Российский архитектор о главе Бурятии: «Такое впечатление, что на Цыденова набросились»

Вячеслав Бухаев рассказал об отношениях с Мархаевым, Наговицыным и Цыденовым

21 декабря, в день рождения Константина Рокоссовского, в центре Улан-Удэ возле фонтана «Звезда» планируется открыть памятник знаменитому полководцу второй мировой войны. Уже отлита в бронзе конная скульптура маршала.

Вячеслав Бухаев рассказал об отношениях с Мархаевым, Наговицыным и Цыденовым
Вячеслав Бухаев.

Из Китая едет для пьедестала красный гранит. Делаются последние приготовления, утрясаются детали. Мы встретились с архитектором Вячеславом Бухаевым, чтобы выяснить подробности знаменательного события.

— Вячеслав Борисович, с нашего последнего интервью прошло четыре года. Мы тогда сетовали, что вы почти не бываете на родине, в Бурятии у вас всего один памятник — жертвам политических репрессий, и вот все изменилось. Буквально на днях мы встречали сделанный вами бюст Екатерины Великой, сейчас памятник маршалу Рокоссовскому. В этом году вы уже несколько раз приезжали в Улан-Удэ, что изменилось?

— Все мои поездки были связаны с работой. Если говорить про памятник Рокоссовскому, то идею подал председатель республиканского совета ветеранов Ревомир Гармаев, который недавно умер. А мой отец служил у Рокоссовского на Третьем Белорусском фронте. Про войну отец рассказывать не любил, мне запомнилось только, что о Рокоссовском он вспоминал с восхищением. Рокоссовский был очень демократичным, к солдатам хорошо относился. В нашей семье сохранились армейские фотографии отца. В 1943 году его ранило, он приезжал домой, потом опять отправился на фронт.

От смерти его спас случай, тоже связанный с Бурятией. Где-то в Прибалтике его нашел земляк Траис Банаев, принес бутылку коньяка. Хотели выпить в штабе, где отец служил начальником полевой кассы, но решили уйти подальше в овраг. Когда вернулись, вместо штаба была одна большая воронка, весь хмель сразу пропал.

Я родился в 1946 году, после меня появился еще братик. Когда представился случай сделать такую работу, я привлек молодого скульптора Матвея Макушкина. Вместе с Матвеем мы делали бюст Екатерины, конкурсный проект памятника «Учителю блокадного Ленинграда», который был отмечен на международном конкурсе I премией из представленных проектов. Матвей очень талантливый человек, родом из Ангарска.

— А почему именно Рокоссовский?

— Ревомир Баярович говорил, что с Рокоссовским Бурятию многое связывает, он здесь начинал военную карьеру в 1921 году. Кстати, Жуков тогда был под его командованием. Здесь, в Кяхте, Рокоссовский познакомился со своей будущей женой. С именем Рокоссовского связаны героические страницы истории нашей страны. В год смерти Рокоссовского в селе Желтура Джидинского района был открыт уникальный музей маршала, который действует по сей день. С семьей Константина Константиновича я не встречался, но знаю, что они видели эскизы и остались довольны.

Памятник Рокоссовскому.

Вообще есть несколько памятников маршалу. К примеру, в Москве на бульваре Рокоссовского, но тот памятник недостаточно выразительный. Есть памятник в Волгограде. Мы же делали Рокоссовского из 1921 года, на боевом коне, как первого командира бурят- монгольской кавалерийской бригады. Первоначально у него была казачья нагайка, но Российское военно-историческое общество (РВИО), по заказу которого и на деньги которого создается скульптура, внесло свои коррективы. Они рекомендовали командирскую планшетку с картами, уточнили детали фуражки и эмблемы на отворотах гимнастерки. Мы согласились. Кстати, на тыльной стороне постамента будет надпись: сооружено на средства Российского военно-исторического общества при участии правительства Бурятии.

— На классическом в общем-то конном памятнике, постаменте из красного гранита, выделяются белые крылья. Как они появились?

— Разорванные белые крылья — это, скорее, потому что Рокоссовский кавалерист, улан. Белый мрамор также едет из Китая, и мы надеемся, что все удастся сделать вовремя, хотя времени осталось чрезвычайно мало. Вы знаете, что совершенно неожиданно был объявлен открытый конкурс на данный памятник в рамках реализации нацпроекта «Культура» в 2020 году к празднованию 75-летия Победы в Великой Отечественной войне. Было народное голосование, в результате которого из 10 проектов наша работа, набрав большинство голосов, заняла первое место. Правда, из-за всех этих формальностей сроки затянулись. То, что требует продолжительной работы, в итоге приходится делать в очень короткий срок.

Первоначально планировалось, что открытие состоится 9 мая 2020 года, но Российское военно-историческое общество настояло на декабре, чтобы наш памятник не затерялся в череде похожих событий. В этой связи пришлось ускоряться и закупать 48 тонн красного гранита для постамента в Китае. В данный момент он находится в пути, а бронзовая конная скульптура маршала уже отлита в Улан-Удэ. В итоге была назначена дата 21 декабря 2019 года, день рождения маршала. Говорили, что на открытие планируют пригласить в Бурятию высших лиц правительства страны.

— В создании памятника Рокоссовскому вы выступаете как архитектор, то есть человек, решающий пространственные «привязки» памятника к конкретному месту. Это чрезвычайно трудная задача, потому что зачастую памятник не вписывается, то есть он как бы сам по себе, а место само по себе. На ул. Терешковой, где вы когда-то жили, поставили памятник первой женщине-космонавту, и этот памятник абсолютно незаметен. Рядом с оперным театром подобным же образом установили бюст Саганова. Что вы на это скажете?

— Сначала для памятника Рокоссовскому было предложено место за «танком», у дома, который в былые времена назывался «аквариумом». Еще было предложение поставить конную статую на ступеньках под «танком», на первом марше. Вообще я считаю, что для Т-34 также было выбрано неудачное место, потому что получился какой-то милитаризм. В Питере, в Иркутске танки так не ставят, это давит, выглядит раздражающе. Я помню, что идея установить танк на проспекте Победы принадлежала Модогоеву, когда отношения с Китаем были напряженными, произошла Даманская история.

Действительно, памятник нельзя ставить куда угодно. Первоначально место для монумента жертвам политических репрессий на ул. Линховоина тоже было выбрано не совсем удачно. Сейчас он представлен гораздо лучше, и он посещается людьми. Место для памятника Рокоссовскому тоже решалось в ходе интернет-опроса и в итоге выбрали между фонтаном «Звезда» и проезжей частью улицы Балтахинова. Мне кажется, удачное место. Причем мы продумали скульптуру так, чтобы ее хорошо было видно с Центрального рынка, с любой другой точки.

Ни памятника Терешковой, ни памятника Саганову, к сожалению, я не видел. Когда я получил первую госпремию в 1978 году, Саганов пригласил меня в Бурятский театр на премьеру. Хороший был руководитель. Лариса Егорова представляла главную роль в спектакле «Бальжин хатан». Помню, был такой замечательный председатель Совета Министров Бурятской АССР Константин Лаврентьевич Барьядаев. Однажды в Москве мы попали с ним на выставку Пикассо, и меня поразило, как он говорил про увиденное, что он действительно в этом разбирался. Он дружил с художником Мэрдыгеевым.  

— Каково это, делать памятники людям, которых ты лично знал, либо знали твои родители, но которые большинством воспринимаются как «преданья старины глубокой».

— Когда мы встречались с Сергеем Довлатовым, я даже не знал, что это Довлатов. В формовочной мастерской недолго работал симпатичный молодой человек Сережа, рассказывал веселые истории, было смешно. Через много лет, когда стали печататься его рассказы, я узнал, что это тот самый Довлатов. В 2016 году в честь 75-летия со дня рождения писателя на улице Рубинштейна в Санкт-Петербурге мы открыли ему памятник.

Помню, однажды к нам в мастерскую пришел Бродский, в кепочке, в перчатках, курил прямо в перчатках, язвил по какому-то поводу. Хорошо помню Ельцина, мы встречались, чтобы обсудить какие-то проекты. Он прекрасно читал чертежи и глубоко разбирался в градостроительстве. Евгений Примаков был очень образованной и культурной личностью. Познакомился с ним, когда делал мемориальную доску его учителю Николаю Николаевичу Иноземцеву.  

— Ваша работа такова, что вы всегда рядом с властью, имеете возможность увидеть то, что сложно разглядеть с экрана телевизора. К примеру, что можете сказать о событиях 9-10 сентября на площади Советов?

— Я был очень сильно удивлен всему происходящему, особенно участию в этом Вячеслава Мархаева. С Мархаевым я лично не знаком, но мой друг — кинорежиссер Владимир Бортко, коммунист, первый зампредседателя комитета по культуре Госдумы, когда Мархаев был депутатом Госдумы, все время передавал мне от него приветы.  

Волнения происходят и в центральных городах, наверное, это сегодня нормально. Я был удивлен тому, что при Наговицыне народ на улицы не выходил, а тут вышли. А что хорошего было при Наговицыне? 30 октября 2007 года мы открыли памятник жертвам политических репрессий на ул. Линховоина, Наговицына на открытии не было, а в следующем году, когда Пyтин съездил на церемонию памяти репрессированных, срочно потребовалось повторить открытие. Так что осенью 2008 года в Улан-Удэ опять открывали этот же самый памятник, где присутствовал Вячеслав Наговицын.   

Такое впечатление, что на Цыденова набросились, хотя с момента его появления в Бурятии прошло совсем немного времени, к тому же он молодой, и видно, что ему трудно. Когда на улицу выходят крикуны, это непросто. На волне демократии всегда появлялись такие крикуны. Особенно на этой волне запомнились в 90-е годы Гдлян и Иванов, но где они сейчас?  

— В феврале этого года с вашим участием в Улан-Удэ прошла презентация документального фильма о вас из серии «Поколение», созданного в студии NomadsFilm Studio. Какова судьба фильма? Известно, что за это время вы несколько раз встречались с жителями родной вам деревни Корсаково Кабанского района, как это было?

— Про фильм ничего не знаю. Кажется, его можно посмотреть в Интернете. Знаю только, что эта же группа закончила фильм о бывшем директоре Бурятского театра драмы Цырене Аюржанаевиче Балбарове. При посещении Корсаково глава местного поселения Леонид Сониев организовал встречу с общественностью Кабанского района и главой района Алексеем Сокольниковым в зале библиотеки. Было интересно, встреча проходила живо, с вопросами и по-человечески тепло. Так возникла идея к 9 мая создать на берегу реки Харауз памятник рыбке-сорожке, которая спасала людей от голода. В детстве я там купался, загорал.

Памятник представляет собой небольшой камень, в нем ниша, где на фоне сетки будет рыбка-сорожка. Я даже стихи придумал: «Ты, сорога, серебрись, во Хараузе ловись, в лихолетье помогла, нас от голода спасла. На века хамта с сорожкой, ну и тянем понемножку». Хамта — это по-бурятски вместе. В Корсаково русские и бурятские слова переплелись. Там и на бурятском тоже будут стихи про сорожку, изображена удочка.  

«Буддистам». Автор Вячеслав Бухаев.
Открытие памятника репрессированным буддистам, г. Санкт-Петербург, 30 октября 2019 г. Фото: Из личного архива.

— Получается, что у вас в Бурятии в этом году появляются не два, а сразу три памятника.  

— Получается так.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №51 от 11 декабря 2019

Заголовок в газете: На белых крыльях

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру