Они обвиняются в мошенничестве или покушении на мошенничество, совершенное организованной группой по предварительному сговору и в особо крупном размере.
Долговые пузыри
Если изложить фабулу обвинения доступным языком, то одни подсудимые брали в долг и не платили по своим обязательствам, а другие – «рисовали» им гораздо большие и «дутые» долги, чтобы реальным кредиторам достались крохи. Ведь средства, взысканные в ходе исполнительных производств, в том числе от продажи имущества с торгов, пропорционально распределяются между взыскателями в зависимости от величины долга перед каждым из них.
Этим и пользовались «надуватели» долговых пузырей. А от их общих с должниками действий, как полагает гособвинение, страдали настоящие кредиторы, которые не могли вернуть свои деньги, несмотря на принятые в их пользу судебные решения и выданные исполнительные листы.
Под ударом оказался и престиж судебной власти, так как участники сомнительных схем использовали в своих интересах решения судов. Поэтому, по мнению источника, знакомого с подробностями уголовного дела, инкриминируемые подсудимым деяния можно оценивать как «пощечину Фемиде».
Не давайте в долг подругам
Например, в далеком 2014 году жительница Улан-Удэ Ольга Митрофанова дала деньги в долг своей приятельнице Оксане Губко. Деньги нужны были на развитие бизнеса – ремонт бара на Элеваторе. Но возв-ращать их предпринимательница не спешила, ссылаясь на разные причины.
Ольга Митрофанова была вынуждена обратиться в Железнодорожный районный суд, который взыскал с Оксаны Губко сумму долга с набежавшими процентами – 1,728 млн рублей. Судебный пристав-исполнитель арестовал принадлежащее должнице нежилое помещение, которое затем было продано с торгов за 2,414 млн рублей.
Ловушка для кредитора
И тут на сцене появился юрист Эдуард Николаев. Как полагает гособвинение, был составлен фиктивный договор, согласно которому Губко якобы получила от Николаева в долг 2,1 млн рублей. Даты в договоре обозначили так, будто он был заключен и срок возврата денег наступил еще до принятия Железнодорожным районным судом решения о взыскании с Губко долга перед Митрофановой.
После чего Николаев, зарегистрированный в качестве индивидуального предпринимателя, обратился в арбитражный суд Бурятии с иском о взыскании с Губко аж 34,899 млн рублей (!), включая основной долг, проценты и неустойку. Суд взыскал в его пользу 8,362 млн рублей и выдал исполнительный лист.
Таким образом, при распределении 2,414 млн рублей, полученных от реализации имущества Губко и находившихся на счетах Советского РОСП УФССП по Бурятии, соотношение доли Митрофановой и доли Николаева составило бы примерно 1:5. При таком раскладе реальный кредитор не имел шансов вернуть даже сумму основного долга, не говоря уже о процентах.
Однако Ольга Митрофанова не опустила руки. Она подала в арбитражный суд Бурятии заявление о банкротстве Губко и добилась признания недействительным договора зай-ма, заключенного с Николаевым. Ее позицию поддержал финансовый управляющий Алексей Король.
Николаев, напротив, подал апелляционную жалобу.
Откуда деньги?
Всплыли любопытные подробности. Прежде всего, по вопросу о том, располагал ли Николаев денежными средствами для предоставления займа Губко. Он предъявил суду выписки по своим счетам. Из них следовало, что в спорный период на счетах имелось 3,5 млн рублей, которые были сняты наличными. Но доказательств, что эти средства были переданы Губко, «кредитор» суду не представил.
А зачем, скажите на милость, одному ИП снимать наличные для предоставления займа другому ИП и платить за это комиссию банку, если можно просто перечислить деньги со счета на счет?
Четвертый арбитражный апелляционный суд отметил, что «материалы дела не содержат доказательства и сведения о том, каким образом денежные средства были потрачены должником», то есть Губко. На ее счетах они не были отражены, никаких финансовых документов (товарных чеков, накладных и т.д.) не представлено.
Суд принял во внимание и тот факт, что Николаев с января 2018 года, когда истек указанный в договоре с Губко срок возврата денег, не обращался в суд вплоть до февраля 2020 года. Хотя знал, что в рамках исполнительного производства уже реализуется имущество его «должницы».
Исчезнувший договор
И совсем уж странные вещи произошли с оригиналом договора займа, якобы заключенного между Николаевым и Губко. Суд дважды предлагал представить его для решения вопроса о назначении экспертизы. Оказывается, можно установить срок изготовления документа, но для этого необходим именно оригинал.
Однако оригинал договора займа таинственно исчез после того, как его получил из материалов дела и отправил «Почтой России» в адрес четвертого арбитражного апелляционного суда сам Николаев. Почему-то вместе с документом по другому делу, в рамках которого суд даже не запрашивал оригинал договора.
Осталось непонятным, зачем понадобилось отправлять важнейший документ по почте, если Николаев лично участвовал в заседании суда и так же лично мог представить его суду.
Все эти странности четвертый арбит-ражный апелляционный суд оценил как уклонение от представления в материалы дела оригинала договора займа. «Именно поведение ответчика (Николаева. – Ред.) привело к тому, что проверить заявление о фальсификации доказательств путем назначения экспертизы стало невозможно», – говорится в постановлении суда.
В итоге вердикт арбитражного суда Бурятии о признании недействительным договора займа между Николаевым и Губко вступил в законную силу.
Продолжение следует
Эдуард Николаев и Оксана Губко сегодня – подсудимые по уголовному делу о мошенничестве. Эпизод с Ольгой Митрофановой – не единственный. Судебное заседание продолжается. Мы расскажем и о других подсудимых, инкриминируемых им деяниях, а также о том, какую правовую оценку даст им суд.
