Но зима уже стала короче, а изменения климата все чаще напоминают о себе. Затяжной осенью в прошлом году, и совсем недавно — ранним ледоходом на Селенге, из-за которого оказались подтоплены сразу несколько СНТ и населенных пунктов.
Дыхание Гоби
Многолетние наблюдения, результаты которых можно найти в открытых источниках, показывают, что среднегодовая температура в Бурятии неуклонно повышается. Плавно, постепенно, но растет. Это наглядно видно на цветных диаграммах, где бело-синие холодные цвета, характерные для 70-80-х годов XX века, сменились в последнее десятилетие жарким красным и его оттенками.
Аграрии Бурятии давно обратили внимание на увеличение разницы дневных и ночных температур. «Раньше можно было спать летом во дворах, сейчас — зябко», — рассказывают они. Это один из первых и значимых признаков наступления пустыни, где днем — зной, а ночью температура может опускаться до нуля градусов и даже заморозков. «Мы чувствуем дыхание Гоби», — отмечают сельские жители. Об этом же говорят и многие улан-удэнские дачники.
В прошлом году Бурятия была официально включена в список 14 регионов России, где наз-рела необходимость борьбы с опустыниванием земель. В Улан-Удэ побывали директор федерального научного центра агроэкологии РАН Александр Беляев и ведущий российский ученый в области агролесомелиорации Константин Кулик. На встрече с руководством минсельхозпрода РБ была достигнута договоренность о разработке научно обоснованной программы восстановления почвы. О дальнейших действиях пока не сообщается.
Но состояние почвы все-таки вторично и является следствием климатических и антропогенных воздействий. Изменения климата — первичны. Как адаптировать к ним население и экономику? Что делать для минимизации экологических рисков, ущерба аграрным и другим предприятиям? Эти вопросы обсуждались на круглом столе в Госдуме РФ с участием экспертов: сенаторов, ученых, практиков.
Потери Селенги
Были озвучены тревожные для Бурятии и Байкала данные. За последние 50 лет река Селенга, 66% водосборного бассейна которой находится в Монголии, потеряла уже 12% своего стока. Негативная тенденция продолжается. Ожидается, что к концу XXI века сток Селенги в Байкал сократится на 25%.
Это связано с тем, что в Монголии за последние 30 лет пересохло около 4 тысяч водоемов. Пустыня Гоби расширяется на север, скорость движения ее «фронта» достигает 42 км в год.
Монголия, где свыше 76% территории пострадало из-за изменения климата, борется с наступлением пустыни в рамках своей национальной программы «Миллиард деревьев», которая стартовала в 2021 году. Подобный опыт есть во Внутренней Монголии КНР, где лесопосадками удалось смягчить климат.
Но деревьям нужна влага, и как это начинание повлияет на сток Селенги, — пока сказать сложно. Зато очевидно, что его дальнейшее сокращение могут усилить планы сопредельного государства по строительству ГЭС на главном притоке Байкала.
Наводнение и засуха в одном регионе
Да, сейчас мы вошли в многоводный период. Но предшествующий маловодный заметно затянулся, что симптоматично.
— Есть модель изменения климата, разработанная еще в начале 90-х годов XX века в Новосибирске, согласно которой глобальное потепление приведет к увеличению осадков, мощности и частоты наводнений в регионах за Байкалом, — рассказал Евгений Кислов, кандидат геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник Геологического института им. Н.Л.Добрецова СО РАН, сопредседатель регионального штаба ОНФ, председатель Общественного совета при министерстве природных ресурсов и экологии Бурятии.
Кажущийся парадокс заключается в том, что процессы опустынивания и наводнения в нашем расчлененном климате могут происходить одновременно и даже усугублять друг друга, отмечает эксперт. Реки текут преимущественно по межгорным долинам. Даже при большом количестве осадков влага быстро стекает по склонам, смывая плодородный слой почвы, который и так невелик. Вполне реальна картина, когда река выходит на пойму, а вокруг — сухой и бесплодный ландшафт.
Чтобы влага задерживалась, нужен лес. Точнее — полноценная экосистема тайги, включая хвойную мульчу и мох, которые удерживают воду. Лес защищает и от ветровой эрозии почвы. А у нас целые лесные массивы вырублены, особенно в постсоветские годы, когда начали и продолжают заготавливать там, где ближе и дешевле: вдоль дорог, на берегах ручьев и озер.
Кроме того, большие площади тайги выгорели. Лесные пожары — это уничтожение основного поглотителя углекислого газа и одновременно масштабные выбросы его в атмосферу вместе с другими продуктами горения.
В начале «нулевых» годов в Бурятии была принята нормативная база, согласно которой горелый лес стал стоить заготовителям дороже, чем не пройденный огнем. Нестандартное решение доказало свою эффективность. Пожаров в тайге стало меньше. Но в 2006 году был принят Лесной кодекс РФ, который все вернул в русло формальной логики: горельник поде-шевел, и лесные пожары бушевали в Бурятии еще более десяти лет. Явно не без «помощи» человека.
К сожалению, на круглом столе в Госдуме РФ не было озвучено предложений изучить уникальный опыт Бурятии по снижению экономической мотивации для поджигателей тайги.
«Сложности международных отношений»
Зато начальник управления науки и международного сотрудничества Рослесхоза Владимир Дмитриев сообщил, что 1 марта в нижнюю палату российского парламента внесен законопроект, принятие которого позволит ведомству «более плотно и более предметно работать» над лесоклиматическими проектами. Предлагается включить в Лесной кодекс РФ фактически новую главу с описанием того, что представляют из себя такие проекты и механизмы их реализации на основе «соглашений с заинтересованными компаниями и уполномоченными органами».
Однако, отвечая на вопрос о перспективах международного признания лесоклиматических проектов, Владимир Дмитриев сообщил, что пока зарегистрированы только два из них. На всю Россию! «Еще один, мы надеемся, в ближайшее время будет зарегистрирован», — уточнил он, сославшись на «сложные политические и международные отношения».
Представитель Рослесхоза также отметил, что «существует такой действительно реальный инструмент стратегического планирования, как лесные планы субъектов Российской Федерации».
Лес лесу — рознь
Республиканское агентство лесного хозяйства Бурятии рапортовало о перевыполнении плана по лесовосстановлению в 2023 году. По данным ведомства, достигнуты лучшие показатели среди регионов ДФО! При плане в 1,8 тыс. га лесовосстановительные работы выполнены на площади 4,1 тыс. га, лесокультурные мероприятия перевыполнены на 14,3%, сообщил телеграм-канал «Лесное хозяйство Бурятии».
Вместе с тем, как считает эксперт Евгений Кислов, объективно оценить эффективность проделанной РАЛХ работы весьма затруднительно. Так как нет научно обоснованных и открытых данных о том, сколько всего лесов необходимо восстановить в Бурятии взамен вырубленных и выгоревших, какими должны быть ежегодные масштабы работ. Может, сегодняшние тысячи гектаров — капля в море?
Да и лес лесу — рознь. Евгений Кислов рассказывает о таком случае: «Я сопровождал группу экологов международного уровня. Ехали вдоль побережья Байкала. Один из гостей задал неожиданный вопрос: «А где лес?». Мы как раз проезжали через лесной массив, и я показал ему на обе стороны дороги. «Это не настоящий лес, а молодой, тонкомерный, выросший на вырубках прошлых лет», — ответил мне коллега.
Смысл этой притчи понятен: недостаточно посадить и даже вырастить лес. Он должен иметь в своем составе вековые деревья, молодой подлесок, сформировать хвойную мульчу и многое другое. В том числе — накопить достаточно влаги, чтобы восстановить естественный водный баланс, дать новую жизнь ранее высохшим родникам и ручьям.
Климат — это экономика
Глобальное потепление волнует не только экологов, но и энергетиков, железнодорожников, нефтяников.
Председатель Общественного совета при федеральной службе по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды Вадим Петров рассказал на круглом столе в Госдуме РФ о том, что в Ханты-Мансийском округе период зимника, когда есть возможность доставки грузов для нефтегазовой отрасли и товаров первой необходимости для населения, сократился на 45 дней.
Начальник департамента экологии и техносферной безопасности АО «РЖД» Андрей Лисицын привел данные совместных с РАН исследований воздействия климатических изменений на состояние инженерных сооружений железнодорожной инфраструктуры.
— Статистика случаев деформации искусственных сооружений почти лавинообразная, нарастала последние годы, и это было связано с деградацией вечномерзлых грунтов, другими негативными явлениями природы, — отметил представитель АО «РЖД». — Развитие системы мониторинга позволяет нам адаптироваться, быстрее реагировать и минимизировать последствия.
Еще один проект АО «РЖД» и РАН — это оценка погодно-климатических рисков для транспортной инфраструктуры и здоровья работников.
— Изменение климата очень серьезно влияет на людей, на работников, и это тоже риски для компаний, для бизнеса, — подчеркнул Андрей Лисицын.
АО «РЖД» уже работает с рядом климатических проектов. В частности, планирует развивать перевозки грузовых автомобилей по железным дорогам — контрейлерные перевозки, когда на платформы грузят целые фуры и везут до ближайших к пункту их назначения станций. Такие маршруты уже действуют на участке до Новосибирска и даже до Уссурийска. Происходит снижение углеродного следа.
Гидроэнергетики озабочены снижением стока Селенги в Байкал, который является основным источником водных ресурсов для Иркутской ГЭС и всего Ангарского каскада. «Активнее занимайтесь Байкалом, лесами вокруг него», — напутствовали представителей отрасли участники круглого стола.
Уязвимый регион
Заведующая отделом адаптации к изменению климата ФГБУ «Институт глобального климата и экологии имени академика Израэля» Оксана Липка рассказала о том, какие новые комбинации флоры и фауны могут прийти на наши территории вместе с глобальным потеплением.
По ее словам, до 2045 года 56% биомов России будут за пределами своих климатических зон. Отдельные виды уже продвинулись к северу на 300 километров за последние 40 лет. Например, непарный шелкопряд — вредитель лесного хозяйства, очень активно продвигается в регионы азиатской части страны, и к середине века он их достигнет.
Заселение более южных видов происходит и в Байкал. Здесь же, вокруг Священного моря, прогнозируется концентрация опасных явлений, способных привести к массовой гибели животных, лесов.
— Это один из наиболее уязвимых районов с точки зрения опасных гидрометеорологических явлений, — отметила Оксана Липка.
Добавим: зоны вечной мерзлоты, составляющие значительную часть территории Бурятии, в условиях глобального потепления могут превратиться в обширные болота, где не только экономическая деятельность, но и жизнь людей будет крайне затруднена.
Планы адаптации
Что же предпринимают власти регионов, в том числе — Бурятии, для предотвращения угроз? Сенатор и член комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Геннадий Орденов рассказал на круглом столе в Госдуме РФ, что региональные планы адаптации к изменениям климата утверждены в 72 субъектах федерации, еще в двух — Тверской области и ЛНР — находятся на согласовании, в четырех — на стадии разработки.
— По 11 субъектам какая-либо информация о проводимой работе у нас просто отсутствует, — уточнил Геннадий Орденов.
По словам сенатора, профильным ведомствам необходимо создать форму обратной связи с регионами и корпорациями, доработать и представить полные методические рекомендации по вопросам адаптации к изменениям климата. Одним из наиболее важных этапов является создание к концу 2024 года национальных стандартов адаптации к изменениям климата.
По оценке руководителя союза энергоэкологической безопасности, руководителя секции «Экология» экспертного совета комитета Совета Федерации Натальи Соколовой, лучшие планы разработаны в Москве, ХМАО, ЯНАО, Санкт-Петербурге, Краснодарском крае, Хабаровском крае, Сахалинской, Ростовской, Челябинской, Курганской областях.
В ходе круглого стола были также отмечены климатические проекты Нижегородской, Курской, Иркутской, Воронежской областей, Ижевска и Ставрополья.
Бурятия в числе лучших не упоминалась, а «плохишей» эксперты не стали перечислять. Поэтому нам самим предстоит разобраться в том, насколько готова республика к вызовам, связанным с изменениями климата.
По остаточному принципу
— Основной проблемой для подготовки реального плана адаптации и разработки серьезных климатических проектов в Бурятии, на мой взгляд, является, состояние нашей науки, — комментирует Евгений Кислов. — У нас есть четыре доктора географических наук, Байкальский институт природопользования. Но наука финансируется по остаточному принципу. Это не мое личное умозаключение. Невыполнение национального проекта «Наука» в Бурятии было официально признано главой республики Алексеем Цыденовым на открытом совещании «Наша Бурятия» с участием правительства РБ в 2020 году.
Сегодня сложно найти в открытых источниках актуальные научные данные о сценариях, последствиях и способах адаптации к изменению климата в нашей республике. В Иркутске такие исследования проводятся Институтом географии, Лимнологическим институтом, Институтом геохимии, Институтом земной коры СО РАН, географическим факультетом Иркутского госуниверситета, но Бурятия остается на периферии внимания. То есть проблемы нашей территории, конечно, фиксируются, поскольку они связаны с благополучием Иркутской области, прежде всего, энергетическим. Но разрабатывать меры по их преодолению никто за нас не станет.
Очевидно, что только изменив отношение к науке, можно будет ответить на вопросы, какое будущее ждет республику и как нам в нем предстоит выживать.
