Монголию и нес на себе одного из них, внезапно обезножевшего от болезни, весь обратный путь целых три месяца… Тут находится и сопка для подношений, и ступа Отошо Бурхан — Будды медицины для медитаций и молебнов, появившаяся по инициативе того же Дымчикова и создававшаяся методом народной стройки, как и многое из описанного выше.

— Наш дед Нимбу отдал нашего отца Шираба в Эгитуйский дацан, — рассказывает старшая сестра поэта Любовь Базарова. — Он выучил монгольский и тибетский языки, стал литератором, обзавелся семьей. Первой в 1945 году родилась я, сначала названная Намжилмой, а потом, поскольку имя не подходило, — Любовью, вторым в 1948-м — Намжил, третьей — Баирма, ну а четвертым — Баир. Вот такое созвучие. В детстве гостили у бабушки с дедушкой, катались на лошадях и поднимались в ту самую гору, сопровождаемые множеством машин. Эти мгновения запомнились навсегда.

Чтоб стоять в веках

И вот мы на тоонто нютаг поэта, в селе Усть-Эгита. Возле сцены напротив местной школы толпятся учителя и ученики в школьной форме, национальных и просто нарядных костюмах, а на скамейках рассаживаются жители. Все заметно волнуются. Да и как не переживать на столь ответственном мероприятии?

Однако оно проходит благополучно. Из уст детей и взрослых раздаются речи о певце песчаных долин и степей, который ушел из жизни в 23 года, но продлил ее в бесконечность в 11 тысячах поэтических строк, как подсчитал некогда сам. Звучат его стихи на русском и бурятском языках, в синее небо улетают воздушные шары с бессмертными произведениями. Наконец под торжественную музыку открывается бронзовый бюст Намжила Нимбуева.

Надо сказать, что известный скульптор Бурятии Баир Сундупов изготавливал его для культурно-исторического комплекса «Двор кириллицы» в городе Плиска в Болгарии, где будут устанавливаться бюсты всех выдающихся поэтов, использовавших славянскую письменность. Но когда еравнинцы попросили отлить такой же для них, не смог отказать. Схожесть изваяния с оригиналом отметили многие гости. «Идея, которая зародилась несколько лет назад, реализовалась сейчас, чтобы подрастающее поколение знало и помнило нашего брата, — сказала Любовь Базарова. — У него есть стихотворение «Играю словом — румяным краснощеким яблоком…». И сегодня мы преподносим корзины с этим плодом в качестве осеннего дара для ребят Усть-Эгитуйской школы».

Теплые слова произнесли и заместитель главы Еравнинского района по сельскому хозяйству и развитию территорий Абида Жамсуев («Отрадно, что наш земляк оказался среди ста лучших поэтов России наряду с Лермонтовым и Маяковским. Тот, кто однажды проникся его творчеством, никогда не станет плохим человеком»), и председатель комитета по образованию Инесса Тышкенова («Столь душевные события просто необходимы в бурно развивающемся мире. Накануне мой ребенок пришел со спектакля «Намжил Нимбуев. Стихи» Молодежного художественного театра и сказал, что ни разу не шелохнулся во время него»).

Память великого земляка увековечили на его малой родине.
Церемония открытия.

Посмотреть постановку смогли все присутствовавшие на открытии. Полтора часа актеры читали пронзительные, патриотичные строки, словно проживая целую жизнь, а зрители слушали их, затаив дыхание. Режиссер Артем Баскаков подчеркивает: изначально это задумывалось как единоразовая акция, этакий вечер к дню рождения еравнинского лирика, но после превратилось в полноценный продукт — стихотворную композицию, оставшуюся в репертуаре и получившую развитие, а недавно выигравшую грант. Благодаря ему и состоялись небольшие гастроли в Кижинге, Сосново-Озерском и Усть-Эгите, которые совпали с установкой здесь скульптуры и стали подарком для сельчан.

Между тем 20 лет назад к 50-летию Намжила Нимбуева состоялся посвященный ему спектакль легендарного театра «АзАрт» под руководством Игоря Григурко, созданный удивительным образом. Артисты репетировали в общежитии института культуры на бульваре Карла Маркса, и тут к ним случайно забрел мальчик — Доржи Галсанов, поразительно похожий на маленького поэта и потому оказавшийся в главной роли, открывшей дверь в актерский мир.

Театр теней и муки сердца

Воспоминания о Намжилке, ласково прозванном так родственниками, — яркие всполохи в памяти сестер и брата. Когда он довольно тяжело появлялся на свет, папа почти беспрестанно звонил в больницу: родила мама или нет? Врачи не выдержали: «Родит — сообщим!». Когда же новый человек пришел в этот мир, счастливый родитель бежал по городу и кричал: «У меня появился сын!».

— Однажды дала ему, годовалому, колбасы и похвасталась родителям, мол, накормила. Вовремя отобрали, — улыбается Любовь. — Малышом никуда не ходил без меня, держал за мизинец и ревел, если отходила хоть на минуту.

— Есть версия, что Стрелец — знак полководцев, а Рак — поэтов. День рождения брата — 11 июня, — говорит Баир Нимбуев. — Согласно же статистическим исследованиям, талант ребенка зависит от возраста отца, и пик приходится на 38 лет.

Именно столько было Ширабу, когда родился Намжил. Его одаренность проявлялась с младых ногтей. В пять лет мальчик сочинил забавное четверостишие: «У меня папа красивый, потому что у него очки. У меня мама красивая, потому что у нее сережки». К Новому году он мастерил праздничные костюмы для домочадцев, украшал самодельными гирляндами квартиру и выпускал домашнюю стенгазету «Семья», причем один раз изобразил ползущего братика в последней букве этого названия (красочный самиздат долго хранился в шкафу и подвале). А еще натягивал белую простынь на стене и устраивал теневые представления, в том числе «Кошкин дом», куда сбегались ребятишки со всего двора.

— До сих пор помню: «Кошка выскочила, глаза выпучила...», — посмеивается Баярма Нимбуева. — Намжилка научился играть на гитаре сам и учил сельских ребят. Был очень творческим и общительным, но при этом скромным, если не застенчивым. Как-то пошли за костюмом. Выбрали. Зашел в примерочную. Вроде бы надел. «Подошел?» — спрашиваем. «Да», — отвечает. Пришли домой — наряд малой. Оказывается, не примерил — постеснялся…

Парнишка не расставался с книгами даже в трамвае. После седьмого класса за хорошую учебу и активное участие в литературных олимпиадах поехал в знаменитый пионерский лагерь «Артек» на берегу Черного моря, откуда привез «большую золотую медаль» за стихотворение «Руки прочь от Африки!», ставшее серьезной пробой пера и определившее дальнейшую судьбу Нимбуева.

Родные вспоминают: он писал стихи недемонстративно — просто внезапно останавливался на месте и отрешенно вглядывался в даль, застигнутый вдохновением, читал же их редко, но метко. Когда окончил школу, устроился в газету «Молодежь Бурятии», где трудился корреспондентом и познакомился с будущим народным поэтом Владимиром Липатовым. Впоследствии тот рассказывал: «Мой дед был бухгалтером. И работа в редакции ассоциировалась с работой в конторе. Поэтому я надевал на себя нарукавники и приносил подушку-сидушку. Однажды обнаружил на ней записку «Как я рада, как я рада от липатовского зада!». Автором оказался худенький бурятик, сидевший рядом. Так мы и подружились».

Намжил Нимбуев набрал необходимый стаж в Улан-Удэ и поступил в литературный институт имени Горького в Москве. Здесь он и увлекся верлибром. Учиться было интересно, но тяжело: семья не могла помогать финансами. Приходилось зарабатывать самостоятельно — писал на заказ. Юноша заводил новые знакомства и отношения, которые отражались в лирике. Одна девушка якобы забеременела от него и пыталась женить на себе. Любовные и жизненные переживания подточили и без того больное сердце. Молодой поэт не успел окончить вуз и ушел в мир иной… Талант, который мог растянуться на всю жизнь, сосредоточился в коротком ее отрезке, явив свету небывалую мудрость и опыт и оставив ему огромное наследие. Отец прожил дольше всего на пару недель — не выдержал горя. Мать же, как и подобало бурятской женщине, не проронила ни слезинки, но выплакала их много позже, на плече у младшей дочери.

— Однажды в Бурятию приезжала корреспондент ТАСС, — делится Баярма. — И, пока обедала в столовой Совмина, увидела там на книжном прилавке сборник стихов нашего брата и пришла от него в восторг. Позвонила своей подруге-скрипачке в столицу и прочитала «Чья-то горесть и вздох чей-то скрытный в этом трепете медной струны. Словно сделана странная скрипка из поверженной бурей сосны». Вот так ценятся его произведения. Мы не только храним память о Намжиле и проводим мероприятия в его честь, но и поддерживаем связь с его друзьями, среди которых — один из основателей «Молодежного художественного театра» Виктор Костригин.

— Брат..., — задумчиво произносит Любовь Ширабовна. — Это был человек без кожи, ранимый, тонко чувствующий. Совершенно не понимал материальных ценностей. Когда я вышла замуж и любовалась кольцом, спрашивал: «Неужели это так важно?». И, действительно, для него было важно совсем другое. Таким Намжилка и остался в наших сердцах.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №40 от 26 сентября 2018

Заголовок в газете: Сестра поэта: «Это был человек без кожи»

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру