Это школа в маленьком поселке Ардасан в Селенгинском районе. В ней учится всего один ученик, и преподает всего один учитель. И это самая маленькая малокомплектная школа в Бурятии.
Кошка — это животное!
10-летняя Света Давыдова сидит за партой, на ней школьное коричневое платье и белый накрахмаленный фартук. В классе четыре парты, но три из них пустуют. Напротив Светы за учительским столом — Майя Валерьевна Хажеева. Учитель начальных классов, она же директор школы. В четвертом классе начинается урок русского языка.
— Так, Света, — говорит преподаватель. — Вспомни, какую часть речи мы с тобой изучаем?
— Существительное, — бойко отвечает девочка.
— Правильно. А что оно обозначает?
— Ммм, — мнется Света. — Действие?
— Приведи пример имени существительного
— Кошка.
— А кошка — это действие?
— Не-е-ет, кошка — это животное, — смеется Света. — А-а-а, существительное — это предмет!
Урок проходит стремительно. Света — постоянно на связи, постоянно включена в процесс, потому что каждый вопрос Майя Валерьевна адресует именно ей.
— Но это нормально, — делится девочка со мной после урока. — Меня никто не отвлекает. Я лучше все понимаю. Если что-то не получается, учитель все объяснит.
Пока не получается со временем. На математике начали проходить часы, минуты и секунды, и эта странная система пока не укладывается в девчоночью голову. Но Света — сообразительная и умная, так что все уложится.
— А не надоедает друг друга видеть каждый день? — допытываюсь я.
— Да мы уже почти как родственники, — смеется Света.
— Наши уроки проходят как обычные уроки во всех остальных школах, — добавляет Майя Валерьевна. — Получается индивидуальная работа. Это хорошо, потому что все проблемы можно выявить и исправить. Но Света одна, и ей сложно все время находиться в поле моего зрения.
Все дошколята — наперечет
Майя Хажеева в Ардасанской начальной школе работает уже 23 года, но вот так, чтобы во всем учебном заведении значилась всего одна ученица — это на ее памяти впервые. Еще в прошлом году здесь было четверо ребят, а в позапрошлом — целых семь. Кто-то выпустился из «началки» и теперь учится в средней школе в селе Тохой, туда каждое утро ходит школьный автобус. А кто-то вообще уехал из Ардасана вместе с родителями. Навсегда. Местный леспромхоз давно закрылся, больше на работу здесь никуда не устроишься. У Ардасана и у его 150 жителей нет никаких перспектив.
— Если семья покидает Ардасан, то в ней есть, как правило, дети, — вздыхает учительница.
Сейчас в селе девять ребятишек дошкольного возраста, и они все наперечет. Не вру, здесь знают про каждого. Даже про самого маленького, годовалого мальчишку. В Ардасане дети — на вес золота. Ведь не будет детей — не будет школы.
— В этом учебном году Света Давыдова выпускается из 4 класса и переезжает в Улан-Удэ, в среднюю школу она отправится уже там, — рассказывает Майя Хажеева. — Но в следующем к нам придут двое первоклашек. Через год — еще двое. И еще через год — двое. Это означает, что школа будет работать.
Сами понимаете, все-таки одна ученица и два сотрудника заведения (директор и уборщица) — не самое однозначное соотношение. При этом в кровеносной системе маленьких деревень и сел школа часто становится сердцем, источником жизни всего поселения.
Очень вовремя появилось на свет судьбоносное постановление Алексея Цыденова. В мае этого года глава Бурятии выпустил документ о запрете на закрытие малокомплектных школ — чтобы сохранить в селах жизнь.
Мне нравится такое решение. Может быть, с точки зрения финансово-экономических и прочих показателей содержать здание и штат из двух человек ради одной маленькой девочки — глупо и невыгодно. Но есть и другие показатели — человеческие и социальные. В конце концов, если есть дети, должна быть и школа.
Зимой вместе на лыжах бегаем
Света учится пять дней в неделю, расписание уроков — обычное. В четверг, когда приезжаю я, по плану — чтение, русский язык, математика, технология.
— А физкультура как у вас проходит? — вдруг интересуюсь я.
— Вдвоем и занимаемся, — говорит Майя Валерьевна. — Зимой на лыжах ходим. Если очень холодно, в класс заходим, тут упражнения делаем. Летом бегаем во дворе.
— Когда тепло, в теннис и бадминтон еще играем, — добавляет Света.
Ученица и учитель, конечно, сильно связаны друг с другом. И, предупреждая мой следующий вопрос, Майя Хажеева начинает рассказывать о социализации Светы и ее общении с другими сверстниками.
— Недавно учеников четырех наших малокомплектных школ вывозили в Новоселенгинский музей декабристов. А до этого мы все вместе были в дацане богини Белой Тары.
Еще девочка с учительницей два раза в неделю ездят в Гусиноозерск — на занятия оригами. Света рассказывает мне о занятиях с большим воодушевлением и хвастается большим бумажным слоном, который сама сделала.
Ее тетя Наташа говорит, что проблем со Светой нет никаких.
— Ее даже поругать не за что, — улыбается Наталья. — Учится, оригами часами занимается, много читает, катается с моей пятилетней дочкой на коньках. Муж второй год подряд в нашем огороде каток заливает.
Наталья Прушенова — второй работник в Ардасанской школе. Она уборщица, но для села это значит немного больше, чем для города. Топить печь, следить за дровами, чистить двор от снега…
— Ой, сначала так тяжело было, — вспоминает Прушенова. — Потом привыкла. А в прошлом году в школе теплый туалет сделали. Вообще красота теперь. Воду можно в здании набирать, а не идти на водоколонку. Пока ведра обратно несла, половину на себя расплескивала…
Наталья показывает мне и несколько громадных растений в кадках, которые стоят в учительской. Она их поливает и за ними ухаживает. С растениями все хорошо, только вот гигант-лимон чувствует себя не очень.
— Скучает он по хозяйке своей, поэтому и вянет, — вздыхает Наталья. — Женщина несколько лет назад уехала из Ардасана и его школе оставила. Такой он был пышный, лимоны каждый год давал. А как она уехала, желтеть начал, и завязь сбрасывает сразу.
Подумав, Прушенова добавляет:
— А все равно к нам в Ардасан некоторые возвращаются. Тянет их на родную землю. Вот недавно пожилая пара приехала обратно. Не можем, говорят, без села-то.
Сердце питают сосуды
Школа для крошечного поселка — совсем не то, чем для крупного города. Я попадаю на собрание инициативных жителей Ардасана, тема обсуждения — предстоящий День матери. После собрания я спрашиваю у ардасанцев: «Зачем вам нужна школа?». Они наперебой мне отвечают, что это не просто место, где учат.
— И праздники здесь проходят, и пенсионерам сюда пенсию привозят, — говорит депутат совета депутатов муниципального образования Елена Бритова.
Елена тоже когда-то училась в Ардасанской школе. До 1989 года заведение было восьмилеткой. В начальных классах вместе с Бритовой училось 16 человек, выпускной в 8-м классе отмечало восемь.
Сейчас сельская школа — единственное общественное место Ардасана. Библиотека закрыта. Клуб закрыт. Фельдшерско-акушерский пункт — закрыт. Больше ничего нет. Осталась одна школа. Это немного жуткое ощущение. Его ловишь, когда впервые приезжаешь в Ардасан. Выходишь из машины, вокруг тебя — дома, из труб идет дым, и — полная тишина. Даже собаки не гавкают. Только к школе ведет несколько тропинок следов. Они как кровеносные сосуды питают сердце Ардасана. Хочется, чтобы эти тропинки не закончились.
Справка
В этом учебном году в Бурятии работают 222 малокомплектные школы, количество учеников в них варьируется от 1 до 109. Перечень школ был утвержден республиканским правительством в начале ноября.
Ардасанская — самая маленькая. Двое детишек учатся в Сутойской начальной школе в Селенгинском районе и в Золотоключевской начальной школе в Прибайкальском районе. В Северной средней школе в Баунтовском районе числятся три ребенка. А в Куоркинской школе Кижингинского района — 5 человек.
Все эти учебные заведения работают, убирать их и сокращать учителей не собираются. В мае 2019 года глава Бурятии Алексей Цыденов ввел запрет на закрытие малокомплектных школ. Начальная школа должна функционировать, если в населенном пункте есть хотя бы один ребенок школьного возраста.
Был еще один больной вопрос — с учительской зарплатой. Подушевое финансирование, когда преподавателю платят за количество учеников в классе, совсем не работало в маленьких школах. Правительство республики в прошлом году начало процесс выравнивания зарплат в городах и селах. В 2018 году оно выделило на это 64 миллиона рублей, а в этом — 76 миллионов.
Нет возможности списать
На наши вопросы ответили в пресс-службе министерства образования и науки РБ:
— Почему в Бурятии сохраняются школы даже с одним учеником?
— Потому что каждый ребенок имеет право на получение образования.
— Какие плюсы обучения в классе, в котором мало учеников?
— Учитель может уделять больше внимания детям, чем в переполненных классах. Он практически индивидуально работает с каждым, подбирает формы работы под ученика. А это положительно сказывается на усвоении знаний. Дети все время на виду, у них нет возможности отвлечься, списать. Возрастает ответственность ребенка.
— А как происходит социализация детей в малокомплектных школах? Хватает ли им общения?
— Как правило, ребенок обучается в малокомплектной школе по причине того, что ему удобнее в ней обучаться (остальные учебные заведения нужного уровня расположены далеко), поэтому в данном случае удобство и здоровье школьника важнее. А недостаток общения в классе дети могут восполнить общением вне стен школы.
