«Неделю назад я вернулся из командировки, где добровольно выполнял обязанности анестезиолога, — рассказал Дондоков. — Сейчас прохожу период адаптации, привыкаю снова к мирной жизни».
Режим 24/7
Первый раз заместитель председателя комитета по социальной политике Народного Хурала Вячеслав Дондоков был призван в рамках частичной мобилизации осенью 2022 года, во второй раз отправился добровольцем. По его словам, это были две разные ситуации.
— Первый раз я уходил по частичной мобилизации. Это было совсем по-другому, потому что тогда все было ново для всех. И ребята уходили, по сути, не зная, куда едут, зачем и какие задачи будут выполнять. Уже по прибытии на место, конечно, мы постепенно адаптировались и сейчас, по прошествии двух лет от начала первой командировки, чувствуется разница, как изменилась обстановка, атмосфера внутри самих войск. Ребята научились воевать, овладели тактикой ведения боевых действий, адаптировались к любым условиям. В плане моральной составляющей эта вторая командировка далась мне намного проще. Первый раз было тяжело — пугала неизвестность.
Изменились не только войска и атмосфера в месте дислокации медицинской группы, но и сам город. Вячеслав Дондоков отметил, что в 2022 году Мариуполь, в котором размещается медицинская группа, нес на себе следы войны.
— Помню, когда мы ночью заезжали в Мариуполь, на улице не было ни людей, ни машин, был только разрушенный город. Сейчас он, по сравнению с тем временем, город-сад. Там появились автомобильные пробки, работают все магазины, социальные службы, почта, даже рестораны открыты. Мирная жизнь. И это совершенно другое. Ну и, соответственно, отношение местного населения ко всему уже совсем другое.
Условия хотя и были лучше, но врачам медицинской группы приходилось работать практически без выходных в течение шести месяцев и круглосуточно — в режиме 24 на 7, оказывая помощь раненым бойцам.
— Жили мы группой 25−26 человек в отдельном здании. На первом этаже размещался госпиталь, на втором — наши жилые комнаты. И все полгода круглосуточно привозили раненых ребят. Не было такого, чтобы меняться, отдыхать. Удавалось перевести дух в редкие периоды затишья. Так было и до меня, так происходит с теми, кто приехал после. Меня сменил анестезиолог из Улан-Удэ.
За это время получилось отметить только два праздника. И то лишь символически. Подняли по 100 грамм фронтовых на Новый год, собравшись на ужин, и на 8 Марта.
— Наша медицинская группа — это отряд специального назначения, он давно существует. Ребята ездили везде. Они были и в Сирии, и в Африке, и в Абхазии, и в Карабахе. Тяжелая каждодневная работа, требующая разрядки. Поэтому сделали себе спортзал. Гири, гантели притащили. Потом нашли теннисный стол.
Медпомощь на СВО
По словам Вячеслава Дондокова, за это время изменилась и методика ведения и оказания военно-медицинской помощи. В том числе и тактической медицины: стало больше добровольцев, заметно усилило свое присутствие гражданское здравоохранение — в зону СВО приезжает больше врачей-специалистов нужного профиля.
— В основном нужны, конечно, хирурги, анестезиологи и травматологи. По большому счету особой необходимости в таких специальностях, как терапевт, фтизиатр, конечно, нет. Потому что 99% случаев это минно-взрывные травмы.
Правда случаются инсульты и инфаркты среди возрастных добровольцев. На это влияют постоянный стресс, питание, физические нагрузки, отмечает врач. Но для военной медицины важным является момент оказания медицинской помощи именно на первичном этапе. И сейчас благодаря хорошему обучению проблем с оказанием первичной помощи стало меньше.
— Практически в каждой бригаде есть те, кто учит тактической медицине. Таких специалистов обучили много, выдали им сертификаты. Какие-то ключевые моменты они доносят до всех рядовых бойцов.
Вячеслав Дондоков отметил значительное повышение качества медицинского обеспечения на передовой. По его словам, сейчас выстроена четкая система преемственности между этапами оказания помощи раненым.
— Сначала медицинская рота и группа эвакуации доставляют бойца на передовую мобильную медицинскую группу (ПМГ), где оказывается квалифицированная помощь, проводятся срочные операции по устранению угроз жизни. Затем раненый переходит на этап эвакуации, — пояснил парламентарий.
Особо Дондоков подчеркнул активное участие гражданского здравоохранения.
— Республиканские, краевые и областные больницы Донецкой и Запорожской областей безоговорочно принимают раненых. Теоретически боец может попасть сразу в такую больницу, но предпочтительнее действовать через военную медицину — там ведется необходимая документация, которую могут оформить только военные врачи.
В сложных случаях, по словам депутата, военные медики активно используют возможности гражданских лечебных учреждений.
— При необходимости проведения КТ, МРТ или привлечения узких специалистов — нейрохирургов, кардиологов — мы направляли бойцов в областные больницы. Ни разу не получали отказа.
Земляки
Во время своих командировок в зону СВО Вячеслав Дондоков встречал земляков из родной Бурятии.
— Буряты сразу подходили с вопросом: «Ты откуда?» — рассказывает депутат. — Начинаешь выяснять, и обязательно находятся общие знакомые. Все просят передать приветы родным и друзьям.
Но особенно запомнился один случай.
— Во время операции ко мне на стол попал русский парень с переломами. Завязался разговор: «Ты из Бурятии?». «Да, а ты?» «Я тоже». Оказалось, он из Кульского Станка — маленькой деревни рядом с моим родным Хоринском. Более того, он друг моего друга! Прямо с операционного стола я позвонил по Telegram, чтобы сообщить об этой встрече, — с теплотой вспоминает Вячеслав Дондоков.
По словам врача, такие фронтовые встречи часто оказываются судьбоносными. В этих обстоятельствах люди становятся особенно близки, между ними возникает особая связь, отмечает парламентарий.
— Один смотрел, смотрел и спрашивает: «Вы же депутат Хурала? Я вас знаю…» И началось! Потом с ребятами разговаривали, говорил им: не стесняйтесь, обращайтесь, домой приедете, какие-то вопросы, проблемы возникнут, будем решать. Потому что понимаешь, что они по каким-то пустякам не побеспокоят, постараются решить свои проблемы сами.
Были случаи, когда бойцы, которых он спасал во время командировок, находили его позже и звонили, чтобы отблагодарить.
— Один случай был еще в 2023 году в День медицинского работника. Из госпиталя позвонила жена бойца. Он тоже наш земляк, а она приехала его навестить. Конечно, благодарили со слезами на глазах. Наверное, ради этого и стоит работать.
То, что волнует даже врача
Депутат рассказал, что в этой командировке его больше всего поразило.
— Это, наверное, был какой-то длинный-длинный день сурка. Каждый день раненые, раненые, раненые. Единственное, что поразило — очень много молодых ребят. В 2022 году 18-летних не было, были парни 25−26 лет, но преимущественно 30−40-летние мужики. Что ими движет? Верно говорят, война — дело молодых. Молодым проще адаптироваться, они еще не успели нажить жизненный багаж. У них нет семьи и детей. Нет боязни все это потерять.
Медики, работающие по специальности, привыкают ко многому. Тем более военные. Но бывают случаи, которые заставляют переживать даже матерых врачей. Вячеслав Дондоков рассказал о случае, который заставил его очень сильно сопереживать бойцу.
— Нас, наверное, не сильно трогает вот это: оторванные конечности, серьезные ранения, такие ситуации, угрожающие жизни. Это просто наша работа. Но была одна серьезная травма, редко такое случается — у бойца не было лица. То есть вообще нет лица. Это очень некрасиво выглядело, а парень молодой. Мы, как могли, это все собрали. А дальше у него этап следующий. И начинаешь осознавать, а как человек будет дальше жить, сколько придется ему перенести пластических операций?
— И вот приходит осознание, что на самом деле у нас молодые люди — 18−19-летние парни, очень героические, очень отважные, не жалеют себя. Но понимаешь: они пока не осознают, какими последствиями могут обернуться их ранения. Если в 18−19 лет остаться без рук или без ног, их будет мучить вопрос: что дальше? Такое тоже бывало. Раненый мучительно размышляет: что теперь делать? Как вернуться к семье? Как растить детей? Ну и, как можешь, пытаешься уговаривать, что жизнь на этом не заканчивается.
Депутат Народного Хурала уже сейчас задумывается о том, какую помощь нужно оказывать таким ребятам.
— Сегодняшние возможности протезирования очень неплохие. Ребята есть, которые на протезах, и достаточно серьезно могут заниматься спортом в том числе. Протезы становятся все лучше и лучше. И сейчас, работая в комитете НХ РБ по социальной политике, я знаю, на чем мне сконцентрироваться, изучить ситуации дома, с ранеными пообщаться. Со временем приходит понимание: когда вернусь домой, эти ребята только начнут свой сложный путь восстановления, — рассказывает Вячеслав Дондоков. — Кому-то предстоит подбирать протезы, другие столкнутся с целым комплексом проблем.
Врач отмечает масштабность реабилитационного процесса: это и адаптационные механизмы, и комплексные восстановительные мероприятия. Вплоть до решения таких сложных вопросов, как трудоустройство людей с ампутированными конечностями.
— И нам эти вопросы надо будет решать, потому что ребят таких будет немало. Они уже сейчас есть. Конечно, их не увольняют до того момента, пока полностью не обеспечили средствами мобилизации — креслами или протезами. Молодцы, конечно, это правильный подход. Ну, тем не менее, жизнь на этом не заканчивается. Человеку надо будет что-то делать. И я уже тогда думал, чем им заниматься, что им можно будет предложить. Потому что, если они будут не заняты, будут брошенными и ненужными ни государству, ни семье, то и путей для дальнейшего развития у них будет немного.
Вячеслав Дондоков поделился впечатлениями о масштабной помощи, которую получают военные от граждан со всей страны.
— Я видел, как много волонтеров работают на передовой. Они скромно выполняют свою миссию, распределяя помощь, и их вклад виден даже в простых видеоотчетах для благотворителей.
Особую признательность врач выразил добровольцам, поддерживающим медиков.
— Волонтеры помогают нам доставать специальные хирургические инструменты и оборудование. Например, коллеги из Народного Хурала собрали средства на видеоларингоскоп — аппарат для сложных интубаций при ранениях лица и челюсти. Это оборудование не раз выручало нас в работе.
Главные жизненные уроки
Решение отправиться во вторую командировку, по словам Вячеслава Дондокова, было продиктовано четким пониманием своей нужности на передовой.
— Я хотел своими действиями приблизить победу. И, если потребуется, готов поехать снова.
Но эти поездки изменили его мировоззрение.
— Я стал больше ценить жизнь. Понимаешь, что человеческая жизнь — это самое дорогое, что есть. Ни деньги, ни социальный статус — ничто не сравнится с этой ценностью. Изменился ли я? Со стороны, возможно, это заметнее. Но внутри я остаюсь тем же человеком, просто с новым опытом и пониманием.
